Star Wars: Возрождение тьмы

Кабина в конце концов остановилась, и дверь открылась. Они вышли в длинный коридор, где было множество народа в спецовках из команды техобслуживания, спешивших по своим делам.

– Там дверь, в которую ты войдешь, – шепнула Мара, кивнув в том направлении по коридору, куда лежал его путь. – Я дам тебе три минуты на то, чтобы все подготовить.

Люк кивнул в ответ и двинулся по коридору, изо всех сил стараясь выглядеть принадлежащим к местной публике. Эхо повторяло грохот его шагов по металлической палубе, навевая воспоминания о едва не закончившемся бедой визите на первую Звезду Смерти.

Но тогда он был подростком с широко вытаращенными глазами, ослепленным видениями славы и героизма и слишком наивно понимавшим смертельную опасность, которая шагает рядом с тем и другим. Сейчас он старше, более закален и точно знает, куда направляется.

Направляется, несмотря ни на что. У него мелькнуло смутное сомнение, менее ли безрассудно он поступает, чем в прошлый раз, или, может быть, даже более.

Он подошел к двери и остановился, сделав вид, что изучает данные мини-компа, который оказался в одном из карманов летного комбинезона, и ожидая, пока коридор опустеет. Затем, сделав последний глоток чистого воздуха, он открыл дверь и шагнул внутрь.

Несмотря на сдерживаемое дыхание, зловещее зловоние поразило его, словно удар в лицо. Каких бы достижений Империя ни добилась за последние несколько лет, помойки на борту их кораблей были по-прежнему невыносимо вонючими.

Он позволил двери задвинуться за ним, и, пока она закрывалась, до его слуха донесся приглушенный звук замыкания внутреннего реле. Похоже, он немного переусердствовал; Мара уже должна была включить цикл уплотнения сваленного мусора. Стараясь дышать ртом, он ждал… и еще через мгновение, с приглушенным лязгом заработавшей мощной гидравлики, стены начали приближаться друг к другу.

Люк сглотнул, крепко вцепившись в эфес Меча и пытаясь удержаться на самом верху кучи мусора и выброшенных частей оборудования, которая начала дыбиться и содрогаться вокруг его ног. Пробраться таким способом на палубу арестантского блока было его идеей, и ему пришлось долго и настойчиво убеждать Мару в ее правильности, прежде чем та согласилась. Но сейчас, когда он был здесь и стены сходились, приближаясь к нему, собственная идея внезапно перестала казаться ему такой уж хорошей. Если Мара не сможет правильно распорядиться движением стен или ей помешают справиться с этой задачей…

Или если она хотя бы на несколько секунд даст волю своей ненависти к нему…

Стены сблизились еще больше, сгребая все, что попадалось им на пути; Люк боролся за то, чтобы удержаться на ногах, все отчетливее сознавая, что, если Мара планировала предательство, он не узнает об этом, пока не станет слишком поздно, чтобы спастись. Стены этого пресса слишком толстые, и он не успеет прорезать для себя лаз Мечом, а двигающаяся масса мусора под ногами уже слишком далеко унесла его от двери, через которую можно было бы сбежать. Прислушиваясь к скрежету сдавливаемого металла и пластика, Люк следил за тем, как стены сблизились до двух метров… потом полутора… потом одного…

И затем, дрогнув, остановились точно в метре друг от друга.

Люк сделал глубокий вдох, почти не замечая затхлого запаха. Мара не предала его и прекрасно справилась со своей частью их плана. Теперь его очередь. Сместившись к задней стенке камеры пресса, он присел, чтобы оттолкнуться, и прыгнул.

Опора оказалась неустойчивой, а стены камеры впечатляюще высокими, поэтому даже увеличенный благодаря его навыкам Джедая прыжок позволил ему взлететь только на половину их высоты. Но достигнув апогея траектории прыжка, он подтянул вверх колени и резко выбросил вперед ноги; едва не вывихнув голеностопные суставы, он уперся подошвами и нижней частью спины в стены, крепко расклинив себя между ними. Успокоив дыхание и упершись покрепче, он начал подниматься.

Люк зря боялся, что дело пойдет плохо. Еще мальчишкой он много занимался скалолазанием на Талуайне и не менее полудюжины раз поднимался по узким вертикальным расщелинам, хотя всегда без истинного энтузиазма.

Гладкие стены пресса обеспечивали гораздо меньшую силу сцепления, чем камни, но ровная трасса подъема и отсутствие острых выступов, которые врезались бы в спину, вполне компенсировали этот недостаток. За пару минут он добрался до верха стен пресса и лотка мусоропровода, который выходил – как он надеялся – на палубу арестантского блока. Если сведения Мары о распорядке дня верны, у него есть еще пять минут до смены караула. Стиснув зубы и задержав дыхание, он с усилием протиснулся сквозь магнитный экран на дне лотка и, вдохнув чистого воздуха, полез вверх.

На это у него ушло почти пять минут, и он убедился, что Мара не ошиблась. Сквозь решетку, закрывавшую приемник мусоропровода, он услыхал звуки разговоров и движения, доносившиеся из дежурного помещения, которые были прерваны ровным шипением открывающихся дверей турбо-лифта. Охрана менялась, и в течение следующих пары минут оба наряда будут находиться в дежурке разводящего. Идеальный момент, если он будет действовать быстро, для того, чтобы вытащить пленника прямо у них из-под носа.

Уцепившись за решетку одной рукой, он повис на ней, вытащил и раскалил Меч. Заботясь о том, чтобы кончик клинка не высовывался в коридор, он срезал часть решетки и осторожно опустил внутрь шахты лотка.

С помощью крюка-собачки из принадлежностей летного комбинезона он подвесил отрезанную часть к тому, что осталось от решетки, и выкарабкался через отверстие в коридор.

Там было пусто. Люк бросил взгляд на номер ближайших камер, чтобы сориентироваться в направлении, и двинулся к той, номер которой назвала Мара. Разговор в дежурном помещении, казалось, близился к окончанию – значит, уже скоро новая смена охраны выйдет оттуда, чтобы занять свои посты в коридорах блока. Настроив все органы чувств, Люк скользнул в поперечный коридор к указанной Марой камере и, мысленно пожелав себе удачи, набрал код и открыл замок. Тэйлон Каррд, лежа на койке, смотрел на открывающуюся дверь с прекрасно запомнившейся Люку сардонической полуулыбкой на лице. Его взгляд переместился с летного комбинезона на лицо, и улыбка мгновенно исчезла.

– Не верю своим глазам, – прошептал он.

– Я тоже, – ответил ему Люк, быстрым взглядом окидывая камеру. – Ты способен дать деру?

– Способен и готов, – сказал Каррд, уже спрыгнув с койки и направляясь к двери. – К счастью, они еще не закончили щадящую фазу. Ограничение в питании и сне – ты ведь знаком с их методами.

– Я слышал об этом. – Люк оглядел коридор в обоих направлениях. Пока никого. – К выходу сюда. Пошли.

Они добрались до решетки без приключений.

– Ты, конечно, шутишь, – сказал Каррд, когда Люк забрался в дыру и уперся внутри лотка подошвами ног и спиной между его стенками.

– В конце другого выхода отсюда стоит охрана, – напомнил ему Люк.

– Убедил, – согласился Каррд, с неохотой заглядывая в дыру. – Полагаю, я слишком многого хотел, рассчитывая на веревку.

– Извини. Единственное место, за которое ее можно привязать, – эта решетка; и они мигом заметили бы ее, – хмуро оправдался Люк. – Уж не боишься ли ты высоты?

– Меня беспокоит только само падение, – сухо ответил Каррд. Но он уже опустил тело в отверстие, так крепко вцепившись в решетку руками, что побелели суставы пальцев.