Стихотворения Поэмы Шотландские баллады

Сын Эллов [115]

Перевод Г. Плесецкого

Замок стоит на высоком холме, В стены и башни одет. Эллов потомок — владелец его, Рыцарь в расцвете лет. Рыцарь из замка спускается в сад И стоит у ворот, как страж. Видит: вприпрыжку бежит через дол Прекрасной Эмелин паж. Что за причина спешки такой? Не приложит рыцарь ума, Сам поспешает навстречу ему И встречает на склоне холма. — Сохрани тебя Господи, маленький паж, Да поможет тебе Христос! Как живется веселой твоей госпоже И какую ты весть принес? — Моя добрая леди в слезах до зари, Слез поток ее неистощим, А рыдает она о жестокой вражде Между родом ее и твоим. Орошенный слезами шелковый шарф Шлет тебе моя леди, скорбя, Чтобы ты иногда вспоминал о той, Что любила так нежно тебя. А еще тебе шлет золотое кольцо В знак того, что до гроба верна. Просит в память о ней этот перстень носить, Когда ляжет в могилу она. Потому что разбито сердце ее И на счастье надежда плоха. Ей тебя позабыть приказал отец И другого нашел жениха. Ей сосватали рыцаря-старика, Сэра Джона из северных стран. Он приехал сегодня. Трехдневный срок Для раздумья Эмелин дан. — Торопись обратно, маленький паж Успокой свою госпожу И скажи: коль не погибну, ее Нынче ночью, освобожу! Передай прекрасной своей госпоже: Я приду под ее окно Ровно в полночь. И пусть мне грозит беда: Будь что будет — мне все равно! Побежал вприпрыжку маленький паж, Торопился что было сил, И явился в светелку своей госпожи, И колено пред ней преклонил: — Нынче ночью, о леди, возлюбленный твой — Под окошко твое придет. Он просил, моя леди, тебе передать, Что спасет тебя — иль умрет. И день прошел, и настала ночь. Вся округа крепко спала, Лишь несчастная леди в светелке своей У окошка слезы лила. И услышала точно в условленный час Громкий шепот внизу, под стеной: — Моя милая леди, скорее проснись, Это я — возлюбленный твой! Кобылица оседлана, рядом стоит, Моя милая леди, проснись! Вот и лестница — времени даром не трать И спускайся, любимая, вниз. — Нет, мой рыцарь любезный, клянусь тебе Не могу я по лестнице слезть. Если темною ночью с тобой убегу — Потеряю девичью честь. — Я клянусь, моя леди, ты можешь бежать Без опаски из дому со мной. К моей матушке в замок тебя я свезу — Там лишь станешь моею женой. — Мой отец благородный и смелый лорд, С давних пор его род знаменит. Что, по-твоему, скажет он, если с тобой Дочь из дому вдвоем убежит? Он, я знаю, ужасную клятву даст, Он забудет еду и сон До тех пор, пока из твоей груди Сердца с кровью не вырвет он! — Если спустишься, леди, и сядешь в седло, И проскачешь полмили всего, Я не буду бояться ни гнева отца, Ни жестокой мести его. Воздыхала Эмелин, сердцем скорбя, Долго капали слезы с ресниц. Рыцарь сам наконец ее за руку взял И спустил по лестнице вниз. Трижды обнял прекрасную, поцеловал Нежно в губы единственный раз. Если слезы до этого тихо лились — Тут уж хлынули реки из глаз. Он в седло кобылицы ее подсадил, Сам вскочил в седло жеребца, Рог повесил на грудь, и помчались они Прочь от замка ее отца. Но не знали они, что служанка не спит, Слышит все и хозяйку предаст, Рассуждая: — Пойду-ка, отцу доложу. Он за это мне золота даст… Благородная леди и храбрый лорд, Просыпайтесь скорей, господа! Вашей дочери нету в постели — она С сыном Элла сбежала. Беда! И проснулся лорд, и с постели встал, Верных молодцев кликнул он: — Ты, сэр Джон, немедля погоню возглавь — Мою дочь увезли в полон! Не успели и мили еще проскакать Незадачливых два беглеца, Как увидели мчащихся по пятам Слуг ее дорогого отца. И первым к жим подоспел сэр Джон, — Стой, предатель! — он крикнул. — Немедленно стой! И верни эту леди нам. Потому что леди она рождена, И высок ее род с давних пор. Не пристало сыну лжецов и невежд Увозить ее на позор! — Ну и громко ты лжешь, рыцарь сэр Джон, Можешь дальше не продолжать. Я от рыцаря знатною дамой рожден _, Спешься, милая леди, и в сторону встань, Подержи моего коня, С этим рыцарем наглым из северных стран Будет дело сейчас у меня. Воздыхала Эмелин, сердцем скорбя И горючие слезы точа, Наносили удары сплеча. Наконец в один хороший удар Элла сын всю силу вложил И на землю ударом этим одним Сэра Джона навек уложил. Тут как раз подоспели на быстрых конях Лорд-отец и вся его рать. О несчастная Эмелин, горе тебе! Бесполезно теперь убегать. Ее милый рог приложил к губам, И призывно в рог протрубил, И увидел, что скачут по склону холма Его м'oлодцы, полные сил. — Придержи свою руку, отважный лорд, Я прошу тебя: не спеши Разрубить союз двух влюбленных сердец, Разлучить навек две души! Признаюсь: я давно твою дочь люблю, Но люблю я любовью той, Нежной, чистой, какою друг друга любить Разрешает престол святой. Дай согласье, чтоб стала она моей! Высоки мой дом и мой род, Хороши и обширны земли мои, И немалый от них доход. Благородным рыцарем был мой отец, Дочкой эрла была моя мать…— Отвернулся лорд, и нахмурил чело, И не знал, что на это сказать. Воздыхала Эмелин, слезы лила, Отдаваясь в отцовскую власть, Наконец догадалась за руку схватить И пред ним на колени упасть. — О, прости нас, прости нас, отец дорогой, Для меня твоя воля — закон. Не решилась бы я из дому бежать, Если б не был сэр Джон стариком. Ты не раз твою Эмелин в прошлые дни Называл отрадой своей, Так не будь же поспешен в решенье своем, Гневным словом ее не убей! Лорд ладонью провел по темной щеке, Отвернулся суровый лорд, Чтоб украдкой слезу со щеки смахнуть, Ибо был он чертовски горд. Лорд стоял, погруженный в мысли свои, Но недолго он рассуждал: Он прекрасную Эмелин поднял с колен И к отцовскому сердцу прижал. Он прекрасную за руку взял и сказал: — Так бери же невесту, жених, Мою дочку единственную, и с ней — Половину владений моих. Твой отец однажды задел мою честь На заре наших юных дней, Но сегодня обиду давнишнюю ту Ты загладил любовью своей. Да поможет вам Небо, дети мои, Жизнь прожить, друг друга любя, И вовеки благословенье мое Не оставит, дочка, тебя!

115

Сын Эллов(«Child of Elle») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1791, v. I, p. 118.

Эта баллада представляет собой поздний вариант «Трагедии Дугласов».

Риччи Стори [116]

Перевод Ю. Петрова

Трех дочек-красавиц граф Вайтон взрастил, Ах, боже, как были они хороши! У старшей девицы — поместье и дом, Она же влюбилась в слугу своего. Вот шла она берегом тихой реки, Ах, боже, была она так хороша! Увидела Риччи, слугу своего, С красивыми лентами на рукавах. «С посланьем от графа спешу я, мадам, Письмо вам от графа несу я, мадам, Граф Хьюм ждет ответа на это письмо, Готов он служить вам усердно, мадам». «К чему его письма? — сказала она.— К чему его служба? — сказала она.— Ведь слово дала я и слово сдержу, Что буду твоею и больше ничьей». «Зачем же вы так говорите, мадам, Зачем надо мною смеетесь, мадам, Ни золота нет у меня, ни земель, Так можно ли жить вам со мною, мадам?» «О Риччи, я буду, где хочешь, с тобой, О Риччи, я буду, где скажешь, с тобой, И стану я ждать, чтоб меня ты позвал, О Риччи, чтоб я была вечно с тобой!» Когда через Старлинг промчались они, Ах, боже, была она так хороша! Глазели зеваки на шелковый шлейф, На Риччи ж никто из людей не смотрел. Когда Эдинбург проезжали они, Ах, боже, была она так хороша! Вельможи мечтали ей сердце вручить, Не зная, что Риччи она отдана. Когда же к свекрови явились они, Ах, боже, была она так хороша! Сказала свекровь: «Подоткните подол И в хлеве навоз разгребите, мадам! Скажите, неужто не жаль вам, мадам, Ответьте, да разве не жаль вам, мадам, Что дом в Камберленде покинули вы И в доме слуги поселились, мадам?» «О чем мне жалеть? — отвечала она.— И что мне терять? — отвечала она.— Я то обрела, что Судьба мне дала, И то, чего жаждало сердце мое».

116

Риччи Стори(«Richie Story») — Перевод сделан по тексту из книги: J. F. Child, op. cit., v. IV, p. 292, опубликованному по рукописи XVIII века.

Героиня баллады — Лилиас Флеминг, дочь графа Уайтона. Она вышла замуж за одного из слуг своего отца, по имени Ричард Стори, и, по его настоянию, в 1673 году отказалась от своей доли в наследстве.

Малышка, или Мэри из замка Кери [117]

Перевод Г. Плисецкого

— Ты не видел малышку? Ты не видел глупышку? Мою милую ты не встречал на лугу? Ты ее не приметил, где боярышник в цвете, У ручья, на зеленом его берегу? Ее волосы — лен, ее кожа — сметана, И темна синева ее ласковых глаз, Губы — сладкие вишни у любимой малышки. В час вечерний ушла — до сих пор не нашлась! — Я не видел малышку, я не видел глупышку, Твою милую я не встречал на лугу. Но я встретил другую, свою дорогую, У ручья, на зеленом его берегу. Ее волосы — лен, ее кожа — сметана, Синева ее глаз глубока ж темна, Губы — розы краснее, спелой вишни вкуснее, И сладки поцелуи, что дарит она. — Да, ты встретил другую, не мою дорогую, У ручья на исходе вчерашнего дня. Та меня не обманет, на другого не взглянет, С той поры, как она полюбила меня. Ее имя — Мэри из замка Кери, Я ребенком ее на коленях качал. Хвастунишка спесивый, будь ты самый красивый — От нее поцелуев бы не получал! — Ее имя — Мэри из замка Кери, Значит, это ее я вчера повстречал. Гордо сердце малышки, скромность — тоже в излишке, Но сладки поцелуи, что я получал! Кровь его закипела, лицо потемнело, Диким блеском сверкнули глаза, как ножи: — Наглый лжец, защищайся, бежать не пытайся, Ты раскаешься, подлый предатель, во лжи! Наглый лжец улыбнулся и шапки коснулся, Снял ее — и рассыпался лен по плечам. Плед — за шапкою следом. Под бесформенным пледом Белогрудая дева открылась очам. — Не моя ли малышка, не моя ли глупышка Предо мною предстала, скромна и горда? — Ты прости меня, Джемми, я клянусь тебе, Джемми, Что теперь не покину тебя никогда!

117

Малышка, или Мэри из замка Кери(«The Wee Thing; or, Mary of Castle Сагу») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1791, v. II, p. 58.

Красотка из Энглисси [118]

Перевод А. Эппеля

Секрет есть у нашего короля, Ужасно важный секрет,— Явился наших перетанцевать Английских рыцарей цвет. Декрет королевский издал король, Ужасно важный декрет: «Примчите Красотку из Энглисси На королевский паркет!» Красотка была белей молока, Белей не видывал свет: «Какая мне будет корысть, государь, От танцевальных побед?» «Пятнадцать пашен, а также ветряк — Живи, не ведая бед! И лучший рыцарь из свиты моей Возьмет тебя в жены, мой свет!» Пятнадцать лордов в танец она Ведет за собой вослед Но десять вечера бьют часы, А лордов с ней рядом нет. Тогда поднялся пятнадцатый лорд, И — думаю — был он задет. Он меч свой и перевязь отложил, Как требовал этикет. И гордо промолвил: «Ее победить Я вышел — вот мой обет!» Но десять вечера бьют часы, А лорда с ней рядом нет.

118

Красотка из Энглисси(«The Bonny Lass of Anglesey») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1776, v. II, p. 231.

Смуглый Робин [119]

Перевод Ю. Петрова

Король с дворянами сидел За пиршеством хмельным, Ион велел, чтоб дочь его Прислуживала им. То в погреб бегала она, А то обратно, в зал, Сама ж глядела за окно, Где Смуглый Робин ждал. Она в светлицу поднялась И села у окна, И, в руки лютню взяв свою, Запела так она: «Как птицы сладостно поют В родительском саду! О, как нетерпеливо я Свиданья с милым жду!» «Когда и впрямь я мил тебе И впрямь правдива песнь твоя, Скажи скорей: когда в твоей Светлице буду я?» «Когда вина напьются всласть Король-отец и знать, Тогда готова буду я Любовь твою принять». Она привратнику вино Несла за жбаном жбан, Покуда страж не захрапел, Напившись, как кабан. Тогда она украла ключ И завершила план… И ночь ушла, и солнце к ним Пришло с началом дня, И Смуглый Робин ей сказал: «А не найдут меня?» «О, я сумею, Робин мой, Предотвратить беду: Схитрив, тебя я привела, Схитрив, и уведу». В отцовский погреб, торопясь, Направилась она, В большую чашу налила Отменного вина И с нею встретила отца — А был он вполпьяна. «Я эту чашу, дочь моя, Не отдал бы за те Все вина в бочках там, внизу, В подвальной темноте!» «Да провались оно совсем,— Вино и погреб весь! Мне запах голову кружит, Я быть не в силах здесь». «Ну, что же, дочь моя, иди И ветром подыши, Возьми служанок и ступай, Гуляй в лесной тиши». А чванный страж проговорил (Дай бог ему невзгод!): «Пускай служанки в лес идут, А леди не пойдет». «Служанок много у меня, Не меньше сорока, Но не отыщет ни одна Заветного цветка». Она в светлицу поднялась, И с головы до пят Был Смуглый Робин вмиг одет В девический наряд: Под цвет травы красивый плащ И, на ногах легки, Из мягкой кожи башмаки И тонкие чулки. Упругий лук под плащ ее Вошел едва-едва, Кинжал был спрятан на груди, А стрелы — в рукава. И вот, когда они пошли Из замковых ворот, Проговорил надменный страж (Дай бог ему невзгод!): «Мы девушек, идущих в лес, Пересчитаем тут И вновь пересчитаем их, Когда назад придут». Так Робин, ночью в дом войдя, Из дома вышел днем. «А ведь девица недурна!» — Сказал король о нем. И майским днем они ушли В леса, в луга, в поля И не вернулись никогда В хоромы короля.

119

Смуглый Робин(«Brown Robin») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., v. II, p. 368, опубликованному по рукописи XVIII века.

Вэтти и Медж [120] (Подражание «Вильяму и Маргарите»)

Перевод А. Эппеля

Был солнечный полдневный час, И всяк бы жрал и жрал. В кишках у Вэтти голод взвыл, И малый заплошал. Багров, как окорок свиной, В коптильне знавший крюк, Он заскорузлою рукой Сжимал ольховый сук. Таким содеется лицо И щегольских персон, Такою лорда станет пясть. Работай с наше он. Его башка была, что куст, А шляпа, как скирда. На роже там и сям росла Клочками борода. Но голод, что голодный червь, Проел ему кишки, И всюду чудились ему Съедобные куски. И в кухню спешно он попер Попер к милашке Медж, И у плиты он сел без сил Горшков с едой промеж. «Встань! — рявкнул он. — Толстуха, встань! Не дай душе пропасть! Из первых блюд или вторых, Но дай нажраться всласть!» В голодный этот постный час Один хорош искус: Густой похлебки мисок пять И мяса жирный, кус. «О Вэтти! — отвечает Медж.— О, лжив был твой зарок! Влюблен ты, Вэтти, не в меня, А в пудинг и пирог! О, вспомни, Вэтти, полночь ту, Когда все улеглись. Ты щеки целовал мои, Они возьми — ввались! Зачем-то зад мой похвалил, А я возьми — поверь! И руки в ямочках ласкал, Где ямочки теперь? Зачем-то ленту посулил, Подвязки на чулки. Подвязки есть — а толку нет, Чулки мне велики! О подлый Вэтти, сколько раз, Поскольку ты мне люб, Я крала с кухни пироги И отливала суп. Но — чу! — к обеду вон звонят, Пойду снимать горшок! Пойду, подлец, опять потеть Я для твоих кишок!» Поел хозяин, помолясь, Медж в кухню отпустил. Веселый Вэтти ей сказал, Что — слаб и нету сил. Пошел и подошел к столу, Где хаггис жирный прел, Воткнул в середку острый нож И, что отрезал, съел. И трижды крикнул: «Медж, поешь! Роскошная жратва!» И жрал, покуда не сожрал, И не подох едва.

120

Вэтти и Медж(Подражание «Вильяму и Маргарите»; «Watty and Madge. In imitation of «William and Margaret») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1776, v. II, p. 197.

Сын пастуха [121]

Перевод Г. Плисецкого

Жил однажды на свете пастушеский сын, Пас овец и в дудочку дул. Как-то раз он посох свой отложил И на склоне холма уснул. Пробудившись, на запад он поглядел, А потом взглянул на восток И нагую девушку увидал Вмиг с зеленого ложа вскочил пастух И спустился к ручью, моля: — Моя милая, выйди, и платье надень, И не бойся, радость моя! — Не пристало девице вставать на заре И нырять, словно рыба, в ручей, А пристало шелком платок вышивать У окошка в светелке своей! — Ты не трогай, пастух, моего плаща И домой меня отпусти. Столько денег тебе я за это дам, Сколько сможешь ты унести. — Я не стану трогать плаща твоего, Отпущу и платье отдам, Но на берег тебя из прозрачной воды Я, пожалуй, вынесу сам. А как вышла она из прозрачной воды, Обнял деву пастух молодой: — Поскорей, моя милая, платье надень. Поскорей свои прелести скрой! А потом на коня ее усадил, Сам вскочил на другого коня. Словно брат и сестра, поскакали они, Меж собой расстоянье храня. Доскакала она до отцовских ворот, Постучалась что было сил, И привратник ворота тотчас отворил, И прекрасную деву впустил. Проскользнула быстро она во двор И кричит оттуда ему: — Эх ты дурень! Торчи у ворот хоть всю ночь, Не бывать тебе в нашем дому! За заботу, скромник, спасибо тебе, Ты застенчив, овечий лорд. Если б ты совершил то, что должен был — Не торчал бы ты у ворот! — Вот дурак я! Да ладно: красотку в ручье Я другую пойду отыщу. Пусть повесят меня на первом суку, Если я ее упущу! — Поступай как знаешь! — сказала она.— Но, клянусь, до конца твоих дней Вряд ли выпадет случай лучше тебе… И — закрылись ворота за ней. Есть пословица добрая в наших краях, Я ее заучил назубок: «Когда ты захочешь — тебе не дадут, Если ты не хотел, когда мог!»

121

Сын пастуха(«The Shepherd's Son») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1769, p. 238.

Эта баллада, сюжет которой известен повсюду в Европе, иногда называется «The Baffled Knight», «The Overcourteous Knight».

Бродяга [122]

Перевод А. Эппеля

Забрел к нам однажды один весельчак, Угодничать стал он и этак и так: «Хозяйка, я — нищий, я — старый дурак! Нельзя ли провесть у вас ночь?» А ночь холодна, а бедняга промок; У печки он теплый нашел уголок. Согрелся, распелся он и под шумок Поглаживать стал мою дочь. «Клянусь! — он сказал. — Будь свободен я столь, Как в час, когда выскользнул в эту юдоль, О, сколь я бы рад был и благостен сколь! И как бы жилось мне легко!» Он стал наседать, а она уступать, И не заприметила старая мать, Что много успели уже нашептать Друг дружке они на ушко. И «О! — говорил он ей. — Будь ты черней, Чем чепчик усопшей мамаши моей, Тебя на закорки взваливши, ей-ей, Ушел бы куда-нибудь прочь!» И «О! — говорит она. — Будь я белей, Чем снег, что лежит по утрам у дверей, И то, нарядившись во все, что новей, Ушла бы с тобою я в ночь!» И был уговор меж двоих хитрецов — Поднявшись тихонечко до петухов, Ушли они, ловко задвинув засов, Туда, где трава высока. А поутру встала девчонкина мать, Неспешно оделась и, кончив зевать, В людскую направилась к слугам узнать Насчет чудака-босяка. Взглянула за печку, где гость ночевал,— Остыла солома, а нищий пропал! И стала кричать она: «Слуги! Скандал! Да он не унес ли чего?!» Те — сразу к ларцам, а она — к поставцам, Но — богу хвала! — все лежит по местам. Хозяйка сказала: «Позор нам и срам, Мы зря обвинили его! Чем странников божьих покражей корить, Ступайте скотину поить и доить! Не худо б, служанка, сходить разбудить Мою ненаглядную дочь!» Служанка стучится, глядит — вот те на! Светелка пуста, и постель холодна. «Хозяйка! — кричит она. — Видно, она Ушла с побродягою прочь!» «Скачите, кто скор, торопитесь, кто спор! Сыщите, где прячутся дочка и вор! Ее — на позор, а его — на костер, Зловредного чужака!» Кто мчится верхом, кто влачится пешком. Пыль к небу столбом — настоящий содом! Кричит на весь дом, повредившись умом, Хозяйка, кляня босяка. Покуда погоня неслась стороной, Уютно укрывшись в долинке одной, Веселая дочь и бродяга чудной Сыр ели ломоть за ломтем. Пришлась им по вкусу такая еда. Он в вечной любви ей поклялся тогда. Клялась и она, — мол, твоя навсегда На свете и этом и том. «О, если б мамаша увидела нас, От злости она б окривела тотчас; Теперь постучись к нам бродяга хоть раз — Не пустят его на порог!» «Моя дорогая, ты очень юна, В дела попрошайства не посвящена, А эта наука куда как трудна — Ходить и просить вдоль дорог!» «Я стану на паперти петь тропари И резать из бука волчки-кубари, Оно ведь не штука — хватай да бери! А надобно клянчить с умом: Хромать научусь я почище хромца, Тряпицею черной стяну пол-лица,— И всяк пожалеет хромого слепца. А мы все прокутим потом!»

122

Бродяга(«The Guberlunzie Man») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1776, v. II, p. 49.

Автором этой баллады считают короля Иакова IV (1473–1513).

Разносчик [123]

Перевод Ю. Петрова

Разносчик стучит неучтиво, Вопит он и входит в раж: «Хозяйка, не пить тебе пива, Коль деньги мои не отдашь!» В подвал я его пригласила, И дверь изнутри заперла, Платила ему что есть силы, Выкладывалась как могла. Когда кредиторы — нахалы, А денежек нет ни копья, Хозяйки, идите в подвалы, Рассчитывайтесь, как я. Вот верное средство, красотки, Поправить делишки свои, Его я узнала от тетки — Мудрейшей из нашей семьи. Разносчик прижимист и жаден, Но я-то — я тоже хитра, И, право, он будет в накладе, Когда завершится игра. Пусть ходит — мне долг мой не страшен, А ежели дверь заперта, Пусть к леди он явится нашей — И леди оплатит счета!

123

Разносчик(«The Maltman») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1776, v. II, p. 69.

Приключение [124]

Перевод Ю. Петрова

Отец мне на хозяйство дал Лишь одного коня; Я беден был, но сметкой бог Не обделил меня: К чему пустые закрома, Амбары да подклети? Наймусь-ка лучше к лорду в дом, К его пригожей леди. Я ей посланье написал, Его я начал так: «Сударыня, я в вас влюблен, И то, что я бедняк, И то, что я подчас живу, Вздыхая об обеде, Не помешает мне служить Моей прекрасной леди». И мне ответила она: «Не скромничай, дружок, Ты мог бы сам прийти ко мне И все сказать бы мог; Ты мог бы сам прийти ко мне, Уверенный в победе, Рога б наставить лорду мог С его красивой леди». Она деньгами мой кошель Набила дополна, И я впервые вкус узнал Господского вина; Но вот я перетрусил так, Как никогда на свете: Хозяин в спальню постучал, Когда я был там с леди. Она, впихнув меня под стул И плед накинув свой, Любезничала с ним, а я Сидел едва живой; Ушел он — я же, впопыхах, Как был, в хозяйском пледе, Удрал — и больше не видал Мою красотку-леди!

124

Приключение(«The Surprise») — Перевод сделан по тексту из книги: D. Herd, op. cit., 1776, v. II, p. 151.

Старуха, дверь закрой! [125]

Перевод С. Маршака

Под праздник, под воскресный день, Пред тем, как н'a ночь лечь, Хозяйка жарить принялась, Варить, тушить и печь. Стояла осень на дворе, И ветер дул сырой. Старик старухе говорит: — Старуха, дверь закрой! — Мне только дверь и закрывать, Другого дела нет. По мне — пускай она стоит Открытой сотню лет! Так без конца между собой Вели супруги спор, Пока старик не предложил Старухе уговор: — Давай, старуха, помолчим. А кто откроет рот И первый вымолвит словцо, Тот двери и запрет! Проходит час, за ним другой. Хозяева молчат. Давно в печи погас огонь. В углу часы стучат. Вот бьют часы двенадцать раз, А дверь не заперта. Два незнакомца входят в дом, А в доме темнота. — А ну-ка, — гости говорят,— Кто в домике живет? — Молчат старуха и старик, Воды набрали в рот. Ночные гости из печи Берут по пирогу, И потроха, и петуха,— Хозяйка — ни гугу. Нашли табак у старика. — Хороший табачок! — Из бочки выпили пивка. Хозяева — молчок. Все взяли гости, что могли, И вышли за порог. Идут двором и говорят: — Сырой у них пирог! А им вослед старуха: — Нет! Пирог мой не сырой! — Ей из угла старик в ответ: — Старуха, дверь закрой!

125

Старуха, дверь закрой!(«Get up and Bar the Door!») — Перевод С. Маршака — вольный пересказ текста из книги: D. Herd, op. cit., 1769, p. 330.

Перевод впервые опубликован в журнале «Крокодил», 1946, № 1. Впоследствии переделана первая строфа. Последняя публикация — в АШБ, 1973, с. 83.