Stargate Commander: История "Рассвета"

– Это лучше, чем вообще ничего, – резюмировал Мигунов. – У тебя углубленный курс подготовки, а у многих нет даже этого. Нас не готовили реанимировать ископаемые корыта с одной отвёрткой на отряд и без запасных частей к ремонту. Мы – солдаты, штурмовики, биологи и астрофизики. Среди всех нас ты – единственный подготовленный специалист.

– Но не Древний во плоти, – предупредил я. – Чудес не ждите. Поделюсь всем, что знаю, и сделаю, что могу. Но новые звёздные врата с девятью шевронами я вам не построю!

З глузду з'їхав, чи що? Совсем уже ребятишки кукушками трогаться начали. Надеюсь, хоть помощников дадут, или мне по жизни все проблемы в соло раскидывать?

***

Несколькими часам позже возле мостика меня уже ждал полковник Мигунов.

– Чем занимаемся? – поинтересовался я.

– Ждём-с, – пожал плечами офицер.

– У моря погоды?

– У мостика новостей.

Я отпер шлюз и первым вошёл в помещение.

– Ты же меня не со свету изжить решил? – хмыкнул я, запирая за нами дверь. – Официальным приказом повесил спасение нашей шоблы на одного недоучку.

– Не только, – полковник, чуть прихрамывая, прошёл до командирского кресла и сел в него. – Хм. Удобно, ничего не скажешь… И, прошу заметить, недоучку, отличника боевой и технической подготовки!

Странно. Мигунов сел в кресло, но ничего не произошло. А ведь для управления этим кораблём ген Древних не требуется!

– Так что тебе надо?

– Как ты заметил, гена Древних у меня нет.

– Чухня. Для этого корабля он не нужен.

Я приземлился в кресло навигатора напротив кресла командира, где сейчас развалился Мигунов.

– Мне нужна информация, Попов, – проронил он. – Ты сможешь сказать, что произошло на «Судьбе»?

Развернулся к пульту оператора и через минуту вывел на рабочий экран журнал с логами.

– Шкварочный звездец, – сообщил я, листая регистрационные строки.

Увы, они были доступны только с момента включения основного питания корабля. Всё, что происходило до этого, по объективным причинам осталось незаписанным.

– Что это были за гаврики? – спросил офицер.

– Понятия не имею, – признался честно. – Кораблей с такой архитектурой и дизайном мне видеть не доводилось.

В мозгу промелькнула шальная мысль. А если…?

Встал с кресла навигатора и перешёл к посту РЭБа. Древние давно отказались от радио как от основного способа передачи данных, но менее развитые (по сравнению с ними) расы использовали его постоянно. Видимо, из этого расчёта на борту и были установлены полноценные комплексы радиоэлектронной разведки и борьбы.

Зайти в регистратуру сканирований. Вывести список обнаружений.

Удивительное дело (нет), но логика построения систем у Древних в те времена мало чем отличалась от земной. Как мы в своё время додумались присвоить каждому устройству в сети индивидуальное обозначение, именуемое MAC-адресом, также и строители врат догадались до того же. Само собой очевидное, терминологию использовали иную, но суть дела от этого не меняется.

Этот-то список обнаружений со значениями, тождественно равным МАС-адресам, я и группировал по установлению родственных связей. В итоге, через минуту у меня перед глазами были данные об индивидуальных обозначениях искусственных объектов, попавших под сканирование; их генеалогическое древо структуры подчинённости; родственные связи и иерархические цепочки; группировка по идентичности.

Картина мгновенно стала безрадостной.

– Что-то нашёл? – спросил полковник. – Не стесняйся сообщать. Сейчас любая мелочь может быть полезна.

– У нас большие проблемы, – произнёс я.

И повернулся к собеседнику.

– Эти гаврики уже попадали в поле зрения «Колыбели зла». В прошлые разы удалось избежать прямого столкновения, но на радарах они засветились. Между обнаружениями проходило чудовищно много времени, но объекты идентифицированы. Одна и та же группа целей преследовала этот корабль очень и очень долго. Ни один биологический вид не может существовать столько. Это не пилотируемые суда.

– Беспилотники? – переспросил офицер. – Какого лешего им от нас надо?

– Это в журналах не отмечено, – хмыкнул я. – Но между ними регулярно происходит радиообмен. По нему можно установить, кто и когда с кем связывался, и как выстроена иерархическая лестница обмена. Это рой беспилотных судов, использующих коллективные мощности для радиообмена и вычислений. Управляет ими базовый материнский корабль. Или, если точнее, оборудование на его борту.

Мигунов откинулся в кресле на спинку.

– На похожих перцев наткнулась в своё время «Судьба», – задумчиво проронил военный. – Какова вероятность, что мы нашли тех же самых?

– Практически один к одному.

Если допустить, что корабль, который мы нашли, и впрямь назывался «Судьба», и его преследовали беспилотники, то увиденная нами картина тождественно равна: похожий на «Судьбу» борт атакован пачкой беспилотников. Вероятно, это те самые, которые её настигли.

Но необходимо быть материалистами. Мы не идентифицировали борт. На нём имя краской не написано, а транспондер не работал. Я не лазил по обесточенным бортовым компьютерам и не поднимал журнал корабля. Шанс, что всё было именно так и никак иначе, крайне велик, но не абсолютен.

Видимо, Мигунов подумал о том же.

– На сверхсветовой скорости они нас не настигнут, – подумал он вслух. – Но вечно двигаться на ней мы не можем. Нам нужны припасы с планет, нам нужна известь для регенерации кислорода. В конце концов, тебе необходим сон и отдых, а неуправляемый никем корабль на сверхсветовой – ещё хуже, чем подлодка на полном ходу в подводном положении.

– Пока есть энергия от МНТ, мы всегда можем уйти на сверхсветовую, – согласился я. – Но ресурсы корабля существенно почерпаны. Сколько включений может выдержать ходовая часть – неизвестно, и узнать никак нельзя. В один прекрасный момент движки могут не стартовать.

– Необходимо найти способ не зависеть от энергии корабля, – констатировал полковник. – Мы прикованы к нему, как инвалид к коляске. Возвращаясь к главному вопросу дня. Ты сможешь определить наше местоположение во Вселенной?

– Надо попробовать.

Подошёл к пульту навигации и запустил обзорное сканирование. Снял показания с радаров, убедившись, что мы не врежемся в звезду и не выйдем из сверхсветовой рядом с пульсаром вырубил сверхсветовой движок. Чтобы оперировать астрономическими данными, корабль должен находиться неподвижно, а не лететь, как под спидами в жопу ужаленный, быстрее трёхсот тысяч километров в секунду.