Стекловата
Шрифт:
— Здоров, — вошёл Тимур в блистательную квартиру.
— Привет, — вошёл вслед за ним Павел.
— Привет-привет, здоров-здоров, — с какой-то недоброй улыбкой поздоровался с ними Артур.
— Что-то не так? — нахмурил брови Тимур.
— Проходите, — мотнул Кещян головой в сторону гостиной.
Там, за резным столом, уже сидели Анна и Лиза, причём перед Анной лежал прозрачный зип-лок с кристаллами мефа. Павел начал что-то подозревать.
— Как ты объяснишь это?! — развернулся Артур и ткнул в лицо Тимуру телефоном.
На экране был канал в «Телеграме», с закреплённым прайсом.
—
— Грамм мефа стоит три штуки! — воскликнул Кещян. — Какие, нахуй, пять пятьсот?!
— Ты о том, что мы накидывали свою надбавку к цене? — уточнил Тимур.
— Да, блядь! — выкрикнул разъярённый Артур. — Я именно об этом!
— Вообще-то, мы с Пашкевичем рискуем каждый раз, когда поднимаем закладку, — улыбнулся спокойный Тимур. — Мы берём такие веса, что можно улететь от трёх до восьми — на зону, к уркам. А тебе приносим прямо в дом, чтобы ты, не поднимая жопы, насладился изысканным вкусом мефа.
— Но надо было сказать… — растерялся Артур.
— Я тебе цифру назвал? Назвал, — улыбнулся Кузьмин. — Ты согласился? Согласился. Какой с меня спрос?
— Вообще-то, это всё равно некрасиво, — вмешалась в разговор Анна. — Я думала, что здесь собрались чистоплотные люди. А вы злоупотребили доверием Артура и это, если честно, очень некрасиво и неправильно.
— Короче, к чему это всё? — спросил Тимур.
— Я вас двоих здесь видеть больше не хочу, — ответил всё ещё слегка растерянный Артур.
Видно, что его слегка подбила уверенность Тимура, который даже ни на секунду не сомневался, что он прав и все претензии к нему беспочвенны.
— Павел, — обратилась Анна к Бродскому.
— Что? — спросил тот.
— Ты знал об этом? — спросила Анна.
Кещян зашёл за неё и положил руки ей на плечи.
— Знал, — кивнул Павел.
— Тогда я больше не могу поддерживать наши отношения, — вздохнула Анна. — А теперь отдайте заказанное и убирайтесь отсюда.
Бродскому стало обидно.
— Валите, нарки ебаные! — набрался смелости Артур.
— Артурчик, ты бы не охуевал, — посоветовал ему Тимур.
— Ладно, просто отдайте меф… — стушевался Кещян. — И никто никому ничего не должен. Расход.
Тимур вытащил из кармана для часов чёрный зип-лок и бросил его на стол.
— Уходим, — сказал он Павлу.
Уходя, Павел не выдержал и посмотрел на Анну. Но было видно, что ей глубоко всё равно.
— Да как так, блядь?! — раздражённо вопросил Павел, когда они вышли к подъездной лавке.
— Прошла любовь — завяли помидоры, — пожал плечами Тимур. — Так бывает.
— Но у нас же всё было хорошо! — воскликнул Павел и нервно вытащил из кармана куртки пачку «Винстона».
— Бля, Пашкевич… — посмотрел на него, как на ребёнка, Кузьмин. — Ты, разве, не понял?
— Чего я не понял? — нахмурился Бродский, нервно курящий сигарету.
— Кто мы, а кто они? — грустно усмехнулся Тимур. — У Анны своя хата и Mazda CX-8, у Артура Крузак и сам видел, какая хата. У Лизы… У этой ничего такого нет, но родители, вроде как, заряженные. Сам видишь, сколько бабок они спокойно сливали на меф.
— Что-то нихуя, всё-таки, не понял, — мотнул головой Павел. — К чему это?
— Я к тому, блядь, что они вообще из другой касты, —
пояснил Тимур. — Анна этого никогда не забывала, а ты вот забыл. Но, ничего, напомнили сегодня.— Эх… — вздохнул Павел. — А где теперь будем бабки брать?
— А хуй его знает… — пожал плечами Тимур.
*1 ноября 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Тимура*
— Я заебался уже спать и есть… — произнёс вдруг Тимур.
— Бля, братан, варианты кончились, — развёл руками Павел. — Родители уже не дадут. Будем клянчить дальше — это уже палево.
— Да понятно, блядь! — поморщился Кузьмин. — Алина ещё уехала, бля-я-я-я-я…
Алина уехала к бабушке на неопределённый срок. Точнее, срок определён — до смерти бабушки.
Бабушка её совсем плоха, а Алина к ней очень привязана. Была необходимость, чтобы с нею побыл кто-то из близких, до самого последнего часа. Её отец не хотел, чтобы это была сиделка, а сама Алина очень хотела побыть с бабушкой, которую любила сильнее, чем родителей.
В общем, Алина сейчас в деревне Волхов мост и деньгами поддержать не может.
А так, они последние полторы недели существовали только за счёт того, что нюхали меф, покупаемый Алиной.
— Что делать будем? — спросил Павел.
— Ты у меня спрашиваешь?! — в притворном изумлении выпучил глаза Тимур. — Я в душе не ебу, что делать будем!
Павел задумался.
— А помнишь… — вдруг пришла ему в голову мысль. — Помнишь мы в лесопосадке поднимали клад?
— Мы дохуя раз поднимали клады в лесопосадках, — поморщился Тимур.
— Нет, — мотнул головой Павел. — Самый первый раз, первая лесопосадка, под ебаным кустом.
— Да-да, помню, — подтвердил Тимур. — Мы же тогда… А-а-а…
— Ты думаешь о том же, о чём и я? — улыбнулся Бродский.
— По идее, это имеет смысл, — произнёс Кузьмин. — Помнишь, мы лавку обшмонали, но не нашли нихуя? Её кто-то спиздил. Кто-то.
— Этими кем-то можем стать и мы! Ха-ха-ха! — засмеялся Павел.
— Да! — воскликнул Тимур. — Одевайся — мы выкатываем на поиск кладов! Мы пираты!
Примечания:
1 — О весе наркоты для наших наркожаб — 3 г мефедрона и 1,5 г альфа-ПВП — это, при условии, что не доказано намерение сбыта, от 3 до 10 лет, а также, возможно, штраф в 500 000 рублей. Диапазон от 3 до 10 лет зависит от того, как себя будет вести пойманная за лапу жабка, сидела ли эта жабка ранее, имеет ли условный срок, за что сидела и так далее. Наверное, следует сказать, что такое десять лет срока. Многие не осознают всю величину этого срока. За десять лет человек может прожить целый этап жизни, начать встречаться с женщиной, жениться на ней, завести детей, потом эти дети подрастут и пойдут в школу, а человек сделает какую-то карьеру и после всего этого, когда старшенький пошёл в третий класс, жаба только-только выходит на свободу. Вот это десять лет. А если учесть, что жабу все эти десять лет пыжили в жопу разные преступные элементы… В общем, я думаю, это не надо вообще никому. Надо быть клиническим долбоёбом, чтобы начинать употреблять наркотики, но дважды долбоёбом, чтобы начинать ими торговать.