Стану ему женой. Ребенок от монстра

— Мне нужен заказчик! — отрезал Глодов. — Что толку, уберем Исаева, наймут другого.

— Заказчика может не быть, — заметил Андрей. — Я же говорил, Исаев действует нетипично. Больше похоже на личный мотив. Например, месть.

— А второй вариант какой? — напомнил Руслан.

Андрей медленно затянулся, еще раз все взвешивая. Несмотря на то, что Глодов объяснился, недоверие не прошло — но это часть его внутреннего зверя, который помогал выживать.

Верить на слово чревато.

С другой стороны, что он теряет? Андрей нужен клиенту больше, чем кто-то.

Поведение Исаева ставило его в тупик. К парню у Андрея были свои вопросы.

— Я ему зачем-то нужен, — сказал Андрей.

И нужен не для шантажа, потому что Исаев не стал играть грязно: похищать Лену или дочку. Хотя были все шансы. Нет, зачем-то он провернул хитроумную схему, заставив Андрея действовать. Хотя за то, что он дрочил на Лену, шкуру с него содрать однозначно стоило.

— Это можно использовать, — продолжил он. — Надо собрать о нем информацию в свете новых фактов… Попытаться выйти на контакт. Выманим Исаева на меня, чтобы не пришлось рисковать тебе.

Глава 27

Через несколько дней Андрей перевез нас еще раз.

В пять утра со спящей дочкой на руках я стояла в незнакомой кухне и устало смотрела на рассвет за окном. Андрей возился с вещами. Физически мне стало легче, но полностью недомогания не прошли, надоедали тошнотой и слабостью, хотя недостаточно сильно, чтобы я обеспокоилась. Я списывала все на побочные эффекты.

Бесконечные переезды выматывали больше.

Андрей закончил и вошел в кухню.

— Он может нас найти? — спросила я, не отрываясь от светло-синей полоски над горизонтом, видимым между многоэтажными домами. — Снайпер. Просто мы снова переезжаем, а ты говорил, что будет безопасно…

— Присядь, — попросил он.

Чувствуя тяжесть дочки на плече, я неловко села.

Андрей присел передо мной на корточки. Сложил ладони на моей тощей коленке. Он не улыбался, но у него был такой открытый и искренний вид…

— Это последний переезд, я обещаю, — тихо сказал он. — Я понимаю, ты устала…

Этого не скрыть: мои круги под глазами были более чем красноречивы.

— Потерпи. Найду его и… Хочешь потом съездим куда-нибудь?

— Съездим? — не поняла я.

— Отдохнем где-нибудь. Расслабимся, м? — он криво, но обаятельно улыбнулся. — Сейчас начинается важный период. Я должен сосредоточиться на деле. Месяц-два и затем, обещаю, поедем куда захочешь… Хочешь к морю?

— Хочу. А дальше?

— Посмотрим.

Он опустил голову и я поняла без слов: у него работа, а когда закончит со стрелком, проведет с нами отпуск, и наши пути разойдутся. Не хочет заранее говорить, но сопоставить два и два я способна.

— Ну все, — закончил он. — Укладывай дочку.

Последние слова получились немного свистящими — он нервничал.

Постепенно я обжилась. Андрей сдержал обещание: следующие четыре недели мы прожили здесь.

Окна обзавелись шторами, квартира стала уютной и родной. Если переезжать слишком часто, не привыкая ни к одной, рано или поздно начинаешь чувствовать себя изгоем. Бродягой. Пока Аня маленькая, она этого не замечает. С ним — все временно. Все — эрзац, а не настоящее. Андрей постоянно пропадал на работе. Я знала, что он готовит ловушку на снайпера — Максима Исаева — как его звали. Готовились они всерьез. Хотели взять его живым.

Я нисколько не сомневалась в Андрее — видела его в бою. Но Максима я видела тоже и глубоко в душе переживала. Стрелок не показался мне простым парнем. Совсем нет. Схема, которую он со мной провернул, была сложной — я бы сказала, слишком сложной для молодого парня-военного. Мы чего-то не знаем. Но что я могу сделать? Только на него положиться.

Я начала присматривать морские курорты. Сначала украдкой, как бы в шутку, совершенно не надеясь, что туда попадем. Не за границу, это точно! Ни на что не рассчитывала, чтобы потом не мучиться, когда и эти планы рухнут… Но мне все больше нравились пальмы с белым песком, изумрудные волны. Так классно было мечтать, что моя семья бы там оказалась… Я, Аня, и… Андрей? Вместо него в моих мечтах был темный силуэт. Даже из своих фантазий я вырезала его, как нечто нереализуемое.

Но куда-то мы съездим — куда получится, он пообещал.

А потом…

После курортов я начала просматривать сайты вузов.

Дочка подрастает, скоро я смогу вернуться к учебе. Думаю, Андрей поможет материально — он всегда помогал, а сейчас работа у него хорошая. Думаю, я смогу учиться. Вслед за отдыхом я начала задумываться: а где я буду учиться, на кого, как это будет выглядеть? В мои мысли крепко вползали мечты о будущей жизни. Наверное, продолжу образование дизайнера, мне нравилось… А может поступлю в художественное, исполню мамину мечту… Надо посоветоваться с Андреем. Я просматривала условия поступления, было приятно строить планы на следующий год, как буду совмещать ребенка и вступительные, сдавать экзамен по рисунку…

Это классно. Жизнь — это классно. До знакомства с Андреем это казалось мне обычным делом, а теперь — как будто передо мной безграничные возможности. В отличие от него. У него возможности выбирать, чем заниматься и кем быть, нет.

Хотя неужели он не может делать то же самое, что сейчас, и никого не убивать?

Лучше выбросить эти мысли, чтобы из этой крупинки не вырос сорняк и не начал отравлять существование.

Мне стало получше, и я полностью успокоилась, списав все на побочные эффекты после контрацептивов. Или банальная простуда — в последнее время я пару раз замечала небольшую температуру. Не представляю, как бы мне пришлось обращаться к врачу, случись что. Мои документы засвечены, а новых Андрей пока не оформил. В прошлый раз меня вычислили после госпитализации… Когда я об этом почти забыла, утром неожиданно проснулась от боли в животе.

Почти неделю была задержка, но я сразу сделала тест — и он был отрицательным, а в побочных эффектах препарата было написано, что это бывает, и я не стала волноваться.

Я села, и боль сразу же стала сильнее, пульсируя справа.

Этого еще не хватало…

— Андрей! — слабо крикнула я, надеясь, что он дома.

Расхныкалась Аня, но Андрей не ответил. Я прищурилась на экран телефона, пытаясь разобрать, который час. Семь. Он мог еще не прийти… Спать мы ложились одни. Перед глазами все плыло, я смахнула со лба пот и вдруг поняла, что вся горю — у меня жар. Пересилив себя, я поднялась, и чуть не заорала: правую сторону пронзила такая боль, что я поняла — не встану.

— И что это значит? — со страхом пробормотала я.

С трудом дотянулась до телефона и с закрытыми глазами ждала, когда он снимет трубку. Мысленно шептала: «Ответь… Ответь».

— Да? Лена?

Голос Андрея. Шорох дороги, салона — он в машине. Я ничего не успела сказать, он услышал мое тяжелое дыхание и плачь Ани на заднем фоне.

— Все нормально?

Обычно я не звоню ему на «работу».

— Можешь приехать? — выдавила я, глотая звуки. — Мне плохо…

— В чем дело?