Странник. Американская рулетка СИ

Раздвинув какие-то лианы с острыми жесткими листьями, Джоан наконец-то увидела дверь. Правда, она мало напоминала вход в теплицу, но кто знает, как в этом замке все устроено. За дверью оказался длинный коридор, освещенный почему-то вполне современными лампами дневного света. Ну да, подумала Джоан, она же находится за пределами того венецианского палаццо. Жаль, она никогда еще не была в Венеции… Ну и ладно, праздник все равно продолжается! Пусть он оказался не совсем таким, как она ожидала, но все-таки это был праздник. И об этом не стоило забывать. Откуда-то издалека доносились звуки музыки и смех. Но где же старикашка О’Хейли? Скорее всего, придется признаваться, что она потерялась. Ну, не рыскать же по кустам на каблуках в поисках пропавшего хозяина с его орхидеями? Глупость, конечно, но что поделаешь… Лучше она вернется в зал и подождет его там.

Она шла по коридору, надеясь, что он вот-вот приведет ее к какой-нибудь лестнице, к выходу. Но коридор только изогнулся под прямым углом, и конца ему не было видно. Джоан ускорила шаг, повернула еще раз… Музыка звучала теперь приглушенно. Хорошо еще, что слышны хоть какие-то звуки, нервно веселясь, подумала Джоан. Музыка поможет ей справиться с подкрадывающейся истерикой. Джоан на секунду представила себе, что заблудилась за кулисами театра в день премьеры. И, вместо того, чтобы блистать в свете рампы, уныло бродит между пыльных декораций, слыша, как на сцене повисла недоуменная тишина... Получается, что Виктор оказался прав: никакая она не актриса, а просто истеричная девчонка, которую следует повсюду водить за ручку.

После очередного поворота Джоан сообразила, что не имеет ни малейшего представления о том, где находится. Значит, что попасть обратно в зал, нужно либо вернуться в зимний сад, либо попробовать открыть наудачу одну из многочисленных дверей, мимо которых она проходила. Джоан остановилась и прижала палец к губам, забыв о помаде. Двери-то все одинаковые: темного дерева с литыми бронзовыми ручками. Побродив по коридору, она уже начала сомневаться, что сможет найти выход в зимний сад... Ну и ладно! Конечно, не очень красиво бродить по Центру без ведома хозяев, но выхода у нее все равно нет. Не сидеть же здесь до завтра! Тем более, что гости явно собирались веселиться всю ночь до утра.

За первой же дверью обнаружился выход на лестницу. Только почему-то она вела наверх. Джоан немного подумала и решила проверить соседнюю дверь. Но та была заперта. Ладно, решила Джоан, если и другие закрыты, попробую подняться выше, а уж оттуда... За третьей по счету дверью находилась довольно большая комната. В центре стояла низкая, застеленная темным шелком кровать со старомодным балдахином. Джоан остановилась посреди чьей-то спальни, пытаясь сообразить, нет ли здесь другого выхода.

Взгляд Джоан натолкнулся на драпировку, полностью закрывающую одну из стен. Ухватившись за изящный шнурок с кисточкой на конце, она попыталась сдвинуть занавес. Что-то негромко щелкнуло, и занавес послушно поплыл в сторону. Джоан даже не сразу поняла, что именно видит перед собой. На небольшом возвышении, в довольно большой полукруглой нише стоял широкий диван, на котором валялся смятый шерстяной плед; рядом с диваном – низкий журнальный столик... Больше Джоан ничего не успела рассмотреть, потому что, наконец, заметила то, на что не обратила внимание с самого начала: от спальни нишу отделяла тяжелая кованая решетка – от пола и до потолка. Джоан невольно сделал шаг назад: ниша напомнила ей огромную птичью клетку. Только оборудована она была вовсе не для попугая. Уже не страх, а скользкий холодный ужас зашевелился внутри, сползая к онемевшим ногам, приковывая их к полу...

В дальнем конце ниши открылась дверь, и на диван плюхнулся человек – худой мужчина в махровом банном халате с ярким журналом подмышкой. Джоан поразила необычная бледность его длинного лица с глубокими темными полукружьями под глазами, которые оттеняла аккуратная седая с рыжеватым отливом бородка. Человек отложил журнал в сторону, поднял глаза и увидел Джоан. Но ни испуга, ни удивления стоящая по другую сторону решетки женщина у него не вызвала.

– Оп-па, – негромко, без всякого выражения, сказал человек. – А я и не знал, что у меня гости.

Он поправил халат на впалой безволосой груди и добавил:

– Вы, вероятно, прибыли посмотреть на говорящего попку. Да, это я и есть. Но, боюсь, сегодня ничего не получится. Ни чирикать, ни прыгать по жердочкам я не собираюсь. Имею право, между прочим: голова болит. Так и передайте Генри.

Человек неторопливо перевернулся на другой бок и закрыл журналом лицо.

– Что... что вы там делаете? – хриплым голосом спросила Джоан. Вид мирно лежащего на диване человека совершенно не вязался с клеткой, в которой он находился. От этого явного несоответствия Джоан стало совсем плохо. Неужели это какой-то сумасшедший? Кого еще можно держать взаперти?

– Я? – человек отложил журнал и внимательно посмотрел на Джоан. – Я здесь живу. Скучновато, конечно, но вполне комфортно.

– В клетке?!

Он совершенно не походил на больного. Вполне нормальный человек с приятными манерами.

– Да, в клетке. А что вас, собственно, удивляет? Вы совсем не в курсе?.. Странно, обычно Питер показывает меня только собратьям – владельцам менпетов. А у вас, похоже, своего нет. Знаете, недавно Джону пришла в голову сумасшедшая идея подселить ко мне самочку. Не для выведения новой породы людей, а просто для того, чтобы мне было веселей. Ну, вы понимаете…

Он снова пристально оглядел Джоан с головы до ног и покачал головой. Нет, он все-таки ненормальный!

– Еле-еле уговорил его не делать мне такой «подарок»! Представьте себе: женщина в моей клетке! Нет уж, спасибо, пусть мучается кто-нибудь другой…

Человек за решеткой отбросил журнал в сторону, сел и звонко рассмеялся. Джоан показалось, что она сама сходит с ума. Ей очень захотелось, чтобы эта встреча оказалась кошмарным сном. Проснуться бы сейчас в том зале, полном скучающей публики. А еще лучше дома, в своей маленькой уютной квартирке…

– Я потерялась, – тихо сказала Джоан, – скажите мне, как отсюда выбраться. Пожалуйста!

– Выбраться? Это вы у менпета спрашиваете? Милая девушка, ну откуда же мне может быть известно расположение комнат? Как видите, сам сижу в клетке. Хотя это, разумеется, только вопрос точки зрения. Согласитесь, легко можно представить себе, что это не я отгорожен решеткой, а вы. Вместе со всем остальным миром. Вам кажется, что вы приходите в зоопарк посмотреть на меня, а мне... я, может быть, убежден в том, что это вы, бедные, маетесь в своем вольере. А величина клетки, право же, никакого значения не имеет...

– Но здесь должен быть какой-то выход! – Джоан старалась разговаривать с этим несчастным так, как будто ничего необычного в его сидении в клетке она не видела. Но губы предательски дрожали, а внизу живота плескалась нехорошая боль. Зачем Майер отправил ее сюда? От этих миллионеров можно ждать чего угодно. Неужели ее все-таки продали в рабство, и она – точно так же, как вот этот – будет сидеть в клетке и потихоньку сходить с ума? Джоан подумала о мистере О’Хейли и поежилась. Сейчас этот младенчески-бодрый старичок показался ей страшней Синей бороды…

– Эй, милочка, рыдать-то зачем? – странный узник в халате подошел поближе и протянул сквозь решетку белый комочек бумажного платка. Оказывается, по лицу Джоан катились слезы, а она и не заметила.

– Ну что вы как маленькая, честное слово! Терпеть не могу женских истерик. Ну, говорю же вам, хватит... Теперь вы понимаете, почему я отказался от самочки? Стоит появиться женщине, как сразу же начинаются недоразумения...

Не дослушав его, Джоан бросилась назад, к выходу. Но, уже переступив через порог, она оглянулась. Что ж, так и оставить этого несчастного в клетке? Узник, словно угадав ее мысли, хмыкнул и потребовал, чтобы она перестала изображать из себя благородную идиотку и поскорее уматывала отсюда. На секунду его худое лицо помрачнело, а пальцы с силой сжали прутья решетки.