Старше
Шрифт:
Поставив кассету, я устроился рядом с ней на диване, оставив между нами пространство для Божьей коровки, что уменьшило мое желание заключить ее в свои объятия и приласкать, чтобы она уснула под поглаживания моей руки и биение моего сердца.
Она смотрела фильм.
Я смотрел на нее.
Что-то заставило меня проснуться.
Взглянув на часы рядом с кроватью, я потер глаза тыльной стороной ладони
2:15.
Я вздохнул, уставившись в темный потолок. Прошло несколько сонных секунд, прежде чем я услышал шум, доносящийся из гостиной. Я сел. Там горел свет, а я помнил, что выключил его, прежде чем лечь в постель три часа назад.
Когда мои органы чувств окончательно проснулись, я различил звуки музыки, доносившиеся из-под двери, — что-то ритмичное и слишком оживленное, чтобы играть в два часа ночи.
Я спустил ноги с кровати, обеими руками взъерошил волосы и встал с матраса. В одних пижамных штанах я пересек комнату и, открыв дверь, выглянул в коридор.
Галлея занималась на моем голубом коврике, одетая в одну лишь футболку, она отжималась, ее длинные волосы скрывали румянец на щеках.
Какого черта?
Нахмурившись, я двинулся по коридору, пока мои босые ноги не оказались в поле ее зрения, и она замерла.
Она рухнула на живот, а затем поднялась на колени, на ее лбу выступил пот.
— Черт. Я тебя разбудила.
— Да, — признал я.
— Прости. Я не могла уснуть.
Я нахмурился, сложив руки на груди.
— Ты всегда занимаешься кардио, когда не можешь уснуть?
Слизнув капельку пота с верхней губы, она тяжело вздохнула.
— Нет. Я живу в одной комнате с Тарой, поэтому обычно борюсь с этим по старинке, просто уставившись в потолок.
— Мм. — Я сделал небольшой шаг вперед, все еще глядя на нее сверху вниз. — Хочешь потренироваться?
Ее глаза округлились от этого предложения.
— Серьезно?
— Мы оба уже проснулись.
— Уже поздно, — мягко сказала она. — Или… рано. Я даже не знаю.
— Сейчас два часа ночи. Но время есть время, и если мы не спим, мы можем заполнить его чем-то продуктивным.
Она обдумывала мой ответ, словно убеждала себя в правильности сказанных слов. Наконец согласившись, она подняла голову выше, оказавшись лицом ко мне, ее пальцы вцепились в край голубого коврика, постеленного между кухней и гостиной, на расстоянии шага от моих босых ног.
— Хорошо, конечно. — Она смахнула с глаз прядь волос. — Я постараюсь быть помягче с тобой, раз уж ты такой вялый и сонный.
Я бросил на нее суровый взгляд, притворившись оскорбленным, но это заявление только усилило мое возбуждение.
Спарринг с ней был почти так же хорош, как секс.
Волнующий, возбуждающий и граничащий с эротикой.
А так как у меня уже позорно давно не было секса, то я получал кайф там, где мог.
Когда Галлея сделала движение, чтобы встать,
я остановил ее.— Нет. Оставайся на месте.
В ее глазах мелькнуло замешательство.
Я ступил на коврик, обошел ее кругом, глядя на нее сверху вниз, как на добычу. Галлея снова попыталась подняться, но я покачал головой.
— Оставайся на месте.
Ее грудь вздымалась, отчего приподнималась ее свободная футболка, едва прикрывающая бедра. Мое сердце стучало в такт басам песни, а я не сводил с нее пристального взгляда.
Я рванулся вперед, и она отреагировала, подняв обе руки и выставив блок, после чего я снова отступил и продолжил неторопливо кружить вокруг нее. Галлея попыталась нанести удар, но я увернулся, пригнувшись, после чего она опустилась на задницу и стала двигаться синхронно со мной, отслеживая мои движения.
Мы делали это целую минуту. Я проверял ее концентрацию, рефлексы, время реакции.
Она была сосредоточена. Просчитывала каждый мой шаг, следила за каждым движением руки и задержкой дыхания.
Я сделал выпад вперед, имитируя удар, который она тут же отразила. Когда она переместила свой вес, я зашел ей за спину, но Галлея предвидела этот маневр и развернулась лицом ко мне, наши движения стали синхронным ритмом боя и стратегии.
Без предупреждения я схватил ее за волосы.
Потянул к себе.
Прижал ее голову к груди, а она подняла руку, чтобы обхватить меня за шею, пытаясь взять верх и опрокинуть меня.
Я не ослабил свою хватку, только опустился на колени и не двигался, когда ее ноги обхватили мой торс. Она упала на спину, и я последовал за ней, переместившись на нее. Упираясь лодыжками в центр моего позвоночника, она всем своим весом пыталась перевернуть меня, удерживая в шейном захвате.
— Перемести свою руку, — приказал я. — На мою.
Она начала вырываться, и я услышал, как в ее прерывистое дыхание закрадывается паника.
— Расслабься, Галлея. — Мой тон был ровным, я не отступал, не желая давать ей поблажку. Ей нужно было одолеть меня, нужно было победить. — Давай. Переверни меня.
Ворчание, стоны, всхлипы.
Ее энергия трансформировалась в страх, пока она боролась в моей хватке.
Я ослабил хватку и выпрямился, ее ноги все еще сжимали мою талию. Когда я снова рванулся вперед, она перешла к обороне, а не к нападению.
— Не скрещивай руки.
— Рид…
Я развел ее руки в стороны и прижал их к полу за запястья.
— Перестань бояться, — потребовал я. — Сопротивляйся. Ты можешь сделать это. Перестань, бл*дь, бояться…
С ее губ сорвалось рычание, и она с новой силой рванула бедра вверх, зажав меня в новый захват и со всей силы повернув свое тело влево. Я потерял опору, и она перевернула меня, оседлав своими обнаженными бедрами.
Но я не остановился, я продолжил испытывать пределы ее возможностей, не позволив ей насладиться этой временной победой, которая ничего не даст, кроме ослабления ее бдительности.