Старший брат царя. Книги 3 и 4

Оба истово перекрестились. Аника протянул Климу пергамент: — Держи. Добавь, что надобно. Кликни Ахия, он может дельный совет дать. Потом перебелит. Будет сея грамота надёжной, и Одноглаз Безымов смело станет нашим воеводою, а Бог даст и выше!

Вот так налаживались тёплые взаимоотношения с могучим хозяином северо-востока России и успешно складывалась судьба Клима при поддержке и покровительстве Аники Строганова.

Однако ж грядущие потрясения могли всё поломать!..

16

Подьячего Ахия Клим много раз видел издалека, а теперь с ним пришлось иметь дело. Ему — под сорок, слегка сутул, в волосах много седины. Оказалось, очень следит за собой: борода стрижена аккуратным коротким клином, кафтан разглажен, на нём — ни одного пятнышка, сапоги блестят... В приказной избе выделен отдельный закуток для Ахия. Здесь стоит известный сундук с кованым замком, в сундуке — описный свиток. У окна — аналой с бумагами и стул для почётных гостей. В своём закутке Ахий бывает ранним утром и вечером наедине с описным свитком... А днём он там, где менее всего его ожидают...

Утреннему приходу Клима Ахий откровенно обрадовался, пододвинул стул, предварительно обмахнув его тряпицей. Клим сказал, что желает посетить человека, который служил с его отцом. Ахий на секунду задумался и ответил:

— Тебе ведь надобно, Клим Акимович, чтобы дед Слепыш разговорился, вспоминать начал?

— Да, за этим и иду. А он взаправду слепой?

— Почти не видит, бельмо глаз съело. А чтоб заговорил, надобно подношение сделать. Потому следует идти в скоромный день, завтра, к примеру.

— А поднести что?

— Шкалик и сала кус, чтоб пососать было чего, зубов-то у него нет. Как услышит про шкалик, сразу заговорит. Однако не всему верить можно: он мне о своей жизни дважды поведал и каждый раз по-новому. Я ж повторы запомнил, понадобится — расскажу.

— Ладно. Идём завтра до обеда. Поминки приготовь, вот деньги.

— Приготовлю. А денег не надо, на такие дела у меня есть.

Зот — рачительный помощник хозяина. Блюдя его честь, безродных стариков по миру не пускал, а определял им посильную работу. Так дед Слепыш со своей старухой присматривали за ночлежной избой холостых стражников. В просторной избе — сплошные нары, оставлены только проходы да место для небольшого стола. Клим вспомнил, что во время мора он заходил в эту избу, тут лежало сколько-то больных стражников. Тогда он похвалил стариков за порядок в избе и вокруг неё.

Сейчас стражников здесь не было. Встретила их с поклоном высокая, худощавая старуха и громко позвала:

— Дед, а дед! Слезай! Дьяк Ахий пожаловал с лекарем.

На печи послышалось покашливание, шевеление и возня, затем показались лапти, полосатые порты и длинная рубаха, подпоясанная верёвочкой. Слепыша старость уже начала гнуть, однако ж старался держаться бодро. Он пятернями пригладил бороду и остатки волос на голове. После чего подошёл и ещё довольно звонким голосом произнёс:

— Милости прошу, гости дорогие, милости прошу! Бабка, скамью гостям!

Клим сразу опустился на нары, покрытые сеном и застланные вотолами. На поданную скамью сел подьячий и принялся объяснять цель посещения. Клим понял, что, несмотря на прозвище, Слепыш всё же видел достаточно, хотя белые пятна у зрачков были видны издали. Он, следя за разговором Ахия, переводил взгляд с подьячего на Клима. Особый интерес вызвало приношение. Хотя Ахий предусмотрительно перечислил подарки, всё ж старик приблизил к ним лицо и даже пощупал. Далее, как и предвидел Ахий, Слепыш прежде всего занялся водкой, с наслаждением делая маленькие глотки прямо из шкалика, вместо закуски посасывая тонко нарезанные полоски ветчины, одновременно он успевал излагать свои подробные воспоминания, правда, иногда невнятно из-за помех во рту.

...Предложение — определить его родословную — Клим принял сразу, как возможность иметь крепкие корни для будущей семьи; у его детей будет дедина! А Аника, как всегда во всём, будет не в убытке: его старший вой, его воевода не безродный бродяга, а дедичный (потомственный) военник — отец Клима Аким — стражник, зять Клима Фокей — старший стражник, наставник воев.

Правда, Аника явно обошёл его, Клима, привязав к себе не кабальными записями, как других прочих, а куда надёжнее! И без каких-либо тайных сговоров — не было никакого разговора, подьячий грамоту нашёл!

Осмыслил Клим и такую возможность: вдруг появляется но вый Захар, да не один, разворошено прошлое. Теперь Клим решил действовать по-иному: не ждать, не доводить дело до допроса с пристрастием, а защищаться, биться насмерть, и при серьёзных обстоятельствах обязательно погибнуть самому! Вот это — самое трудное, но необходимое. Тогда Аника, Фокей и все знающие Клима ополчатся на его врагов, мол, возвели страшную напраслину на почётного, всем известного человека и похерили его. Нет вам пощады, изверги! Защита близких Климу людей обеспечена.

На встрече с дедом Слепышом Клим мог узнать многие подробности о стражнике Акиме, или теперь — об его отце. Но могло всплыть что-либо нежелательное, которое придётся отрицать. Из этих соображений Клим решил при первом знакомстве помолчать. Он попросил Ахия сказать деду, что привёл сына его друга, но расспрашивать Слепыша самому, тем более потому, что в воспоминаниях старик путается и Ахию будет удобнее поправлять его. На том и решили.

Слепыш глотнул из шкалика и тут же вспомнил, что горилка на Дону куда вкуснее нашей и сало мягче. Ахий бесцеремонно перебивает его:

— А разве стражник Аким был с тобой на Дону?

— Не. Мы с ним тут, по Каме, ходили и на матушке Волге.

— А с Акимом на Каме чей товар охраняли? Аники?

— Там хозяева разные были. Вот, помню, с верховьев Камы, а может, из-за Камней везли тюки шкурок. На ночь приказчики здорово подпили, а нам с Акимом не поднесли. Ну а ночью ветер поднялся, лодки с товаром бить начало, водой заливать. Растолкали мы приказчиков, мол, лодки на берег тащите. А они, мол, помогите нам. А мы им: вы обогрев принимали, вот и лезьте в воду. Ну, они поняли, и мы, хоть и намокли, но погрелись изрядно.

Ахий освежает воспоминания:

— А что, разве Акимова сына тут не было?

— Почему не было? Был, тогда Бородавка небось спал.

Вот так по наводящим вопросам Ахия шли воспоминания. Часто подьячий останавливал старика: «Погоди, погоди. Ты намедни про это самое не так рек, а...» Слепыш отвечал без смущения скороговоркой: «Не-не! Сейчас говорю — вернее некуда! А тогда, прости, бес попутал. Упаси меня, Господи!»

Уже в начале беседы Клим понял, что старик вспоминал только о событиях, связанных с выпивкой. Вот сейчас мельком рассказал про стычку с разбойниками. А потом принялся описывать, чем их угощал после победы обрадованный хозяин.