Странник... мой?
Шрифт:
Первым моим распоряжением стало – свалить всем на хрен. Остались только сторож, мы с прорабом да охраняющие стройку дворняги.
Я еще раз просмотрела документы, но мне не удалось узнать ничего нового. Разрешение на строительство отозвали – это мы оспаривали. Но ко всему прочему с каждым днем повышался риск, что и решение о переводе соответствующих земель из одной категории в другую отменят. Потому что благодаря Страннику вокруг этой темы поднялся такой невообразимый шум, что местные чинуши были бы дураками, если бы не попытались прикрыть свою жопу. Риск, что об их самоуправстве узнают на самом верху, увеличивался с каждой минутой.
–
Прораб, чертыхаясь, тяжело встал. Но я остудила его порыв.
– Этих я беру на себя.
Открыв пудреницу, я убедилась, что выгляжу на все сто, и выскочила из вагончика. К удивлению, на улице было гораздо теплее, чем внутри. Я успела порядком замерзнуть и теперь с удовольствием подставила лицо солнцу.
Журналистов было немного. Только это ровным счетом ничего не значило. Во времена соцсетей СМИ просто перепощивали друг друга, и новости распространялись со скоростью лесного пожара.
– Добрый день. Дарья Ковалева. Исполняющий обязанности исполнительного директора ООО «ГорСтрой». Я могу вам чем-то помочь?
– Как вы прокомментируете обвинения местных жителей в незаконной вырубке заповедного леса?
– Опасения местных жителей абсолютно понятны. Но, смею вас заверить, беспочвенны. Началу строительства предшествовали долгие экспертизы, а также публичные слушания, на которых мы не услышали никаких возражений. Это зафиксировано в…
– По нашим данным, никаких слушаний в реальности не было, – выкрикнула малосимпатичная женщина, тыча в меня крошечным микрофоном в меховой шубке.
Конечно, их не было. Потому что на них обычно никто не приходит!
– Ну, конечно же, были, – улыбнулась я. – Что зафиксировано в соответствующих документах…
Несколько следующих минут разговор крутился вокруг бумажек. На меня нападали – я отбивалась. Андрей был прав – уж что я умела – так это врать и притворяться.
– Как вы относитесь к тому, что в дело незаконной вырубки леса вмешались даже мировые звезды уровня Странника?
– Я рада, что столько людей, в том числе и, как вы выразились, мировых звезд, неравнодушны к вопросам экологии и природоохраны. Смею вас заверить, наша компания полностью разделяет их ценности. В своей работе мы используем только экологичные природные материалы. У нас полностью «зеленая» застройка. И если бы ее не приостановили, вы бы имели наглядную возможность в том убедиться.
– Как зеленая стройка соотносится с вырубкой реликтового леса?
– Вы вводите своих зрителей в заблуждение. Речь идет о территории, подлежащей рекультивации. Мы обязательно высадим новые деревья и озаботимся созданием рекреационных зон. Это стандартная практика для такого рода проектов. Реликтовые леса вне опасности. Никто бы не выдал разрешения на строительство в пределах природоохранных зон. Думаю, я удовлетворила ваш интерес. Простите, но я вынуждена вернуться к работе.
– А что вы скажете о новой работе Странника?
– Скажу, что она прекрасна. Как и все работы этого таинственного художника. К сожалению, у меня пока не было возможности увидеть ее своими глазами.
Повернувшись к журналистам спиной, я распрямила плечи и двинулась обратно к вагончику.
– С кем из администрации вы коммуницируете на тему происходящего? – бросила я, заходя внутрь.
– Да с кем?! Они же все морозятся, Дарья Михайловна. Никто даже трубку не берет…
Ну, еще бы они брали. Он что, не в курсе, что сейчас все прослушивается? Может, спросить, где он прикупил
свои розовые очки?– Значит, отвезите меня в администрацию.
– Да нет там никого! Макаров еще во вторник ушел на больничный…
– Ну, есть же у него ИО или какой-то зам?! Везите, Василий Николаевич. Не будем терять время.
В итоге после получаса агрессивных переговоров мне удалось добиться встречи с замом какого-то зама. Толку от этого было немного – нам ясно дали понять, что пока вокруг нашей ситуации не утихнет шумиха, ждать помощи не стоит. Но, во всяком случае, мне было о чем отчитаться перед начальством. И никто бы не смог попрекнуть меня тем, что я ничего не сделала. Естественно, от полученных новостей генеральный в восторг не пришел.
После я отзвонилась еще и Вавилову.
– Черте что! Такой проект! Я на него год жизни угробил. Если стройка встанет…
Да понятно. Этого никому не хотелось. Разве что местным да всяким там мировым звездам, ага, подогревающим общественное недовольство. Впрочем, если честно, я готовилась к худшему. Думала, меня тут линчуют. Уж не потому ли, что на меня нагнал страха Архип? Надо бы расспросить о нем Надежду Дмитриевну. Кто он, что он, чем занимается?
– В общем, похоже, мне придется несколько задержаться.
– Ага. Давай.
Это все, что он мог мне сказать? По привычке хотелось возмутиться, а потом… Потом я поняла, что не испытываю на этот счет никаких негативных эмоций. Может, это и к лучшему. Побуду одна. Подумаю, что не так с моей жизнью, и как это исправить.
Сунув трубку в карман, я вернулась в пропахший дешевой «пахучкой» салон Нивы прораба.
– Отсюда далеко до той скалы?
– Тут повсюду скалы, – хлопнул глазами тот.
– Я имею в виду скалу с граффити.
– А, так нет. Тоже хотите глянуть?
– Хочу.
– Тогда надо поторапливаться. Вот-вот стемнеет. Это недалеко от дома, где вы остановились.
– Правда? Отлично. Тогда это будет конечная точка. А там можете быть свободны.
Вероятно, потому что день и впрямь догорал, зевак на месте не обнаружилось. И это было… как откровение. Только я. Только эта пронзительная работа. Наверное, такие ощущения можно испытать в Лувре, каким-то чудом очутившись наедине с портретом Моны Лизы, к которому в обычный день не пробиться. Водя глазами по выверенным линиям изображения, я испытывала настоящий священный трепет. Как когда-то давным-давно, когда увидела работу Странника впервые. Его рисунок настолько совпал с моим тогдашним настроением, что я разрыдалась… С тех самых пор Странник стал для меня почти родным человеком, как бы глупо это ни прозвучало. В его творчестве я находила отдушину. Пробовала даже ему писать, прокачивая свой английский. Что для скрытной меня было само по себе подвигом. Но он так ни разу мне и не ответил. Я же… Я, наверное, этого и не ждала. Иначе бы я вряд ли нашла в себе смелость или желание писать ему дальше. А так я писала. Словно это был мой дневник.
Зябко поежившись, я достала телефон и сделала несколько фотографий. Выбрала одну – самую лучшую. Выставила у себя в сторис, отметив Странника. Зачем? А хрен его знает. Пока возилась, на округу опустилась кромешная темнота. Я не успела привыкнуть к тому, что здесь это происходило почти мгновенно.
– Ты еще здесь?
Архип!
Адреналин ударил прицельно в голову.
– Господи, ты меня напугал. Что ты тут делаешь?!
– А ты?
– Вот. Любуюсь.
– М-м-м…
– Что, даже не спросишь, и как мне?