Status in statu (Государство в государстве)

Всё случилось перед обедом.

– Так, – деловито сказал Солдат, – Мне нужны двое. Им сегодня повезло. У них будет стирка, – показывает на Бенди и Ваню, – Вы, вам повезло. Пошли со мной.

Ничего хорошего это новое задание не предвещало. Они зашли в туалет, там же были умывальник и душ (только для коз). На стене висели робы.

– Вот эти робы вам надо постирать. Вам повезло, учить не будете. Стирайте, и всё. Я пошёл.

Ваня сразу понял их подлые намерения: они хотели толкнуть им свои робы и заставить шнырить за собой.

– А вон что они задумали! Ну что, Бенди? Вот оно и испытание. Я не буду им стирать.

– Ну и я тогда не буду.

Ваня не хотел тянуть за собой Бенди и подставлять его.

– Ты будь здесь, а я пойду один – поговорю!

Возможно, козы добивались, чтобы они вдвоём восстали, а потом все шишки свалить на Ваню, будто это он подбил другого осужденного на противоправные действия.

Ваня пошёл в каптёрку расставить все точки над i. Там уже собрался весь козсостав.

– Я стирать вам не буду.

– Да ты что, Ваня? Ну ладно. Пойдём наверх, объяснишь всё в О.Б. Не выполняешь требования. Ага! Пойдём!

– Я всё объясню!

Ваня был настроен решительно: я им не прачка. Он вначале и не заметил, что следом за ними пошли все козы, и только когда они вышли из карантина и начали подниматься на третий этаж в СУС, до него дошло, что там же ремонт… Но было уже поздно. Козы налетели со всех сторон, скрутили, замотали руки и ноги скотчем и под гогот и крики занесли его на третий этаж. Бросили на матрас. Пакет на голову, и началось.

– Ну чё, мразь, очухалась шлюха? Восстала? – и опять пакет.

Ваня то терял сознание, то снова приходил в себя.

– А сейчас ты ещё и сосать будешь!

Ваня из всех сил, как мог, вёл с ними борьбу и сопротивлялся. Пот лил с него градом, кровавые сопли хлестали из носа, изо рта пошла пена…

Ваня уже думал, что всё, и сейчас его замастят…

– Ну, суки, только попробуйте! Я потом при всех вас замащу!

– Да что ты можешь, животное?

– Нассу в бутылку и всех вас оболью, сучки поганые!

И опять пакет. Держали до последнего, пока Ваня не терял сознание. Но мастить не стали (Да и санкции от Мяса, видимо, у них не было). Когда у Вани не осталось уже никаких сил, его подняли и привязали к решётке, руки и ноги стянули так, что невозможно было шелохнуться, а на глаза натянули шапку. Устрашающая акция уже давно перевалила за свой апогей.

– А сейчас, животное, ты будешь висеть до тех пор, пока не вспомнишь своё женское имя!

Пока Ваня не видел никого, побили его ещё немного (тоже утомились, бедненькие… сволочи) и оставили висеть на решётке. Вот и началось очередное испытание. Но и его надо было выдержать.

Самым невыносимым в этом положении было для Вани то, что чёрная шапка на глазах погрузила его в абсолютную тьму. И когда кто-нибудь подходил к нему, он ничего не видел и не знал, что можно ожидать. Как ни старался он мысленно проникнуть через эту чёрную стену, ночь и тьма окружали его постоянно. Это очень его дезориентировало, но надо было терпеть.

Бенди, после их прихода, был уже не нужен. Стирка отменялась. Да она и не нужна была вовсе. Ему надавали шматок по лицу, чтобы не забывался, и поставили ко всем в строй.

А Ваня продолжал висеть, потеть и скрипеть зубами, но терпел. Его приговорили на сутки «в воспитательных целях», но он не знал об этом и надеялся, что козы придут и развяжут его, наконец. А пока приходилось висеть и тренировать своё терпение. Как хорошо, что он вовремя бросил курить, а то никотиновый голод мог бы сыграть с ним злую шутку: он всё-таки тоже немало влияет на психику.

Время тянулось до того медленно, что хотелось закричать. Но вряд ли его кто-нибудь услышит, а если и услышат, то на помощь уж точно не прибегут. Неужели руководство не знает, что здесь происходит? – Всё знает. Оно это и благословляет, а суки только исполняют. Кому-то очень нужно, чтобы все были покорными…

Вот и распяли нашего Ваню как Иисуса, только не на кресте, а на решётке. Одному на голову венец, а другому – шапку непроницаемую (А всё-таки в саду у родного дяди притворяться мёртвым было немного полегче).

Зато слух у Вани неожиданно обострился, и он слышал даже малейший шорох. Он висел и надеялся, что когда-нибудь наконец его снимут.

А в это время Жук и Бенди очень переживали за своего друга. Козы молчали, но всю свою злость выплеснули именно на Бенди. Когда тот спросил, где Ваня, Кузя тут же это использовал.

– Чё, мразь, переживаешь? О себе подумай лучше. Давай триста приседаний!

И Бенди, истекая потом, выполнял этот иезуитский план. Он весь был одним сосудом ненависти. Как ему хотелось уничтожить этих сук! Но он понимал: не будет этих, сразу найдутся другие, готовые жопу рвать, лишь бы угодить руководству.

Ваня продолжал висеть, но напряжением последнего остатка сил, всё же попробовал хоть немного освободиться, и это ему частично удалось: он смог почти освободить одну руку. И сразу же в его голове созрел план: освободиться от пут полностью, вооружиться какими-нибудь палками, забаррикадироваться и держать оборону, найти подходящую дубину, молоток или ещё что-нибудь покруче: здесь же идут ремонтные работы и можно будет отыскать и что-нибудь острое. Ваня прислушался: вокруг вроде бы тишина. Он с новыми силами попробовал разорвать режущие руки и ноги верёвки. С каждым рывком, с каждым сверхнапряжённым усилием, они всё больше растягивались. Свобода была уже близка…

Но – не судьба. Козы пришли его «попроведывать» и увидели, что одна рука у Вани почти уже свободна. Сразу устроили внеочередную экзекуцию, со всех сторон метелили по висящему на решётке обессиленному Ваниному телу. А ему не видно ничего: кто бьёт, кто и куда готовится нанести удар. Особенно Ваню мучило и раздражало то, что сдачи дать своим истязателям он не может.

– Макс, затяни его так, чтобы рук не чувствовал! – отдал указание невидимый Солдат.

И действительно, перетянули верёвки так, что ни руки, ни ноги совсем уже не ощущались.

– Давай виси и исправляйся. А мы пойдём покушаем. Ходите, смотрите его, чтобы не убёг! Ха-ха-ха!

И снова медленно потянулось время. Психические и физические возможности человека имеют свой предел. Но Ваня вздыхал, кряхтел из-за неудобной позы… и всё-таки снова попытался растянуть верёвки, хотя бы для того, чтобы было немного легче висеть. Помощи ему ждать неоткуда.

Когда Кузя пришёл в очередной раз проверить, не развязал ли Ваня свои путы, тот спросил его о Гере: «Знаешь такого?».