Станция Солнечная долина

Юджин лихо затормозил, взметнув облачко искрящейся ледяной пыли из-под гусеницы. Снегоход прокатился юзом и чуть просел, так что наши сапоги оказались в опасной близости от сугробов. Я спрыгнула, оказавшись почти по бедро в снегу, и побрела к тому месту, куда меня выбросило из сауны.

Разумеется, ничего потустороннего и светящегося я не обнаружила.

Сколько бы я ни ходила вдоль и поперек просеки, снежинки не загорались. Стало понятно, что обратного прохода мне недед Мороз не оставил, и, признаться, я даже не знала, радоваться этому или расстраиваться. Домой меня так уж сильно не тянуло. При условии, что мои родные не будут переживать из-за моей пропажи, в чем я была почти уверена, мне бы очень хотелось изучить поподробнее этот новый, неизведанный мир прошлого.

И, пожалуй, связать свою жизнь с Юджином я бы тоже не отказалась, решила про себя, поглядывая на терпеливо ожидавшего меня мужчину. Он мог бы ударить кулаком по столу, настоять, заставить… не факт, что у него бы получилось. Скорее, в таком случае я бы неслась от него сломя голову хоть в другой мир, хоть на другой континент. Но нет, он предоставлял мне выбор. Свободу решений.

Хотя губу Юджин прокусил почти до крови, а пальцы на руле побелели, он не позволил себе окликнуть меня или высказать очевидное - что домой меня никто не отправит. Вихарт тонко чувствовал мое настроение и позволял убедиться во всем самой.

А потом вернуться к нему.

Я улыбнулась и открыла было рот, чтобы констатировать факт, - мы едем дальше, в землянку - как снег подо мной засветился и я провалилась в мерцающую серебристым гигантскую снежинку.

Вокруг меня бушевала метель, но самое жуткое было в полном отсутствии звуков. Будто я оглохла или сижу под стеклянным колпаком. Сходство с последним усугублялось тем, что снег меня не задевал, отворачивая в сторону на расстоянии пары метров. Я чувствовала себя запертой в сувенирном шаре, только вихрь снежинок танцевал по другую сторону прозрачного барьера.

Танцевал…

Твою ж мать, Дед Мороз!

– Эй, ты где?
– собственный голос в мертвой тишине этого непонятного места прозвучал оглушительно. Я поежилась, оглядываясь.
– Верни меня туда, где взял!

Из круговерти метели медленно и величественно проявилась знакомая плечистая фигура в алой шубе. Неприлично молодой дед перешагнул невидимую границу, подходя ко мне почти вплотную, и замер, разглядывая мой модный наряд. Да, я по-прежнему щеголяла в дубленке с плеча Вихарта и его же перешитом костюме. А что, удобно, тепло, да и мысль о том, что раньше эти вещи принадлежали моему мужчине, отдельно греет. Теперь я понимала девиц из фильмов, ворующих у своих парней футболки. Так же уютнее!

– М-да, не балуют тебя там, - пробурчал парень и встряхнул руками, разминая пальцы, как пианист.
– Ну что, домой?

– Какой-такой домой?
– я даже отступила на шаг назад, чуть не вывалившись за пределы невидимого шара.
– Ты мне скажи для начала, что с моими родителями? Они там инфаркт от моего исчезновения не получили?

Недед перестал хрустеть суставами и покаянно потупился.

– Я им немного внушил, - его голос, если бы не сверхъестественная тишина, почти невозможно было разобрать.
– Они думают, ты уехала заграницу. С женихом. Ну почти правда ведь!

Он вскинул голову и уставился на меня умоляюще. Мол, подтверди, что все прекрасно!

– А как они себе объясняют то, что я им не пишу?
– с подозрением прищурилась я.
– И не звоню? И вообще?

– Ну, я еще внушил им, что вы поссорились… - гаденыш еле успел увернуться от снежка. Метель кружила где-то за границей шара, но и без того под ногами нанесло немало боеприпасов.

– Что-о-о?
– возопила я, прицеливаясь снова.
– Мама там наверняка исстрадалась, отец на грани приступа от переживаний, и ты так просто об этом говоришь? А ну немедленно все исправляй!

– Да я для того тебя и вытащил! Ненормальная!
– второй снаряд он поймал рукавом шубы, и тот сразу впитался, напомнив мне, с кем имею дело.
– Требуй официально возврата домой, и пошли уже. Твоих успокаивать. Ох, что же это делается-то! Никакого уважения к высшим сущностям!.. А мне еще остальных дур возвращать, так и без нервов остаться можно…

– Остальных? Ты и других девочек так перенёс, изверг?
– бросаться я перестала, но руки в бока упёрла достаточно угрожающе.

Мороз проникся и осторожно кивнул.

– Ага, - задумчиво постучала я ногой по насту.
– В общем, так. Домой я не хочу, но и моим внушать, что я с ними поссорилась, не дело. Вот.

Заготовленное письмо выглядело совершенно обычно. Бумага, конверт, чернила из самопишущей ручки. Кто бы мог подумать, что оно перекочует из одного мира в другой! Над его составлением я билась более суток. Как объяснить моим, что я в порядке, но вернуться не могу? В итоге пришлось отправляться в благотворительную экспедицию по отдаленным уголкам планеты. «Связи там нет, так что звонить никак не получится, но со мной все хорошо, и я вас всех очень люблю». Примерно так. Раз у Мороза отлично получается внушение, пусть навеет спокойствие, что ли. Мол, у кровиночки все хорошо, займёмся-ка мы собой. Матушке моей, подозреваю, только того и нужно было: пристроить меня за хорошую каменную стену, чтобы не переживать о моем будущем.

Недед принял конверт с опаской, двумя пальцами, будто подозревал, что сложенный лист бумаги его укусит.

Ничего, обошлось.

Глава 26

– А что там с остальными?
– спохватилась я и опять насупилась. Мороз отступил поближе к вьюжной части на случай, если опять придется уворачиваться от снежков.

– Нормально все с ними. Не переживай. Хорошо устроились, на руках их носят. Как и тебя, впрочем, - пробурчал парень.
– Ты же не думаешь, что я просто так вас по разным мирам раскидал?

Я красноречиво подняла одну бровь.

Мне тут же показали остальных девочек. В метели возникло подобие плазменного экрана, метра два по диагонали, и по очереди промелькнули счастливые парочки, удобно устроившиеся в иных мирах при пособничестве Мороза.

Ну, у одной избранник ничего такой, мужественный, и при деньгах явно. Но трое остальных… мама дорогая! Они ж не люди! Не, я ничего не имею против других рас, но жить вот с таким зубасто-чешуйчатым красавчиком… но главное, конечно, что девочки счастливы. В конце концов, у каждой свои представления о прекрасном.

– Спасибо тебе, - светло улыбнулась я Морозу. Тот близко не подходил, все еще благоразумно опасался воспитательных снежков, но спину чуть расслабил.
– Ты вовсе не ошибся. Так своему начальству и передай. И письмо не забудь!

Парень в красно-белой шубе мелко закивал, выдыхая с облегчением, и испарился. На том месте, где он только что был, рассыпался каскад ярких серебристо-синих снежинок и растаял в подступающих сумерках. Я и не заметила, как из снежного безвременья переместилась обратно на просеку.