Страх Мудреца. Дилогия

После того как мы закончили, она посмотрела на Джейсона.

– Ты счастливчик, - сказала она.

– Ее не нужно было вправлять.

Если ты воздержишься от использования ее в течение месяца, она должна зажить очень хорошо.

Джейсон сбежал так быстро, насколько он был в состоянии, и после недолгого убеждения Гран позволила мне увидеть Била, который был положен в ее задней комнате.

Если рука Джейсона была чистый слом, то у Била он был грязным, каким только может быть слом.

Обе кости в его нижней части ноги были сломаны в нескольких местах.

Я не мог видеть под бинтами, но его нога была очень распухшей.

Кожа над бинтами было в синяках и пятнистая, натянутая туго, как мягкая колбаса.

Бил был бледен и это выглядело, как будто он оберегает ногу.

Как часто ее использовать, было другое дело.

Он сможет ходить, но не более, чем с тяжелой хромотой, но я не стал бы ставить на него, что он когда-нибудь побежит снова.

– Какие люди стреляют в лошадь человека?
– спросил он с негодованием, его лицо было покрыто блестящим потом.

– Это неправильно.

Это была его собственная лошадь, конечно.

И это был не тот город, где у людей были запасные лошади.

Бил был молодым человеком с новой женой и своей маленькой фермой, и он может никогда не ходить снова, потому что он пытался сделать правильную вещь.

Было больно думать об этом.

Гран дала ему две ложки чего-то из коричневой бутылки, и он смежил веки.

Она вывела нас из комнаты и закрыла за собой дверь.

– Кость прорвала кожу?
– спросил я, как только дверь была закрыта.

Она кивнула, когда поставила бутылку обратно на полку.

– Что вы использовали, чтобы уберечь его от сепсиса?

– Желчи, что ли?
– спросила она.

– Репейник.

– Действительно?
– спросил я.

– Не маранту?

– Маранту, - она фыркнула, когда добавила полено в огонь, и сняла с него вновь закипевший чайник.

– Ты когда-нибудь пытался избавить кого-нибудь от желчи с помощью маранты?

– Нет, - признался я.

– Позвольте тогда мне спасти вас от убийства кого-то.
– Она принесла пару деревянных чашек.

– Маранта бесполезна.

Вы можете есть ее, если она вам нравится, но я не об этом.

– Но паста из маранты и бессами должна идеально подходить для этого.

– Бессами может быть и стоит половину, проклятье, - призналась она.

Но репейник лучше.

Я предпочла бы иметь немного краснолистника, но мы не всегда можем иметь то, что мы хотим.

Паста из мать-и-мачехи и репейника и вы можете видеть, что она делает это очень хорошо.

Маранту легко найти людям, и она превращается в гладкую мягкую массу, но она не имеет сколько-нибудь значимых свойств.

Она покачала головой.

– Маранта и камфора.

Маранта и бессами.

Маранта и соляная гирлянда.

Маранта не является паллиативным средством.

Это только хороший носитель действующего вещества.
–

Я открыл было рот, чтобы возразить, но затем оглядел дом и испещренную заметками копию Герборики.

Я закрыл рот.

Гран налила горячую воду из чайника в две чашки.

– Присядь ненадолго,- сказала она.

– Ты выглядишь так, как будто во-вот свалишься.
–

Я с тоской посмотрел на стул.

– Вероятно, мне следует вернуться,- сказал я.

– Для чашечки у тебя есть время,- сказала она, беря мою руку и твердо усаживая меня на стул.

– И для перекуса на скорую руку.

Ты бледен как сухая кость, и у меня есть немного сладкого пудинга, который никому не даст покинуть этот дом.
–

Я попытался вспомнить, обедал ли сегодня.

Я не забывал покормить девочек....

– Я не хочу создавать вам проблемы,- сказал я.

– Я уже и так заставил Вас работать.-

– Давно пора было, чтобы кто-то сломал руку этому мальчишке, - сказала она, поддерживая разговор.

– Не удивительно при его длинном языке.- Она вручила мне одну из деревянных чашек.

– Выпей это до дна и я дам тебе немного пуддинга.
–

Чашка источала восхитительный аромат.

– Что в ней?- спросил я.

– Шиповник.

И немного яблочного бренди, который я делаю сама.
– Она широко улыбнулась, в углах глаз собрались морщинки.

– Если хочешь, добавлю немного маранты.

Я улыбнулся и отхлебнул.

Теплота растекалась по моей груди , и я почувствовал, что немного расслабился.

Я раньше не отдавал себе отчета, под каким напряжением находился.

Гран поставила два подноса на стол и опустилась на ближайший стул.

– Ты правда их убил?- спросила она прямо.

В ее голосе не было осуждения.

Это был просто вопрос.

Я кивнул.

– Ты, наверное, не должен этого никому рассказывать,- сказала она.

– Здесь обязательно будет суета.

Они захотят суда и привода аззи из Темсфорда.

– Я не говорил им, - сказал я.

– Это сделала Крин.

– Ах, - сказала она.

Разговор усыплял.

Я выпил последний глоток из своей чашки, но когда я попытался установить ее на столе, руки тряслись так сильно, что она стукнулась об дерево, издав звук, как нетерпеливый посетитель в дверь.

Гран спокойно отпила из своей чашки.

– Меня не волнует, что будут говорить об этом, - сказал я напоследок.

– Это было не очень хорошее дело.

– Многие люди могут возразить на это, - мягко сказала она.

– Я думаю, что ты сделал правильное дело.

Ее слова вызвали внезапную горячая боль позади моих глаз, как будто я собирался вот-вот расплакаться.

– Я не настолько уверен в этом, - сказал я, мой голос звучал странно в моих собственных ушах.

Мои руки тряслись все хуже.

Гран не была удивлена этим.

– За последние несколько дней у тебя был лишь кусок в зубах, не так ли?

– Я знаю этот взгляд. Ты был сильно занят.