Stargate Commander: История "Рассвета"

Не забыл офицер упомянуть и пряник. Рапорт о поощрении он напишет. Как же… два раза. Шанс на то, что его пустят дальше канцелярии штаба, околонолевой. Но как манящий стимул использован быть может. Да и упоминание моего состояния, которое даже не состояние, а лёгкое недоразумение, должно внушить мне, что я ещё очень даже бодрячком, и с лёгкостью преодолею всё на одном духу.

К счастью ли, или к сожалению, но эти приёмы я знал, как никто другой: мне и самому доводилось их применять на младших товарищах. К превеликой радости, успешно. Потому попытки Мигунова внушить мне, какой я охрененный, на свой счёт не принимал, но был признателен офицеру. Его психика оказалась не слабее моей: поняв, что я реально словил тормозок, он бросил все силы на приведение меня в боевую форму. Кто бы что ни злопыхал, как бы ни пытался переиначить факты и натянуть сову на глобус, но знания, накрепко вбитые в мою память преподавателями в ДОСААФе, наш козырь и буквально ключ к спасению. Их носитель нужен полковнику живым, и, желательно, в своём уме.

– Спасибо, полковник, – выдохнул я.

Первые слова, произнесённые мною за несколько часов, саднящим чувством отдали в горле, будто бы молчал до этого неделю.

– Филиал карательной психиатрии можем сворачивать. Я в порядке.

– Дважды два? – разом ожил офицер.

– Пять, – буркнул я.

– Близко, но не очень, – Мигунов с наигранным вздохом покачал башней. – Но зачтём.

– Зачётки нет, в военник лепи.

Полковник придвинул стул к столу и сел напротив меня. И очень, очень внимательно смерил меня профессиональным командирским взглядом.

– Не играй в душеприказчика, пожалуйста, – попросил я. – На это тупо нет времени. И спасибо за угощение, кстати.

Пустая кружка с глухим стуком оказалась на столе.

– Что это?

– У Тамары Николаевны узнаешь, – хмыкнул собеседник. – Вот уж реально, похлеще всяких галоперидолов и арипипразолов вытягивает…

Визави позволил себе минутку юмора, но тут же стал серьёзным и прогнал всё неуместное.

– Ты уже с нами? – спросил он в лоб.

– От вас и не уходил, – подумаешь, «тормозок» словил.

– Почти вся досмотровая группа погибла, – коротко сообщил полковник. – Генерал Терентьев не вернулся. Парней тоже больше нет. Из старшего состава – только я и майор Мелихов. Нет связи с Землёй, а «Судьба» осталась далеко позади. Зная, что с нами приключилось, не думаю, что она уцелела. Провал по всем статьям и параграфам. Надо возвращаться на Землю.

– Здоровья погибшим, – буркнул я. – Всем остальным соболезную.

– Скажи мне прямо, – полковник не повёлся на мою филиппику. – Ты сможешь хотя бы установить наше местоположение? Для начала.

– А кто сказал, что я не попытаюсь?

Да, я не астронавигатор. Летать – летал, и немало. Но по известным маршрутам и в разведанном космосе. Определять своё местоположение в чужой части Вселенной меня не учили: это не задача пилота ближнего космоса. Да и летал я только на «прыгунах», строго говоря. А там боевой радиус применения не позволяет заикаться о дальних перелётах в десятки световых лет.

Но я кое-что понимаю в астрономии. Спектральный класс звезды для меня – не пустой звук. Что такое «красное смещение» понимаю. Пусть хреново дружу с математикой. Но тупо прикинуть запас кислорода или расход энергии – могу. Хорошо усвоил тему упреждения при движении небесных тел. Никогда не посчитаю орбиту, точка Лагранжа мне тоже мало чем поможет, но кое на что я, всё же, способен.

К тому же, в составе нашего сброда наверняка есть более профильные специалисты. Неужто мы всем миром не навалимся на одну гребучую задачу и не решим её сообща?

Мигунов кивнул, будто такого ответа и ожидал.

– Крепко держишься. Молодец!

Я не стал осаживать офицера и расстраивать его, что на меня такие детские приёмы не работают. Да, они признаны эффективными в полевых условиях, но только для тех инструкторов, кто не сумел или не успел изучить более действенные. А на меня они уже не действуют.

– Мы ещё на сверхсветовой? – спросил я.

Офицер кивнул.

– Надо остановиться и узнать наши координаты.

– Как «Колыбель» ожила? Я не успел закончить с энергоснабжением.

Полковник развёл руками и окинул взором отсек.

– Видимо, у тебя есть тайный помощник. Потому что энергоснабжение работает штатно или почти штатно. Ты и сам видел. Системы вооружения, щит, двигатели.

– Может, ещё и корабль отремонтирован?

Не, ну, а что? Уже и помечтать нельзя?

Офицер покачал головой.

– Увы. Этот гроб как был рухлядью, так и остался. Если заправить «Запорожцу» полный бак, гоночным болидом он от этого не станет. Отказоустойчивость систем по-прежнему околонолевая. Но мы не в состоянии исправить все утечки энергии, которые есть в магистральном контуре снабжения. Мы ещё летим только благодаря поистине бездонным запасам энергии в МНТ.

Я даже не знаю, радоваться работоспособности нашего самопального переходника или опасаться того, что корабль отбирает энергию из модуля нолевой точки, игнорируя утечку тока…

В отсек с крайне задумчивым видом вошла Томка. Невидящим взглядом в пустоту окинула нас с полковником.

– Как доктор Рыкова? – спросил он.

Взгляд медика стал более осмысленным.

– Плохо, – проронила она. – Я сделала всё, что могла. Но в сознание не приходит. И это не простой стресс или переутомление. Есть основания полагать тяжёлое наркотическое опьянение с симптомами отравления.

– Касса, – выдохнул я.

Томка удивлённо посмотрела на меня.

– Да, касса, – в голосе давней подруги детства слышались нескрываемые нотки изумления. – Состояние доктора Рыковой подходит под симптоматику передозировки.

– Что за касса? – поинтересовался Мигунов.

– «Космическая кукуруза», – хмыкнул я. – Произрастает в Млечном Пути один сорт, чей геном непозволительно схож с земной кукурузой. Если бы не одно маленькое «но». В составе зёрен имеется злой, как чихуахуа, наркотический замес, из-за чего чрезвычайно ценится торчками всех окрестных систем. Только, действует, почему-то, только на гуманоидные виды органической жизни.

– Из семян их початков производят наркотик, который называется «касса», – добавила Томка. – Это слово из какого-то языка, и точный перевод не помню. Но готовый продукт в виде чрезвычайно мелкодисперсного порошка употребляют внутрь перорально. В зависимости от технологии изготовления и добычи…

– Доктор Рыкова под мухой? – повёл бровью полковник.

Изумление офицера понять можно. Мы на Земле чуть ли не каждую неделю проходим всеобщее тестирование на наличие метаболитов запрещённых к употреблению веществ. Ты же не доверишь работу с инопланетными технологиями торчкам и алкоголикам?

Выходит, Анька вточила дозу уже на борту «Колыбели» или непосредственно перед проходом через врата.

– Уже неважно, под чем она, – картина представлялась безрадостной. – Очень скоро у нас будет «минус один».