'Стать богом

– Не проблема. Решу, - согласился мужчина и вышел.

Вита проводила его подозрительным взглядом и покачала головой: нельзя быть такой недоверчивой. Но он тоже виноват — откуда взялся такой положительный? И красивый. Смотришь ему в глаза и веришь, слушаешь и принимаешь. Любое раздражение в зачатке гасит — дар у него, что ли, или смазливость так на оппонента действует?

Нет, она тоже хороша, - потерла шею, морщась от ноющей боли в теле: мужчина ни разу не послал ее, неизменно терпелив, добр, внимателен и заботлив, и бескорыстен — ничего в замен, ни намека что хорошо бы ей и подвинуться в постели и его погреть, или выполнять какие-нибудь работы, или стать воином и бороться против Амина вместе с ними. Ничего! Словно действительно главное, чтобы она жила, а остальное — ерунда.

И ведь можно понять. Учитывая что Амин стирает целые поселенья с людьми, не жалея детей, издевается над пленными в своей лаборатории.

Да, одичала она, если не верит Сантане. Ведь все его чаянья просты и понятны, и на поверхности. А вот Амин… с ним бы она поговорила. Вдумчиво да серьезно. Если следовать логике, скорей всего Вита уже была за своих спасителей, а может жила в одном из населенных пунктов, попавших под горячую руку Амина. Поэтому она оказалась в подземелье и возможно, не одна, возможно за стеной в соседней камере вместе с ней неизвестно, сколько лет, гнили заживо ее соседи, родные, друзья.

Ей повезло, выпала удача, что именно за нее попросили мало, решив, что все едино ни сегодня — завтра умрет. А как остальные? Живы ли? Остался ли кто-то еще в тех подземных казематах?

Она не помнила, когда видела последний раз кого-то кроме надсмотрщика или «врача». И не могла точно сказать, были ли там еще кто кроме нее. Но по логике — должны были быть. Не станет же Амин держать штат ради оной полудохлой «крысы»?

– О чем загрустила?
– голос Сантаны вывел девушку из задумчивости. Мужчина положил на постель стопку одежды и вопросительно уставился на Виту.

– Ааа… О своих. Наверняка у меня были родные, друзья. Где они сейчас, что с ними? Попали вместе со мной в плен, их так же травили изо дня в день, или они погибли? При нападении или в лаборатории Амина?

– Неужели ты ничего не помнишь?

– Нет, - призналась с тоской.
– Я даже не знаю, как меня зовут на самом деле, мое ли это имя — Вита.

Сантана сочувственно посмотрел на нее и присел у ног, примеряя мягкие короткие сапожки:

– Должны подойти, - поставил их на пол.
– Помочь одеться?

Девушка смутилась под его взглядом и отрицательно мотнула головой.

– Только выйди.

– Останусь на всякий случай. Но отвернусь.

«Он не верит, что мне лучше, что не умру», - поняла и опустила голову:

– Хорошо.

Странно, но женская одежда была ей незнакома. Балахон, который не пойми как надевать, шнурки, завязки, в которых запутаешься и со здоровой головы — все это казалось чужим.

– Я когда-нибудь носила это?
– спросила саму себя, пытаясь придать пристойный вид натянутому и завязанному.

– Это — платье.

– Да? Повернись, - попросила и вытянула руки в стороны, выказывая красоту получившегося одеяния, перекрученного на талии. Юбка до пола, завязки сбоку, рукава где-то затянуты, а где-то пузырятся волдырями.

– Н-да, - поджал губы Сантана.

– Может брюки и обычную рубашку. Я к ним более привычная.

Мужчина скорчил неопределенную мину:

– Вообще-то у нас непринято, чтобы женщины… впрочем, почему нет. Если хочешь, можно поискать.

И принес другой наряд.

– Волшебник, - оценила Вита, застегивая ремень на брюках. Все в пору, словно мерку снял.
– Спасибо.

Шагнула за полог и спиной почуяла странный взгляд Сантаны. Обернулась — только материя чуть качается — мужчина остался в комнате.

«Мерещится», - решила и оглядела коридор. Неровные стены из белого камня шли дугой, открывая то там, то тут арки завешанные материей. Девушка двинулась влево. Тишина, безлюдность и бесконечность впереди.

Вита решила, что пошла не в ту сторону. Коридор вился, но словно вел в тупик.

«Надо было пойти в другую сторону», - подумала и прислонилась к стене. Слабость, будь она неладна, накатывала резко и держала цепко. Дурнота, головокружение и шум в ушах не давали сосредоточиться.

Девушка сползла по стене и закрыла глаза: «пять минут, пять минут… все пройдет». Прав Сантана, что сомневается, прав, что не верит в то, что ей лучше. Интересно, что с ней творили в лаборатории? Для какой надобности ставили эксперименты? Может Люферт знает точно?

Она не могла ответить на свои вопросы. Память спала и не отвечала. Единственное что выдавала — какую-то горечь, что Виту заставляли пить, уколы в шею, в руку, и забытье, апатия от приема до приема. Что поймешь из этих воспоминаний, какие выводы сделаешь? Одно ясно, ни о каком универсальном солдате речи не идет. Виту банально травили, а так сверхлюдей не создают.

Впрочем, откуда ей знать? Пока ее знания равны нолю во всех аспектах, а делать выводы на отсутствии информации и опыта — глупо.

Девушка почувствовала себя лучше, но поднялась с трудом. У нее мелькнула мысль вернуться, но только взгляд в обратную сторону кинула — передумала. Сколько можно лежать и лишь слушать Сантану? Пора самой как-то осваиваться и постараться хоть день из отмерянного ей, прожить с толком.

Вскоре она услышала впереди звуки, а следом появились арки без пологов. За ними и было слышно, как разговаривают люди, что-то брякает, булькает, шоркает.

Вита осторожно выглянула за проем.

Огромная зала была полна людей. В центре горел костер, над ним был подвешен большой котел, и дородная женщина что-то помешивала в нем длинным черпаком. За ней был виден длинный стол и скамьи. Двое мужчин пили из деревянных кружек и разговаривали. Справа на ступеньках сидели три девушки и что-то шили, перешептываясь, переглядываясь и посмеиваясь. Юноша в окружении мужчин виртуозно крутил острым кинжалом, то и дело, поглядывая на шатенку из той троицы. Видно для нее представление затеял, да зря. Девушка больше косилась на Изеля, что сидел в сторонке и, с ленцой потягивая, что-то из фляжки, смотрел на «жонглера».

Почти идиллическая картина. Одно в ней не так — ни одного ребенка не видно.

И кожей почувствовала чье-то присутствие. Обернулась и оказалась лицом к лицу с Сантаной. Когда подошел, почему не услышала?

Мужчина стоял, опираясь рукой о стену и, смотрел в глаза Вите, не касаясь ее, а той казалось, что он прижал ее и сейчас вопьется в губы. Откуда взяла — не понимала и потому стояла, как парализованная. Взгляд мужчины был спокоен, лицо ничего не выражало, как всегда, но сердце Виты билось все сильней и чаще, будто ее соблазняют.