Стихотворения (2)

Но мягко, бережно она царит.

А мощь одна не так любезна музам,

Она как падший ангел - тяжким грузом

На землю рухнув, возлюбила склепы,

Да саваны, да ураган свирепый,

Да страсти дикие... А назначенье

Поэзии - любовь и утешенье,

И дар святой затем ниспослан вам,

Чтобы ввысь дорогу указать сердцам!

И все ж я радостен: средь сорных трав

Возрос, главу цветущую подняв,

Прекрасный мирт - подобным похвалиться

И древность не могла. Слетелись птицы,

Трепещут крыльцами, поют, звенят

И клювами бутоны теребят.

Так выполем скорей дурное семя

Вкруг нежного ствола! Настанет время,

Когда - уже без нас!
– лесной олень

Здесь свежую траву найдет и тень,

Когда склонит здесь с трепетом колени

Любовник юный, иль, поддавшись лени,

Школяр задремлет, книгу уронив,

Под нежный и пленительный мотив,

И будет мягкая трава клониться,

И тропка полевая будет виться,

О сладкие надежды!
– и взлетит

Опять Воображение в зенит,

А королем поэтов станет тот,

Кто слово, боль целящее, найдет.

Увижу ль это все при жизни я?

Не скажете ли, милые друзья,

Что обуян гордыней я, что жалкий

Я вздор несу, что я достоин палки?

Что лучше бы укрыться мне от срама?

Нет! Лишь в убежище святого храма

Поэзии приют могу избрать я,

А коль паду, меня положат братья

На сон под вековыми тополями,

Мой холм могильный зарастет цветами,

И на плите простой любви слова

Полузакроет пышная трава,

Но прочь, Унынье! Участи презренной

Избегнет тот лишь, кто душой смиренной

Стремится ввысь без мысли о награде.

Пусть свыше мне отказано в отраде

Житейской мудрости, в больших дарах,

Пусть я не мастер чтения в сердцах,

И трудно разбираться мне в тумане

Страстей минутных, мелочных желаний,

И тайны темные души преступной

Навек останутся мне недоступны,

Особый дар судьба мне посылает:

Огромной мысли свет во тьме сияет.

Все в ней, в той мысли - вся моя свобода,

Поэзии примета и природа.

Она ясна, наглядна и бесспорна,

Как смена дня и ночи, как узорный

Покров долин, как в небе солнца око,

Как крест, взнесенный куполом высоко.

Не изменю ей. Гордый мой удел

Промолвить вслух, что вымыслить посмел.

Скорее как безумец я помчу

И рухну в пропасть, жаркому лучу

Полдневного светила растопить

Позволю крылья, - лишь бы не забыть

Судьбу свою и цель... Но полно, будет!

Увлекся я, и пыл сердечный студит

Мой разум. Что за труд мне предстоит!

Простерся океан - о, что за вид!

Передо мной, без счету островов...

Их облететь мне... нет! Я не готов!

Я не могу!..

Нет, лучше пусть придут

Скромнее мысли. Этот странный труд

Пусть попросту, как начат, завершится

И сердце, успокоясь, обратится

К отрадному - к душевной чистоте

И братским узам, к ясной доброте

И таинству сердечного порыва,

Что в миг один родит сонет счастливый,

Без тягостных усилий, на лету...

Вот счастие: отринув суету,

В компаньи с рифмами дни проводить,

А лень писать - на завтра отложить,

Взять с полки книгу редкую и с нею

Забыться, в радости и неге млея.

О, падает перо мое из рук,

Я не могу писать под сердца стук,

Мелодии порхают, как голубки,

И память воскрешает образ хрупкий

Дня, когда я впервые слышал их.

И много вижу я картин иных:

Вот всадницы прекрасные несутся,

Их кудри пышные по ветру вьются,

И пальчики стремятся на лету

Их уложить, а на картину ту

Горящим взором Вакх из колесницы

Глядит - от взгляда этого залиться

Румянцем Ариадне довелось...

И снова слов прилив, что ветр принес,

Когда открыл с гравюрами я папки,

И с ними новых образов охапки:

Изгиб лебяжьей шеи в камышах,

И коноплянка, что поет в кустах,

И бабочки полет золотокрылой,

И роза, что радушно ей раскрыла

Объятия роскошных лепестков,

О да, припас я много для стихов

Видений сладостных, картин прекрасных!

И не забыть бы Сон - из маков красных

Украсил голову его венок

Я, право, мало без него бы мог,

И лучшие стихи - его заслуга.

А вот раздался милый голос друга,

Сменясь опять отрадной тишиной.

На ложе день перебираю свой,

Прошедший в доме мудрого поэта,

Хранителя старинного секрета

Досугов сладостных. А со шкафов

Глядят на нас певцы былых веков

С улыбкой мраморной. О, счастлив тот,

Кто славу Будущему предает!

По стенам вижу фавнов козлоногих;

Они резвятся у развалин строгих

Классического храма, глядя знойно

На юных нимф, что вереницей стройной

Идут поодаль. Та, что краше всех,

Воздела к небу руки. Легкий смех

Звучит и голос сладостной свирели

Так томно, что и фавны присмирели,

И в небе разгорается рассвет.

А вот картина на другой сюжет:

Купание Дианы. Нимфы нежно

Ей услужают. Брошены небрежно

Одежды светлые. Плащ тонкотканый

Свисает через край тяжелой ванны.

Колышет медленно его вода

Так океан покорные суда