Страх Мудреца. Дилогия

После обеда Пенти вытащила меня в свой дом, где состоялась своего рода вечеринка.

Назову это скорее сбором, так как не было ни музыки, ни танцев.

Тем не менее, я был польщен тем, что Пенти приложила усилия найти пять других Адем, которые были готовы отпраздновать мой допуск в школу.

Я с удовлетворением узнал, что бесстрастие Адем довольно легко растворяется после нескольких напитков, и уже вскоре мы все ухмылялись, как варвары.

Это расслабило меня, тем более, что большую часть моей собственной неуклюжести с языком теперь можно было списать на мою перевязанную руку.

– Ранее сегодня днем, - сказал я осторожно, - Шейн сказала, что знает историю о Ринта.

Вашет повернулась, чтобы посмотреть на меня, ее лицо было невыразительным.

[Нерешительность.]

– Я по всему миру искал такие вещи, - сказал я.
– Есть несколько вещей, которые я наиболее ценю.
– [Абсолютная искренность.] - И я волнуюсь, что я сделал плохую работу, что позволил Шейн это узнать.
– [Вопрос.]

[Настойчивая мольба.]

Вашет на мгновение посмотрела на меня, как будто ждала что я продолжу.

Потом она показала жестом [неохоту.]

– Я поговорю с ней об этом, - сказала она.

[Уверенность.]

[Готовность.]

Я кивнул и позволил откинуть эту тему.

Вашет и я сидели в товарищеском молчании, в то время, как солнце медленно опускалось на горизонте.

Она глубоко вдохнула и экспансивно выдохнула.

Я понял, что, за исключением ожидания меня, чтобы я отдышался или восстанавился после падения, мы никогда не делали ничего подобного.

До этого момента, все время мы проводили вместе, сосредоточенные на моей подготовке.

– Сегодня вечером, - сказал я наконец.

– Пенти сказала мне, что она думает, что у меня прекрасный гнев и что она хотела бы разделить его со мной.

Вашет усмехнулась.

– Это не займет много времени.
– Она понимающе посмотрела на меня.

– Что случилось?

Я немного покраснел.

– Ах.

Она...

напомнила мне, что Адем не считают физический контакт особенно интимным.

Улыбка Вашет стала практически развратной.

– Схватила тебя, не так ли?

– Почти, - сказал я.

– Я двигаюсь быстрее, чем я это делал месяц назад.

– Я сомневаюсь, что ты двигался достаточно быстро, чтобы держаться подальше от Пенти, - сказала Вашет.

– Все что она ищет - это сексуальную игру. В этом нет ничего плохого.

– Вот почему я спрашиваю вас, - сказал я медленно.

– Чтобы увидеть, нет ли какого-либо вреда в этом.

Вашет подняла бровь, в то же время делая жест [неопределенного недоумения.]

– Пенти довольно мила, - сказал я осторожно.

– Однако, вы и я...
– Я искал подходящий термин.

– Были близки.

Понимание захлестнуло лицо Вашет и она снова засмеялась.

– Так ты имеешь в виду, что у нас был секс.

Близость между учителем и учеником весьма далека от этого.

– Ах, - сказал я, расслабившись.
– Я подозревал что-то в этом роде.

Но приятно знать наверняка.

Вашет покачала головой.

– Я и забыла, как это бывает с вами, варварами, - сказала она, ее голос был тяжелым с долей снисхождения.

– Прошло так много лет с тех пор, как мне пришлось объяснять такие вещи моему поэту-королю.

– Таким образом, вы не обидитесь, если я...
– Я сделал невнятный жест моей перевязанной рукой.

– Ты молод и полон сил - сказала она.

– Это здоровое желание для тебя, делать это.

Почему я должна обижаться?

Должна ли я вдруг сделать собственным секс с тобой, чтобы беспокоиться о том, что ты можешь заняться им на стороне?

Вашет остановилась, как будто что-то только что пришло ей в голову.

Она повернулась и посмотрела на меня.

– Ты обиделся, что у меня был секс с другими за все это время?
– Она пристально посмотрела мне в лицо.

– Я вижу, что ты поражен этим.

– Я поражен, - подтвердил я.

Тогда я проверил свои мысли и с удивлением обнаружил, что я не уверен, как я себя чувствую.

– Я чувствую, что я должен обидеться, - сказал я наконец.

– Но я не думаю так.

Вашет одобрительно кивнула.

– Это хороший знак.

Это показывает, что ты становишься цивилизованным.

Другое чувство состоит в том, что ты воспитывался, чтобы так думать.

Это похоже на старую рубашку, которая больше не подходит тебе.

И теперь, когда ты посмотришь на нее внимательно, ты можешь увидеть, что она была некрасива с самого начала.

Я замялся на мгновение.
– Чисто из любопытства, - сказал я, - со сколькими другими вы были с тех пор, как мы были вместе?

Вашет казалась удивленной этим вопросом.

Она поджала рот и долгое время смотрела на небо перед тем, как пожала плечами.

Со сколькими людьми я разговаривала с тех пор тогда?

Со сколькими я спарринговала?

Как часто я ела и практиковала мой Кетан?

Кто считает такие вещи?

– И многие Адем думают так же?
– спросил я, радуясь, что наконец-то есть возможность задать эти вопросы.

– Что секс не интимный?

– Конечно он интимный, - сказала Вашет.

– Все, что происходит между двумя людьми, близкими друг к другу - интимно.

Разговоры, поцелуй, шепот.

Иногда борьба бывает интимной.

Но мы не находим ничего странного в нашем сексе.

Мы не стыдимся его.

Мы не чувствуем, что он важен настолько, чтобы чужой секс был для нас всем, как золото, накопленное скрягой.
– Она покачала головой.

– Больше чем любая другая, эта странность в вашем мышлении разделяет вас варваров друг от друга.

– Но что тогда насчет романтики?
– спросил я, слегка возмущенный.

– Что насчет любви?

Тогда Вашет снова засмеялась, громко, долго и сильно удивленная.