Попался мне один рыбак:Чинил он весел, сети!Как будто в рубище, бедняк,Имел златые горы!И с песнью день и ночи мракВстречал беспечный мой рыбак.Я ж поклялась ему давно,Что все сердит меня одно…Однажды рыбу он ловил,И клад ему попался;Клад блеском очи ослепил,Яд черный в нем скрывался;Он взял его к себе на двор:И песен не было с тех пор!
16
Три ведьмы
Перевод отрывка из трагедии Шекспира «Макбет» (1 акт, 4 явление) в переделке Шиллера.
Другие две
Он взял врага к себе на двор:И песен не было с тех пор!
Первая
И
вот где он, там пир горой,Толпа увеселений —И прочь, как с крыльями, покойБыстрей умчался тени.Не знал безумец молодой,Что деньги ведьмы – прах пустой!
Вторая и третья
Не знал, глупец, средь тех минут,Что наши деньги в ад ведут!..
Первая
Но бедность скоро вновь бежит,Друзья исчезли ложны;Он прибегал, чтоб скрыть свой стыд,К врагу людей, безбожный!И на дороге уж большойТворил убийство и разбой…Я ныне близ реки идуСвободною минутой:Там он сидел на берегу,Терзаясь мукой лютой!..Он говорил: «Мне жизнь пуста!Вы отвращений полны,Блаженства, злата!.. вы мечта!..»И забелели волны.
Ах! сокрылась в мрак ненастныйСчастья прошлого мечта!..По одной звезде прекраснойМлею, бедный сирота.Но как блеск звезды моей,Ложно счастье прежних дней.Пусть навек с златым мечтаньем,Пусть тебе глаза закрыть,Сохраню тебя страданьем:Ты для сердца будешь жить.Но, увы! ты любишь свет:И любви моей как нет!Может ли любви страданье,Нина! некогда пройти?Бури света волнованьеЧувств горячих унести?Иль умрет небесный жар,Как земли ничтожный дар?..
17
К Нине
Перевод стихотворения Шиллера «An Emma» («К Эмме», 1796).
К N. N.
Ты не хотел! но скоро волю рока [18]Узнаешь ты и в бездну упадешь;Проколет грудь раскаяния нож.Предстану я без горького упрека,Но ты тогда совсем мой взор поймешь;Но он тебе, как меч, как яд, опасен;Захочешь ты проступку вновь помочь;Нет, поздно, друг, твой будет труд напрасен:Обратно взор тебя отгонит прочь!..Я оттолкну униженную руку,Я вспомню дружбу нашу как во сне;Никто со мной делить не будет скуку;Таких друзей не надо больше мне;Ты хладен был, когда я зрел несчастьеИли удар печальной клеветы;Но придет час: и будешь в горе ты,И не пробудится в душе моей участье!..
18
К N. N. («Ты не хотел! но скоро волю рока…»)
В автографе – позднейшая приписка Лермонтова в скобках: «К Сабурову – наша дружба смешана с столькими разрывами и сплетнями – что воспоминания об ней совсем невеселы. Этот человек имеет женский характер. Я сам не знаю, отчего так дорожил им» (см. прим. к стихотворению «Посвящение. N. N.»).
Наполеон
Где бьет волна о брег высокой, [19]Где дикий памятник небрежно положен,В сырой земле и в яме неглубокой —Там спит герой, друзья! – Наполеон!..Вещают так: и камень одинокой,И дуб возвышенный, и волн прибрежных стон!..Но вот полночь свинцовый свой покровПо сводам неба распустила,И влагу дремлющих валовС могилой тихою Диана осребрила.Над ней сюда пришел мечтатьПевец возвышенный, но юный;Воспоминания стараясь пробуждать,Он арфу взял, запел, ударил в струны…
19
Наполеон («Где бьет волна о брег высокой…»)
Первое обращение Лермонтова к наполеоновской теме. Заметно влияние Пушкина («Наполеон на Эльбе», 1815; «Наполеон», 1821;) и Тютчева («Могила Наполеона», 1827).
Стихотворение открывает цикл, посвященный Наполеону. Образ Наполеона в юношеской лирике Лермонтова освещается двояко. В стихотворениях «Поле Бородина», «Два великана» Лермонтов показывает бессилие Наполеона перед русским народом, отстаивающим свою независимость В ряде других стихотворений Лермонтов стремится объяснить причины величия и могущества Наполеона. Имя Наполеона у Лермонтова было тесно связано с темой революции и свободы. См. стихотворения: «Наполеон (Дума)» (1830), «Эпитафия Наполеона» (1830). «Св. Елена» (1831), «Воздушный корабль» (1840), «Последнее новоселье» (1841).
«Не ты ли, островок уединенный,Свидетелем был чистых днейГероя дивного? Не здесь ли звук мечейГремел, носился глас его священный?Нет! рок хотел отсюда удалитьИ честолюбие, и кровь, и гул военный;А твой удел благословенный:Принять изгнанника и прах его хранить!Зачем
он так за славою гонялся?Для чести счастье презирал?С невинными народами сражался?И скипетром стальным короны разбивал?Зачем шутил граждан спокойных кровью,Презрел и дружбой и любовьюИ пред творцом не трепетал?..Ему, погибельно войною принужденный,Почти весь свет кричал: ура!При визге бурного ядраУже он был готов – но… воин дерзновенный!..Творец смешал неколебимый ум,Ты побежден московскими стенами…Бежал!.. и скрыл за дальними морямиСледы печальные твоих высоких дум.· · · · · ·Огнем снедаем угрызений,Ты здесь безвременно погас:Покоен ты; и в тихий утра час,Как над тобой порхнет зефир весенний,Безвестный гость, дубравный соловей,Порою издает томительные звуки,В них слышны: слава прежних дней,И голос нег, и голос муки!..Когда уже едва свет дневный отраженКристальною играющей волноюИ гаснет день: усталою стопоюИдет рыбак брегов на тихий склон,Несведущий, безмолвно попирает,Таща изорванную сеть,Ту землю, где твой прах забытый истлевает,Не перестав простую песню петь…»· · · · · ·Вдруг!.. ветерок… луна за тучи забежала…Умолк певец. Струится в жилах хлад;Он тайным ужасом объят…И струны лопнули… и тень ему предстала:«Умолкни, о певец! – спеши отсюда прочь, —С хвалой иль язвою упрека:Мне все равно; в могиле вечно ночь.Там нет ни почестей, ни счастия, ни рока!Пускай историю страстейИ дел моих хранят далекие потомки:Я презрю песнопенья громки;Я выше и похвал, и славы, и людей!..»
Люблю, друзья, когда за речкой гаснет день,Укрывшися лесов в таинственную сень,Или под ветвями пустынныя рябины,Смотреть на синие, туманные равнины.Тогда приходит Пан с толпою пастухов;И пляшут вкруг меня на бархате лугов.Но чаще бог овец ко мне в уединеньеЯвляется, ведя святое вдохновенье:Главу рогатую ласкает легкий хмель,В одной руке его стакан, в другой свирель!Он учит петь меня; и я в тиши дубравыИграю и пою, не зная жажды славы.
20
Пан
В автографе – позднейшая помета Лермонтова в скобках: «В Середникове».
Середниково – подмосковное имение брата бабушки Лермонтова Е. А. Арсеньевой, Дмитрия Алексеевича Столыпина.
Ты знал ли дикий край, под знойными лучами,Где рощи и луга поблекшие цветут?Где хитрость и беспечность злобе дань несут?Где сердце жителей волнуемо страстями?И где являются поройУмы и хладные и твердые, как камень?Но мощь их давится безвременной тоской,И рано гаснет в них добра спокойный пламень.Там рано жизнь тяжка бывает для людей,Там за утехами несется укоризна,Там стонет человек от рабства и цепей!..Друг! этот край… моя отчизна!
21
Жалобы турка
Турция воспринималась как образец деспотического государства; это представление в особенности укрепилось после начала освободительной борьбы греков. Несомненен иносказательный характер стихотворения, в котором отразилось отношение Лермонтова к русской политической системе и крепостному праву как одному из наиболее уродливых его проявлений.
Политический смысл стихотворения замаскирован заглавием. Прием иносказания был обычен для передовой русской литературы того времени (ср. Пушкин «К Лицинию», Рылеев «К временщику», Полежаев «Песнь пленного ирокезца», Ф. Глинка «Плач плененных иудеев» и др.).
А вот мнение 14-летнего подростка о политическом устройстве России, я так думаю, никого вообще не интересует.
P. S.Ах! если ты меня поймешь,Прости свободные намеки;Пусть истину скрывает ложь:Что ж делать? – Все мы человеки!..
К N. ***
Не играй моей тоской, [22]И холодной и немой.Для меня бывает время:Как о прошлом вспомню я,Сердце (бог тому судья)Жмет неведомое бремя!..Я хладею и горю,Сам с собою говорю;Внемлю смертному напеву;Я гляжу на бег реки,На удар моей руки,На поверженную деву!Я ищу в ее глазах,В изменившихся чертах,Искру муки, угрызенья;Но напрасно! злобный рокНачертать сего не мог,Чтоб мое спокоить мщенье!
22
К N. N.*** («Не играй моей тоской…»)
И. Л. Андроникашвили предполагает, что стихотворение обращено к Михаилу Сабурову, к которому относятся «Посвящение. N. N.» и «К N. N.», находящиеся в одной тетради с настоящим стихотворением («Мелкие стихотворения. Москва в 1829 г.»).