Столкновение у Балансира

Внезапно весь корабль окатило дождем из искр и вспышек, которые бешено заметались по его щитам. В мгновение ока сработали все предохранители и аварийные системы, но Чубакка даже не попытался повторно перезапустить их. Он не жаждал иметь на борту хоть одну работающую активную цепь, пока воздух вокруг корабля был до такой степени насыщен статическим электричеством.

Так же неожиданно, как и начавшись, ударная волна пронеслась мимо корабля. Чубакка вытянул шею, желая получить как можно лучший обзор, и успел разглядеть, как волна сметает со своего пути ховермобиль и распыляет на мелкие кусочки зарядный стенд К9, оставляя за собой пламенеющий след.

Пламя продолжило свой бег, нахлынув на стены ре-пульсорной камеры, затем взметнулось вверх, поднимаясь все выше к вершине конической полости, и с каждым пройденным миллиметром кольцо огня становилось все ярче, все мощнее, насыщалось все большим количеством энергии.

У вершины конуса огненное кольцо слилось в единую точку и взорвалось, выпустив наружу ослепительно яркий поток света, рассыпавшийся по всем направлениям. Внутренние стенки конуса содрогались, вибрировали и растягивались, пока энергетические вспышки шли по ним рябью.

Новый поток искрящейся энергии сорвался с вершин центрального и шести малых конусов, опустился к основанию камеры и, окутав <Сокола> покрывалом сияющих огней, тоже миновал его и устремился к пику конической камеры, где выплеснул всю энергию сквозь просвет наружу. И еще раз. И еще. И еще.

Пока все это не пришло к тому, что огненные кольца перестали сходиться в единую точку и принялись прорываться наружу объемными пучками — камеру озарил яркий свет местного солнца.

Чубакка, все еще пораженный и зачарованный происходящим, начал догадываться, что происходит. Коническая камера планетарного репульсора стала преображаться, видоизменять свою форму таким образом, чтобы ее вершина была устремлена прямо в небеса планеты Дралл.

Очередная энергетическая волна прокатилась по комнате, миновав корабль. Затем еще одна. Это продолжалось снова и снова, каждая вспышка взмывала к вершине ныне раскрытого конуса и заставляла его раскрываться все шире и шире. Чубакка проверил показания дисплеев систем зашиты и, к своему удивлению, обнаружил, что щиты держат. Правда, это говорило скорее не о прочности щитов, а об особенностях той энергии, которая окутывала корабль. Огненные сполохи не пытались проникнуть внутрь, а вместо этого просто проносились мимо.

Но Чубакку это больше не заботило. От него уже никак не зависело, выживут они в этом аду или превратятся в тлеющие угли. Титаническая машина будет повиноваться исключительно командам Анакина, и ничто не сможет встать у нее на пути.

Чубакка размышлял о бесчисленных мегатоннах горной породы и грязи, которые огненный шквал сметал на своем пути, о массированных ударных волнах, прокатившихся по окрестностям. Должно быть, под землей имелся целый лабиринт тоннелей, ведущих к камере, — и все они, очевидно, обрушились во время землетрясения, как и расположенный чуть выше форпост драллистов. Драллисты так мечтали об этом планетарном репульсоре, так долго разыскивали его. А вышло все так, что репульсор сам нашел их — и вывел всю организацию под корень, помешав любым ее возможным попыткам дестабилизировать ситуацию в Новой Республике. Чубакка нашел в этом некую высшую справедливость и улыбнулся самому себе.

В дверях рубки показался Джейсен, — он шмыгнул в пилотское кресло — кресло своего отца — и вытянулся в струнку, пытаясь разглядеть, что происходит вокруг. В этом кресле паренек казался таким маленьким, напуганным — и одновременно выдержанным, серьезным, будто взрослым. Видимо, на ужасы и смятение пока не нашлось ни сил, ни времени. Это придет позже. На то ведь и существуют ночные кошмары.

Подняв взгляд, мальчик смог в подробностях рассмотреть, что натворили буйные, неконтролируемые потоки энергии.

— Оно открывается, — полным изумления голосом произнес Джейсен. — И становится выше.

Чубакка проследил за его взглядом. Сперва он ничего не заметил, но Джейсен был прав. Даже расходясь все шире друг от друга, стенки конуса уходили ввысь. Возможно, это требовалось для того, чтобы вытолкнутые наружу обломки породы и комья земли не осыпались обратно в камеру. Возможно, на это имелись и другие причины. Кто знает, что было на уме у создателей этой невероятной машины?

Повернувшись лицом к Джейсену, Чубакка ткнул пальцем куда-то наружу, а потом занес руку на уровне головы мальчика, расположив ее ладонью вниз. Все это сопровождалось обеспокоенным рычанием.

— С Анакином все в порядке, — заверил его Джейсен. — Я все еше ощущаю его присутствие. Он где-то там, — пальцем он указал на какую-то конкретную точку на периметре камеры, — и он напуган — наверное, даже больше, чем мы, — то есть, ну, я говорю о нас с Джейной. Но с ним все хорошо.

Все еще стараясь перебороть собственный страх, вуки не удержался от легкого смешка. Ловкий это был ход со стороны Джейсена. Малыш прекрасно знал, как не любят вуки признаваться в своих страхах, и нашел способ, как не задеть чувства Чубакки — ив самом деле перепуганного до смерти. Да и попробуй тут не испугайся, когда все вокруг ходит ходуном. Чубакка жестом указал на корму <Сокола> и снова что-то вопросительно прорычал.

— С ними тоже все нормально, — подтвердил Джейсен. — Тетя Марча пришла в сознание, с ней вроде бы ничего страшного не произошло. Чего не скажешь о К9. Он будто мертв — или отключен, или его закоротило, или что там еще могло произойти. По крайней мере, лежит без движения.

Чубакка кивнул. Им и так повезло, что они остались живы. Если К9 можно восстановить, он займется им позже. Если нет — что ж, он все равно находил, что отделались крайне малой кровью.

Еще один энергетический импульс ударил по <Соколу> — его воздействие показалось несколько более жестким, чем предыдущие. Корабль покачнулся раз или два, затем накренился градусов на пять на правый борт. Чубакка задумчиво рыкнул. Это было напоминание. Напоминание о том, что еще ничего не кончено и что он рано принялся благодарить фортуну за подарок.

5. ЧЕРЕЗ ШЛЮЗ

Тракен Сал-Соло, самопровозглашенный Диктат Кореллианского сектора, лидер Лиги человечества, разглядывал стоявшую перед ним бутылку, на полном серьезе размышляя над тем, а не стоит ли ему хорошенько нализаться. В настоящий момент это было единственным подходящим способом скрасить ожидание.

Тракен никогда не умел ждать — и в этом была своя ирония, поскольку большую часть своей взрослой жизни он только и делал, что ждал. Ждал, когда его очередной начальник уйдет со своей должности, подаст прошение об отставке или просто загремит за решетку, ждал, когда созреет заговор, когда придет время, долго ждал предложения о наследовании поста от Дупаса Томри, Диктата Кореллии, — не дождался, вынужденно ждал, когда Томри наконец помрет, — тоже не помогло, на его место заступил этот идиот Галламби. Ждал, когда Империя проснется и осознает всю угрозу, которую таят эти проклятущие повстанцы, ждал от императора ответного удара, реакции на бунт. Ждал, чем обернется контрнаступление Трауна.

Ждал всего — и ждал напрасно. Его ожидания не свершались, а пьянящая радость от побед быстро сменялась горечью и разочарованием от унизительных поражений.

Тракен рывком схватил бутылку за горлышко, словно врага, которого хотел задушить. Он поднялся со стула, обогнул письменный стол и вышел из офиса — в коридоры управления раскопками. Это место не было таким просторным и уютным, как его прежняя штаб-квартира, зато здесь было безопасно. Тракен предпочел бы оставаться за городом, в своем подземном бункере, но Лига человечества вынужденно оставила это казавшееся неприступным убежище. Ситховы село-нианки умыкнули куда-то свою землячку Дракмус прямо у Тракена из-под носа, вдобавок забрав с собой и этого предателя-кузена Хэна Соло.