Странник... мой?
Шрифт:
Темный лес манил меня своей загадкой. А как он пах! После алкогольных паров и сигаретного дыма я пила хрустально-чистый воздух, словно живую воду. И все куда-то шла, шла... Вроде и не ставя перед собой какой-то конкретной цели, но в то же время подсознательно понимая, куда лежит мой путь.
Остановилась, когда среди елей проступили знакомые очертания амбара. Достала из кармана барбариску, развернула трясущимися пальцами фантик и сунула леденец за щеку. Нет, а что такого, я, собственно, собралась сделать? Убедиться в том, что Архип сказал правду? Ну, не преступление же это, в конце концов!
Поднявшись по ступенькам, я осторожно толкнула дверь. Та поддалась. Ха! Когда никого не ждут, двери запирают, не так ли? Поколебавшись, я все же шагнула внутрь. Меня окутало знакомым теплом с ярко выраженной химической отдушкой и… тайной. Я четко ощущала, что ступаю на запретную территорию, несмотря на отсутствие препятствий.
В этот раз зал мастерской освещен не был. Населяющие его предметы можно было различить лишь благодаря тусклому, едва добивающему сюда свету, льющемуся в окна со стороны дома. Я сделала еще один шаг, переступая извивающиеся на полу тени. Надо было торопиться, но бурлящий в крови алкоголь будил во мне ничем не подкрепленную смелость.
Ну, обнаружат меня… И что? Убьют? Так меня не очень-то пугает перспектива смерти. Что мне терять? Мужика, который даже не вспомнил про мой день рождения? Глупо хихикнув, я таки подошла к мольберту.
– Ты еще здесь? – прогромыхало за спиной. Я замерла, вытянувшись по струночке, как змея перед заклинателем змей. Но все испортила, опять хихикнув. Разве не смешно, что с этого вопроса начинались буквально все наши разговоры? Я же сто раз, не меньше, говорила, что никуда не уеду, пока вопрос со стройкой не сдвинется с мертвой точки.
– Как видишь! – дурашливо поклонилась я. Слишком резко, чтобы меня тут же не качнуло. – Упс…
– Отвратительно пьяная… – бесстрастно констатировал Сильвестров.
– Да ладно тебе! – обиделась, вызывающе надув губы, что, конечно же, только доказывало правоту его слов. – У меня ДР. Выпили немного вина. Забыл, как сам нажрался?
Мой голос все сильнее срывался по мере его приближения. Никак не комментируя мое замечание, он сжал пальцы у меня на запястье.
– Я тебя предупреждал?
– О чем? – просипела я, чувствуя, как приподнимаются тонкие волоски на руках.
– О том, что ты получишь то, что так выпрашиваешь, если еще хоть раз сюда сунешься?
– Я просто хотела взглянуть на портрет! – затараторила я, отступая и смачивая языком пересохшие губы.
На короткий миг в глазах Архипа скользнуло… как будто сомнение. Он медленно разжал пальцы. Сделал шаг назад, лишая меня тепла своего тела. А потом одним стремительным движением развернул мольберт:
– Смотри.
– Архип… – взволнованно начала я, готовая отвесить себе леща за то, что, струсив, пошла на попятный.
– Смотри. И проваливай! – пророкотал он, подталкивая меня вперед и сдергивая с мольберта прикрывающее его от чужих глаз полотно. – Убедилась? А теперь – чтобы и духу твоего здесь не было.
И метнулась к дверям испуганной крольчихой. Но коснувшись пальцами ручки, остановилась, не желая уходить несолоно хлебавши.
– А как?
– Что
как?– Как ты его уничтожил? Разорвал там… Или, может, поджог?
Последний бокал определенно был лишним. Трезвой мне бы и в голову не пришло взять и к нему вернуться, тем самым его… шокировав. Да-да, он совершенно точно не был готов к такому повороту. На его всегда хмурой физиономии проступило чувство совершенно детского непонимания.
– Ты все-таки напрашиваешься?
– Ну что ты…
– Далась тебе эта мазня!
– Нет? А что тогда? – я дурашливо осмотрелась. – М-м-м? У тебя есть какие-то предположения?
– Я тебя предупредил, – не в тему повторил Архип.
– Ну, как видишь, я все еще здесь. Что дальше? Молчишь? Ну, тогда я за тебя отвечу. Потому что дальше – ни-че-го. Ты же трепло. Даже свою угрозу довести до конца не см…
Я хотела сказать «сможешь», когда он меня заткнул. Грубо опустил ладонь на губы и дернул на себя. Удар о его тело был таким сильным, что вспыхнувшие в глазах искры в секунду перекинулись на тело, разжигая в нем адский пожар. И да… Архип меня раскусил. Я действительно пришла за этим. И в первый раз, и сейчас тем более…
Пока он с нетерпением прыщавого девственника мял ладонями мои груди, я обернулась, выпрашивая поцелуй. Только его не последовало, потому что он как чумной шарахнулся прочь от моих губ. Неужели его оттолкнул мой перегар? Ты только посмотри, какие мы нежные! Ну, я-то не такая, да. Вот почему его пренебрежение лишь сильнее раздуло сжигающее меня пламя… И азарт.
Отступив на полшага, я резко расстегнула куртку. Звук открывающейся молнии прошил наполненное нашим тяжелым дыханием пространство. В голове взревела сирена – так нельзя, что ты делаешь, дура?! Но мне себя было уже не остановить.
Вслед за курткой прочь полетели уютная фланелевая рубашка и простой трикотажный лифчик. Нехитрые действия, господи… Но Архипа и они чуть не довели до удара. Его лицо потемнело от прилива крови. Дыхание сделалось шумным и рваным, а руки… его руки тряслись. Не было ничего желаннее, ничего более окрыляющего для любой женщины, чем такая реакция на ее близость.
Я медленно коснулась живота и плавно провела рукой выше, лаская пальцами затвердевший сосок. Меня терзали два диаметрально противоположных желания. С одной стороны, все говорило о том, что кончит он очень быстро, и лучше бы мне для начала его разрядить, чтобы со второго раза самой насладиться по полной. С другой… Мне было страшно, что до второго раза в принципе не дойдет.
Что-то мне подсказывало, что Архип может передумать в любую секунду. Это казалось странным. Какой мужик откажется от ни к чему не обязывающего перепиха? Ну не мог же он до сих пор убиваться по покойной жене? Да нет... Какая глупость. С ее смерти прошло не меньше десяти лет, если судить по Зойке. Ни один мужчина не стал бы носить траур так долго. Тогда как объяснить его бурную реакцию на мою наготу?
Отгоняя мысли, которые грозили вот-вот все испортить, я подошла к Архипу. Медленно, будто приручая дикого зверя, коснулась его ремня. Удерживая взгляд, погладила пряжку и только потом ее дернула. А там уж все пошло как по маслу, хотя меня и потряхивало от желания.