Стихотворения

1907 год

(Чернянка)

переработано в 1931 году.

Грабители времени (набросок)

В квартиру влетели сломали запоры Дверь сорвалася с петель Убийцы, грабители, воры Ветер, огонь иль метель? Зубы стучат дребезжащий звонок Грабители в масках растрепан пробор Сломалась рука там хрустит позвонок Часы револьверы умолк разговор Жестокие фразы, костлявые руки за глотку Вот деньги, но жизнь пощадите Что вся в кружевном, голубую кокотку Не надо сапфиров брильянтов триремы Кричит исступленно грабитель Мгновенья, нам годы подай! Мы грабим лишь… ВРЕМЯ!!!

А.А. Экстер и её собачка

Четвероногое созданье Лизало белые черты Эллады брошенное зданье В заклятьи синевысоты Пылали светозарно маки Над блеском распростертых глаз Им упоительные знаки — Лучом колеблемый алмаз!

1908–1931

Мечты о браке

My mother moon makes me mute [38] .

Отсталый и немного точный Приходит и смеется вдруг Румяный плод пушистосочный Владетель множества супруг.

38

Моя мать луна сделала меня немым (англ.).

Я и святые

Я стал святым приятелем Я с ними заодно Они теперь стараются Мне подавать вино. Я стал святым потребностью Они помолодев Для голой непотребности Мне тащат в спальню дев. Святые станут грешными Меня не ублажив Не угостив орешками Не наточив ножи. Я стал и сам святителем Порока строю храм Хожу в чиновном кителе Давно привык к дарам.

1921–1931

Иоког<ама> Н<ью->Й<орк>

Несозданные шедевры

Под симфонией зимних небес Тонким цинком одеты поля Ты лепечешь персты оголя Этот фрагмент не созданных месс Не пришедших поэм, не рожденных панно И скульптур, что объемах живут Ведь немногим в потоке людском суждено Донести неразбитым хрустальный сосуд Где магически мир отразясь Держит с тайной вернейшую связь.

1907

Чернянка, Тавр<ическая> г<уберния>

1931

Нью-Йорк, Америка

«Домик был подслеповатым…»

Домик был подслеповатым, А забор совсем глухим… Старикашкой охромевшим На березу опираясь. В доме жил слепец прилежный, Ухом тягостно тугим, Ликом тяжко виноватым, Ртом гнусаво-распотевшим, Духом тайною мятежным Вечно к небу порываясь.

Мысли о жизни

Плакать — не трудно! Смеяться — не станет задачей… Жизнь — безрассудна — Не может быть зрячей. В жизни — законы, Что ведомы редким. В жизни препоны — И ловким, и метким. Жизнь — наслажденье, Но в жизни — и мука, Слезы — наука. VITA [39] — терпенье, Пристрелка из лука По радости внука.

«И что прекрасней, что нормальней…»

И что прекрасней, что нормальней Супружеской, в новинку, спальни?..

39

Жизнь (лат.).

Старики у костров

Старой кости не согреть, Кровь по жилам ходит еле Утомленном, хилом теле, Что старо, как гроба клеть.

«Лесная смерть» (набросок)

1

Сто двадцать раз растаял снег Сто двадцать румянело лет Гнездом весело-знойных нег Оброс корой зеленым мхом Взрастил курчаво лишаи Своем забвении глухом Где с каждым годом тише и Сто двадцать лет курчавил мысль, Кусты ветвей сучков крестец Корнями вниз, а кроной ввысь, Листов трепещущий венец.

2

Зачем зачем к чему к чему И дней бессчетных что за цель И эхо отвечало — у… Глядь — сердцевиною — не цел. И дряхлость выразила смысл И мысль сама — гляди стара И фиолетовая высь Легла — могильная пора.

«Вы хотите легенды…»

Вы хотите легенды, Карусель огоньков, Восторги, в аренду Девий альков… Несмятой услады Гудят трубачи; Все — рады. Безус. Бородачи. Трезвоньте погромче Во все колокола Упившийся ловчий Коло кола. Как полнее приветить Небес бирюзой Те или эти Взяты грозой Что изысканней проще Твоей руки Березовые мощи На озере круги Вся жизнь арена Вся жизнь колесо Услад перемена Легкость серсо В лапы Мамаю Метни вспомяни К свету и маю Лучи протяни!

Зима (1906–1931)

Луна — скитальца корабля мертвец, Я за решеткою, в тюрьме Молюсь ОБГЛОДАННОЙ зиме, Ей палачу живосердец. Ужасный старый труп Мутный траур за окном, Я затопить хочу вином Находку пристальную луп. На белотеле черноран Зияя чумные следы… Мы добрели до сей беды, Стерпев осеннеураган.

Из раздела «Стихи, написанные в Японии 1920–1922 гг.» *

Первый взгляд

Стихи переписанные Марусей в 1921 г.

Исправленные в 1931. XII.

Не страна, а муравейник На лазурных островах. Здесь влачит народ затейник Дни в сплошных пототрудах. Все для нас микроскопично… Лишь безмерен ОКЕАН, Что объятьем энергичным Насылает свой туман.

(Октябрь 1921.) Япония

Тысячеглазый

Тысячеглаз чтоб видеть все прилежно И свист бича и запах роз и сны Тысячерук чтоб всех окутать снежно Тысячеперст на радугах весны. Но вот и маг великий Дегустатор Как будто бы язык стал сонмом жал Березы сок и сладкий мед акаций Что шершень полосатый остригал.

1920 г. Токио

«Авадзисима — синий остров…»

Авадзисима — синий остров Ломает влажный горизонт. Среди волны шумящих тостов Японо-средиземный понт. Авадзисима встала остро, Просторы неба вознесясь, Затем, чтоб новый Каллиостро Гулял в ту сторону косясь.

«Закат румянил неба губки…»

Закат румянил неба губки, Прощай последний поцелуй. На берегу валялись губки, Что спину вымоет валун. Ежи, открытые приливом, Топорщат черный дикобраз. Ты в настроении пытливом У них напрасно ищешь глаз.