'Стать богом

Вскоре один ангел был свободен. Вернулся по «коридору» наверх, прихватив с собой шашки. До второго она добралась в полумраке, а к третьему — в полной темноте, почти носом исследуя землю. Однако итог тревожил и огорчал.

Амин подал ей руку, помогая взобраться на холм и сунул кубок с питьем. Вита выхлебала и только потом поморщилась, почувствовав железистый привкус:

– Не вода?

– Настой. Женщины наварили. Дает бодрость и заряд сил. Сейчас очень кстати.

– Да, - признала и уселась прямо на траву.
– Двадцать две, - выдавила.
– А я закладывала двадцать восемь.

Амин присел рядом, уставился внимательно, а ей казалось — обвиняет. И закрыла глаза руками:

– Я виновата. Господи, почему от меня одни проблемы?

– Успокойся, - сжал ее плечо мужчина.
– Почему так получилось?

– Потому что!!.. Дура редкая, раздолбайка, - сцепила зубы.
– Сантана. Это он. Больше никто не мог.

Амин кивнул:

– Так и думал.

– Еще шесть!..

– Оставь. Сейчас уже не найти, а утром будет не до этого.

– Надо!

– Оставь! Сказал, - и, опалив взглядом, от которого Вита сжалась внутренне, поднялся, пошел к мужчинам в стороне.

– Отправьте лучников на позиции, - услышала его приказ.

И зажмурилась — сопля! Истеричка! Все правильно, верно Амин сбежал. Не до нервов сейчас, некогда нянчиться, психоанализом заниматься да душевные раны лелеять. Расползлась тут, дочь Отцов!

Потом ответит. За все разом. А отвечать уже за столько, что и бесконечной жизни не хватит.

А на душе тошно, выть хочется.

Из-за не уже стал калекой один ангел. Сколько еще завтра поутру погибнет, покалечится, подорвавшись на тех оставшихся неизвестно где брусках пластида? Она уже положила всю группу из-за собственного легкомыслия, из-за недальновидности, неумения настоять. Из-за того что не посмела без санкций свыше вывести Люверта из состава группы вовремя. Теперь та роковая ошибка, ее неспособность продумывать и предвидеть, аукается по судьбе других, и косит, косит, словно в насмешку обходя главную виновницу. А сколько жертв еще будет, и виновна опять она.

– Я убью тебя, - прошептала, глядя на смутные очертания холма демонов, где еле угадывались огоньки костров.

На этот раз Вита не сомневалась — убьет и не дрогнет. Хоть раненного, хоть невредимого. Все демоны по сравнению с ним — ерунда. Он сам демон воплоти. И нет страшнее человека, в котором сошлось худшее. Вот настоящий демон, вот Дьявол. Сатана, а не Сантана. А демо всего лишь марионетки его изощренных играх с жизнями, игр на пороках, которые сам же и лелеет. Игр на ошибках, которые помогает допускать.

В лагере демонов услышали взрыв со стороны холма ангелов. Кто сидел у костров, встал, пытаясь разглядеть невидное, кто-то потянулся в сторону грохота, пытаясь понять что случилось, но тут же все забыли о странном звуке. Его перекрыл другой — резкий, чуть визгливый, полный ярости и отчаянья крик. И раздавался он правее, из лагеря дэванцев.

Демоны кинулись на звук и увидели возле палатки Дэвана верещащего Марона, который одной рукой крепко держал за шею вырывающуюся Луэлу, второй, держа за волосы, выставил на всеобщее обозрение голову Дэвана.

– Преступление против кланов!!!
– закричал Сантана. Выхватил меч и с размаху снес голову Луэле, а заодно руку и голову Марону. Невзначай.

Три головы покатились по траве, и демоны замерли, ошеломленные случившемся на их глазах. Какой-то миг и двое арханов мертвы, а один совершил преступление.

Сантана изобразил статую, застывшую от непонимания и горя.

– Это… случайность… я наказал только паршивку… Случайность.

Подскачившие арханы переглянулись. Ушпак нахмурилась, не веря Сантане, Бафет растеряно хлопал ресницами, никак не мог взять в толк, что произошло. Изель первым сообразил, как повернуть ситуацию в свою сторону, использовать с выгодой, раз уж не поправишь. Потер шею и выдал громко всем:

– Клан Дэвана переходит под мое руководство!! Клан Марона — Ушпак!!

Демоны загалдели.

– Кому-то не нравится?!!

– Мне, - выступил Язир, повел плечами, намекая — нужно разобраться. Я не хуже тебя или покойного Дэвана.

Изель усмехнулся и специально не торопливо прошел к мужчине, улыбнулся ему и… вдруг резко нанес удар под дых. Язира согнуло. Архан выставил колено и с маху приложил к нему физиономию посмевшего перечить.

Язир гнусаво рыкнул и упал на колено, прикрывая заливающее кровью лицо. Он был в прострации и не сразу смог сплюнуть в траву выбитые зубы и сгустки крови. Но на него уже не обращали внимания.

Изель развел руки и закружил, оглядывая столпившихся вокруг палатки Дэвана:

– Ну?! Кто-то еще не согласен со мной?!

Все молчали.

– Тогда быстро здесь убрали и разошлись по своим местам!!
– рявкнул.
– У нас лишь ночь на подготовку!! Не спать!

Демоны нехотя начали расходиться. Кто-то подхватил Язира, кто-то оттаскивал мертвые тела от палатки.

Изель встал перед Сантаной. Тот сгорбился и выглядел искренне раскаявшимся, раздавленным.

– Еще одна такая … случайность, и будем разговаривать по-другому, - заметил ему и, развернувшись, ушел обживать палатку Дэвана, единственную, которая была у демонов. Роскошь всегда привлекала Дэва, но другим была недоступна. Теперь все изменилось. Теперь Изель будет главой самого многочисленного клана и будет спать на царском ложе, в палатке, а не на ветру возле костра, завернувшись в плащ, как рядовой боец, а не архан.

Сантана, сука хитрая, так рассчитал удар, что снес сразу две головы — такой случайно не сотворить. Еще уметь надо! «Случайность»! Но ничего, послужил Изелю и станет следующим за Мароном и Дэваном.

Сантану, тем временем, Бафет отвел к лесу и сунул в руку фляжку, чтоб тот махнул крепкого и пришел в себя.

Бафет — один, кто поверил ему, как, впрочем, верил и был верен всегда. Он считал, что как единственный сын Отцов среди демонов, архан единственный претендент на звание великого архана, главного над всеми. С ним не сравнятся не в уме, ни в силе. По праву рождения ему дано все то, чем должен обладать глава всех кланов, великий предводитель.

Поэтому, несмотря на странность случившегося у палатки, он сомневался в Сантане лишь пару секунд.

– Я убил своего, - выдохнул мужчина.

– Не специально, - заверил Бафет.

– Кому докажешь?
– уставился на него архан с тоской во взгляде.
– Ты видел, как смотрел на меня Изель? Ему выгодна смерть Марона, и Деван тоже так удачно лишился головы. Но настанет миг, Изель прикончит всех нас.

Бафет качнул головой, растерянный словами друга:

– Ну, что ты? Завтра важный день…

– Чтоб в бой послать не нужно шестерых арханов, достаточно и одного. А властолюбие Изеля — не секрет. Да он за крупицу власти продаст любого, убьет не дрогнув.

Бафет передернул плечами — речи архана были страшны. Мужчина не исключал желание Изеля занять главенствующую роль, но по головам товарищей? Об этом не думалось.

– Вот увидишь, он попытается меня убить и выдаст вероломное убийство как справедливую месть за смерть архана Марона, - и подтянул Бафета за шиворот к себе, выдохнул в лицо.
– Тогда для меня все будет поздно. Но ты, будь осторожен и запомни мои слова.