Стихотворения и поэмы

‹1909›

ТУТ И ТАМ

Вы тут гуляете, панове; Вы сыты, пенится вино. И что там, в нищих деревеньках, — Вам дела нет, вам все равно! Тут, смочена людскою кровью, Копейка сходит задарма. А в деревеньке безутешной Рубцы от рабского ярма. Вы тут сошлись разбить над чаркой И честь и славу пополам. А там… там молча роют яму. Кому? Не время ль вспомнить вам?

‹1909›

О МУЖИЦКОЙ ДОЛЕ

1

Дайте скрипку мне мою! Подходи, народ: Я сыграю, я спою, Как мужик живет. Погляди, стоит село — Нет его бедней. Словно ветром унесло Счастье у людей. Смотришь, будто человек Молод по годам. Слезы ж брызжут из-под век, Гнет его нужда. Силы нету — и не жди: Сгибла ни за грош. Боль в спине, и боль в груди, И в коленях дрожь. К зимою и весной Жизнь его горька. Спит, как видно, вечным сном Доля бедняка. Кто же, кто за тяжкий труд Наградит его? Голый камень там и тут, Больше ничего. Жадно пьет крестьянский пот Мачеха-земля, А в отплату — недород, Тощие поля. И зимой бедняк с семьей Волком заведет, Зубы с голоду весной На полку кладет. Так идет за годом год, Жизнь пройдет, и — стоп! Мор Микиту изведет И уложит в гроб.

2

В нашей жизни счастья мало, Горе бродит там и тут. Грош найдешь, а два — пропало, Кровь да слезы век текут. Нет сапог — так лапти носишь, Доставало б только лык. Заработаешь, попросишь — Вот уже и сыт мужик. Я свою сгибаю спину Перед тем, кто пьет мой пот. Скажешь правду — как скотину, Обругают на весь род. Я трудился век свой целый, Каждый день — в мороз и в зной. Только, что бы я ни делал, Бедность всюду шла за мной. Я родился в злой невзгоде, Я нагим и босым рос. Старым стал, мой век проходит, — Все же я и гол и бос. Скоро в новое жилище Смерть погонит бедняка… Кто не видел на кладбище Ту могилу мужика? Крест еловый, крест унылый Наклонился, мхом оброс. Низкий холмик над могилой Дождевой ручей разнес. Шум крапивы да полыни Вместо роз и георгин. Под крапивой в домовине Я лежу — крестьянский сын. Я лежу одетый, сытый; Жил землей и сплю в земле. Отдыхаю, позабытый Даже в собственной семье. Ветер осенью дождливой, Вьюга зимнею порой Бродят с песнею тоскливой, Словно плачут надо мной. Воет вьюга, стонет ветер, Людям жалуясь в тоске, — Может, кто-нибудь на свете И вздохнет о мужике.

3

Сгибаясь, будто крюк, Поля пахал Павлюк С рассвета до заката, Но только каждый год Весь Павлюков доход Все исчезал куда-то. Как кровь ушла из жил, Пахать не стало сил, Конец нужде и муке! С косою смерть пришла, Приказ свой отдала: Пора сложить, мол, руки. В могилу лег Павлюк, Не гнет он спину в крюк, Как вол, не пашет боле, Он помер и не знал, Что целый век пахал Чужим чужое поле.

4

За сохой, бороной, За серпом, за косой, Что ни день, что ни год, Плачет бедный народ. Что же он получил, Выбиваясь из сил? Гей, го-го! Гей, го-го! Мы живем и поем: Хлеб другие едят, Мы мякину жуем!.. С топором и пилой Злой, холодной зимой, Что ни день, что ни год, Сосны валит народ. Что же он раздобыл, Выбиваясь из сил? Гей, го-го! Гей, го-го! Мы живем и поем: Согреваем других, Сами холод клянем! На дворец на большой На спине на худой, Что ни день, что ни год, Бревна тащит народ. Что же он раздобыл, Выбиваясь из сил? Гей, го-го! Геи, го-го! Мы живем и поем: Людям строим дома, Сами мрем под углом!

5

Как за хату выйду Я на луг на свой, Что ж косить я стану, Боже дорогой? Ой-люли, люли, Что же мне косить? Луг такой — ни дать ни взять, Стыдно людям показать: Там осока, кочки здесь — Вот и все добро, что есть. Как за хату выйду, В поле погляжу. Что же жать я стану, Что на ток сложу? Ой-люли, люли, Что на ток сложу? Хлеб такой — ни дать ни взять, Стыдно людям показать: Васильки, костер, осот — Вот и весь доход-приход! Как за хату выйду В лес, в дремучий бор, Что, скажите, будет Мой рубить топор? Ой-люли, люли, Что срублю в лесу? Я срублю — ни дать ни взять, Стыдно людям показать: Хлам, кустарник, пни, гнилье — Это, значит, все мое! Как за хату выйду, Вдаль большак идет. А куда ж, куда же Он меня ведет? Ой-люли, люли, Куда ж заведет? Он ведет — ни дать ни взять, Стыдно людям показать: На погост, в кабак, в тюрьму — Вот и все. Конец всему.

6

Эй ты, друг! Что ж ты вдруг, Сын нужды проклятой, Лезешь, прешь, как слепой, В панские палаты? Кто ты: сват иль камрад, Братец иль сестричка? Иль прельстилась тобой Панна-белоличка? Иль тебе, голытьбе, Всеми позабытой, Веселей и вольней Средь панов, средь сытых? Или нас в этот час Там за стол сажают И вином дорогим Поят, угощают? Эх, Артем! Панский дом Не твои гнилушки. Не твои в нем друзья, Не твои подружки. Ты стоишь и дрожишь С шапкой на пороге, Как с обозом зимой На глухой дороге. Ты нагнись, поклонись, Смирным будь и кротким. Тебе пан поднесет, Может, чарку водки. Надо пить, закусить — Ведь на то объедки! Приложиться к руке За прием за редкий. Вот и панна идет По своим палатам. Не гляди — у нее Есть паныч богатый. Медлить брось: ты ведь гость, — К дому отправляйся. Своре псов на дворе Ты не попадайся. По тропе да к избе Ты пришел, забытый, Со слезой на глазах, Ни пьяный, ни сытый. Знать, не так ты, бедняк, Думал разгоститься: За столом с богачом Думал веселиться… Что ж тужишь? Надо жить, Надо делать что-то. Нам паны — не друзья, Знай свои ворота! Темноте, бедноте Дворцы не сияют. Наши слезы, нужду В них не понимают. Верь не верь, мерь не мерь —  Горю не поможешь, Где ты жил, где ты рос, Там и кости сложишь.

7

Вот моя полоска Шириной в шнурок. Как пустыня, жестка — Камни да песок. Ржи — считай, что нету, Вымерзла зимой, Яровое летом Все испортил зной. Бульба — как орехи, Словно гвоздь — бурак. Вот и все успехи, Горький я бедняк! С этой самой нивы И налог плати, Будь и сам счастливым, Не пей, не кради! Будь доволен небом, Господа хвали, Не бунтуй, не требуй Для крестьян земли.

8

Что нам хлеб, зачем он в хате, Если нам мякины хватит? Что ботинки, черевики, Если есть лоза и лыки? Для чего земли мы жаждем? Как умрем, получим сажень. Для чего нам строить хаты? Царь с казной и так богаты. Что нам свет наук прекрасных, Если слезы светят ясно? Что лекарства, что больница, Раз казенка не скупится? Что нам знать всего помногу? Мы и так придем к острогу.

‹1907–1912›

ТЫ ВЗОЙДЕШЬ ЛИ, НАШЕ СОЛНЦЕ?

С плачем думка-песня льется По замученной сторонке, Плачем эхо отзовется… Ты взойдешь ли, наше солнце? Мать-вдова да сиротинка Смотрят, бедные, в оконце, — Догорела уж лучинка… Ты взойдешь ли, наше солнце? Бродит путник подорожный, Хлеба нет давно в котомке, — Путь далекий, сбиться можно… Ты взойдешь ли, наше солнце? С горем пахарь ляжет, встанет, Тешит басней деток, женку И чуть слышно причитает: «Ты взойдешь ли, наше солнце?» Спину гнул бедняк без счета — Не зерно, одна соломка, — Ни красы, ни умолота… Ты взойдешь ли, наше солнце? Без земли — худая доля, Видно, вешаться придется: Нет ни хаты, нет и поля… Ты взойдешь ли, наше солнце? Сердце, полное тревоги, Снова жалостно сожмется: Где же правда, где дороги? Ты взойдешь ли, наше солнце? С плачем думка-песня льется По замученной сторонке, Плачем эхо отзовется… Ты взойдешь ли, наше солнце? Наше солнце?

‹1908–1910›

* * *

Не свирель играет За лесом, у вески, Не ветра качают Белую березку — Девушка-сиротка Охает, вздыхает, Над своей короткой Жизнью причитает. Полюбил сиротку Паренек пригожий; Лелеял лебедку, Да недолго пожил. Люди шли в оковах — Заступился милый!.. Вырос холмик новый Милому могилой. Спит он, незадачный, Дождик насыпь моет, А девушка плачет, А девушка стонет…