Страна мыслителей
Шрифт:
Но не только инспектор Шон был поражен смертью Петра Иванова. Профштейн был поражен не менее его. Да и трое оставшихся в живых свидетеля тоже были отнюдь не безучастны к происходящему. Один из этой четверки не без злорадства отметил, что хотя инспектор был прав, что одной жертвой в этом деле не обойдется, но все же и он не мог знать, что второй жертвой, и наверно последней, окажется сам Петр Иванов.
Разгадка пришла к инспектору Шону внезапно, как гром среди ясного неба. Все оказалось чертовски просто. Классическая схема: убил тот, кому выгодно. А кому выгодно? Только одному человеку – брату Петра – Федору Иванову. А почему выгодно? Это уже другой вопрос. Но инспектор Шон верил в свои силы, он знал, что ответит и на этот вопрос. Действительно, инспектор оказался прав, помог как обычно случай. На одном из повторных допросов один из свидетелей обмолвился о том, что старый Иванов, отец братьев, имел, как некоторые очень
И хотя улики были казалось на лицо, Иванов упорно отрицал свою причастность к убийству брата. На вопрос почему же он скрывал завещание, неизменно отвечал вопросом, а как поступили бы вы, ведь состояние-то огромное. И все же избежать наказания Иванову не удалось, так как
позже выяснился еще один его просчет. Напомним
первый просчет – не уничтоженное завещание. Вот
как это произошло.
На очередном допросе Профштейн, тот самый, неожиданно протянул инспектору листок бумаги. Ту самую записку, которую он обнаружил вернувшись с бриффинга, в ящике своего стола. Записка очень заинтересовала инспектора. Со свойственной ему наблюдательностью он обнаружил, что машинка, на которой была напечатана записка, как-то не ясно пробивает запятую. Другой бы и не заметил этого дефекта, но только не инспектор Шон. Он видел все. Но где искать машинку с таким дефектом? И вновь подозрение пало на Федора Иванова, хотя казалось нелогичным писание им данной записки. Но инспектор Шон был убежден, что ее писал именно он для того, чтобы еще более запутать следствие. В доме не удалось найти ничего похожего, хотя там и было несколько машинок. И все же справедливость восторжествовала, злополучная машинка была найдена, и не где-нибудь, а в кабинете самого Федора Иванова, в чулане под грудой всякого хлама. И хотя он по прежнему продолжал все отрицать, последняя улика, хотя и косвенная, доканала его. После очередного допроса с пристрастием он покончил в камере жизнь самоубийством, перегрызя себе вены, что и послужило несомненным признанием им своей вины.
Инспектор Шон не испытывал особой радости по поводу случившегося. И все же он не мог не признать, что этим Иванов облегчил ему путь к достижению истины. А как вы думаете? Прав был инспектор, обвинив Федора Иванова в убийстве брата, или все же Федор не убивал Петра, и стало быть, инспектор не прав? Честно говоря, лично я не берусь судить об этом. Может быть прав, может и не прав. Замечу только одно. В то время как инспектор Шон упивался своею победой, обсуждая перипетии дела с друзьями за чашкой чая, Арон Профштейн в своем загородном коттедже, отложив в сторону брошюру под названием «Виды инсультов», подошел к окну и со словами «хорошо же я все придумал», стал дышать свежим воздухом.
28.09.91
НОВЕЛЛА О ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ Поэма.
Раннее июльское утро. Лeгкий ветерок монотонно, но не назойливо колышет листву. На небе ни oблaчкa. Две чайки с криками гоняются друг за другом, своими нахальными крыльями едва не задевая еще молодого мужчину. одиноко сидящего на cкамейкe. На первый взгляд может показаться , что мужчина притомился и уснул. Но это только на первый взгляд. Стоит вглядеться чуть пристальней, как сразу становится ясным, что если этот человек и уснул, то похоже уcнул вечным сном. Что же оборвало его жизнь?
Тетради господина Н
Я, на редкость, легковерен, надуть меня может, по видимому каждый. К тому же, я непроходимо глуп. Нет, я не недоумок. Но я так, наивен и непрактичен, что временами могу казаться полнейшим идиотом. Жeнa у меня без сомнения красавица. И не потому, что я так думаю. Нет, так все говорят. Живем мы с ней в целом неплохо. Ссоримся лишь по-маленькому . Да и
материально мы обеспечены. Жена зарабатывает очень
прилично. Ну- а я- тем более. За последний месяц я заработал столько , сколько обычному человеку и за год не заработать.
Чем и как я зарабатываю деньги, я поясню несколько позднее. Ну а сперва, я хочу поделиться с вами самым наболевшим. Да и как не поделиться, если больше невмоготу. Сердцем чувствую, что не выскажись я теперь, то все – баста, пиши пропало до caмой смерти.
Меня мучает вот что: неужели, Горбачев и вправду, хотел сделать нашу жизнь лучше. Временами я просто не знаю , что и подумать. Иногда мне кажется, что он и в самом деле хотел как лучше.
Но чаще всего, я
просто уверен в том, что он всего лишь дурил всем нам голову. Ведь некоторые его промахи настолько явны, что иначе чем вредительством иx и назвать-то нельзя! И все же поразительно даже не это, а то, что не смотря на все это, он продержался целых восемь лет! Интересно . а можно ли еще какой-нибудь народ в мире кроме советского, дурить столько лет? Думаю, что нет! Вообще-то, я не люблю говорить о политике, не мое это дело. Да и что могу понимать в политике я- рядовой советский человек. Ведь сызмальства нас учили только прописным истинам, которые и без этого видны даже невооруженным глазом. Но раз уж я начал, то не удержусь и скажу еще, хотя бы самую малость . Я убежден, и ничто не сможет поколебать этого убеждения, в том, что и Ельцин не сделает ничего путного для нашего народа. И не потому, что он не хочет того, нет, просто подобное ему не по cилaм.Но довольно встревать не в свое дело. Как говорится, каждый сверчок знай cвой шесток. Расскажу я лучше о том, в чем хоть что-то понимаю А если я и понимаю в чем толк так это только в cвoей pабoте. Правда, кое-кто не согласен даже с этим например мoй шеф. Мы с ним всегда на ножах. Да и не только с шефом, со многими в нaшeй организации я конфликтую. Но если меня пока еще терпят, то значит, я им нужен. И стало быть, я совсем не так плох, как хотят показать . И кем же, вы думаете, я работаю? Уверен, ни за что не догадаетесь! Дорогие мои, я самый что ни на есть, настоящий рэкетир. Более того. я втopoй по значимости среди рекетиров нашего района. А прежде, я был всего лишь рядовым агентом одной из спецслужб нашего доблестного государства. Ушел же я из органов по собственной воле.
И все-таки, я до сих пор до конца так и не понял, ,почему меня все же отпустили а не уничтожили, как это обычно было принято со специалистами моего уровня. История. послужившая причиной моего ухода. хотя и банальная, но по-своему, на редкость поучительная . А случилось вот чтo: я бы на задании в столице Азербайджана, городе Баку. Баку- это красивый приморский город, расположенный в субтропической зоне. Главные его достопримечательности – девичья башня и Приморский бульвар, протянувшийся вдоль берега Каспия, аж на десять километров. Задача нашей бригады состояла в ликвидации банды наркоторговцев , возглавляемой неким Гусейном Оглы и являющейся самой могучей организацией подобного типа во всем Закавказье. В тот день мы наконец-то вышли на след одного из заместителей Гусейна. Я ехал на одну из его явок. По пути я должен был заехать в один из Бакинских баров и встретиться там с нашим осведомителем. Этого осведомителя, вернее осведомительницу я знал очень хорошо. И я полностью доверял eй. Еще бы, ведь после завершения операции мы собирались пожениться .
Boйдя в бар. Я увидел ее сразу.Такую куколку просто нельзя не заметить. Точеные ножки пышная грудь, ладная фигурка, да ко всему этому еще и красивое лицо. Она стояла у стойки с бокалом в руке, и посылала мне воздушные поцелуи. Сердце мое буквально подпрыгнуло от восторга. Выходит. она заметила меня еще раньше. Kaкая она, все-таки молодец. А какой молодец я, что cумeл покорить ее сердце.
Мы сели за столик.
– Есть дело, – сразу начала она.
– Выкладывай.
– Мне дали адрес самого Гусейна. Уверена он там.
Я взял адрес и попрощавшись, вышел из бара. Долго не мудрствуя . я решил отправиться сначала по
указанному Coнeй адресу. Ведь, как-никак а Гусейн все-
– таки важнее своих заместителей.
Это было чертовски далеко, на caмoй окраине старого города После долгих поисков я наконец, нашел нужное мне место. Это была маленькая улочка. пo обеим сторонам которой стояли старые дома.. У половины из них окна и парадная дверь были заколочены. Видимо их скоро должны были снести . Дом под номером 12 пока еще не попал в их число. Но и его в скором будушем без сомненья ожидала подобная участь. Я поднялся по ступенькам крыльца и вошел в вестибюль. Пройдя его, я ткнул ногой дверь, ведущую уже непосредственно внутрь дома, и очутился в длинном узком коридоре тускло, освещенном oднoй единственной лампочкой. Здесь я остановился и прислушался. Где-то в самом конце плакал ребенок. Малость поближе неистово гремел рок. И совсем рядом,. в каких-нибудь трех шагах, оголтело pугались муж и жена.
– Эй толстуха мать твою, куда ты задевала мою чистую рубаху? .
– Она же не тебе, морда ты пьяная.
Да в Баку живет немало народа и, ей богу часто попадаются занятные типы. На бумаге, которую далa мне Соня, было написано, что Гусейн Оглы Мерзанов проживает в квартире N~ 11. Номера с первого пo десятый были на первом этаже. Это означало, что я должен подняться выше. На лестнице царил полный мрак. Я начал осторожно подниматься. Каждая ступенька почувствовав вес моего тела, издавала звук, похожий одновременно и на скрип и на треск. Что-то темное и жирное прошмыгнуло мимо, коснувшись моей ноги. Я глубоко вздохнул крыса!