Странные игры

– У меня в кабинете имеется игровая зона. Дети играют, сочиняют истории, рисуют, и таким образом я помогаю им преодолеть психологическую проблему.

– Стало быть, вчера Кэти была у вас, играла, и вы пришли к некоторым выводам? – Натаниэль поднял бровь. – Вероятно, игра носила весьма жестокий характер…

– Такое случается.

– Но вряд ли часто? Звучит ведь довольно необычно.

– Неужели? – не моргнув глазом, произнесла Робин. – Никогда не приходилось видеть, как ребенок воспроизводит с помощью Барби сцену сексуального насилия, жертвой которого стал? Еще бывает, что одна игрушка наносит удар другой – например, за плохую оценку. Рисуют мамочку в синяках, вспоминая, как ее поколотил папа… Вы удивитесь, однако подобные игры далеко не редкость.

Натаниэль на некоторое время утратил снисходительную улыбку всезнайки.

– Вы правы, простите. Я, как любой коп, уверен, что общение с плохими парнями – исключительно моя монополия. Выходит, и вы нередко сталкиваетесь с такими случаями…

– Именно. Дети открывают передо мной душу, потому что считают меня достойной доверия. И я не вправе их подводить.

Натаниэль серьезно кивнул.

– Что же тогда заставило вас вчера набрать номер полиции?

– Я немного испугалась, вот и всё. Был сложный день, и я приняла неверное решение. Еще раз повторю: мне стыдно, что зря потратила ваше время.

– С чего вы взяли, что зря?

– Вы проделали долгий путь из Индианаполиса, собираясь обсудить со мной нелепую теорию о связи двух убийств. Версия притянута за уши, тут и думать нечего. Я не слишком разбираюсь в расследованиях уголовных дел, однако полагаю, что у вас каждая минута…

– Правильно! – перебил ее Натаниэль. – Дорога каждая минута. Потому я и приехал.

Робин беспомощно развела руками. Возможно, полицейское расследование зашло в тупик. Возможно, копам следовало проверить любую зацепку, какой бы фантастической она ни была.

– Не исключено, что вы правы, – вздохнул Натаниэль, – и связь действительно есть. Имеются улики, которые косвенно могут ее подтвердить.

Робин ошеломленно уставилась на полицейского. Если дело обстоит таким образом, если ее догадка верна, значит…

– Так вот, – продолжил Натаниэль. – Допустим, оба дела имеют общий знаменатель, и Кэти Стоун намекнула на их связь. Стало быть, оба убийства произошли у нее на глазах? Тогда убийца, по всей видимости, – ее похититель.

– Хм… – Робин откашлялась. – Допустим, однако в таком случае вам надо говорить не со мной, а с местной полицией и шерифом. Они ведь занимались поисками Кэти. Наверняка наши работают совместно с полицейским управлением Джаспера, у них есть подозреваемые, и…

– С местными властями я обязательно пообщаюсь, – снова перебил ее Натаниэль. – И с ребятами из Джаспера уже созванивался. Личность похитителя Кэти до сих пор не установлена. Напрашивается вывод: человек он чрезвычайно жестокий и, скорее всего, ударит снова. Вы – психотерапевт, и потому обязаны сообщить в полицию, если вам известно, что чья-либо жизнь может оказаться…

– Разрешите вас здесь остановить, – подняла руку Робин. – Да, сообщать я обязана – но лишь в случае, когда подозреваю, что пациент способен нанести вред себе или другому человеку. Здесь совсем другое. По вашей версии, похититель Кэти убил Глорию Бассет и Хейли Паркс? Прекрасно. Так выходите на местную полицию и на шерифа, на федералов, в конце концов. Делайте вашу работу, а мне позвольте заняться своей.

Натаниэль встал и протянул ей визитку.

– Если захотите поделиться еще какой-то информацией от Кэти, наберите мой номер.

– Буду иметь в виду.

– Возможно, я загляну в другой раз, если возникнут дополнительные вопросы, – добавил он, направляясь к двери.

– Прошу вас в таком случае заранее позвонить, – вздохнула Робин.

Глава 25

Клэр сидела с Кэти, наблюдая, как та трудится над заданием по математике. Атмосфера спокойствия окутала их подобно теплому одеялу. День выдался замечательный, едва ли не идиллический. Клэр с утра начала читать дочери «Энн из Зеленых Крыш» [5] . До похищения Кэти не слишком интересовалась книгами. С другой стороны, Клэр никогда особо не пыталась приучать ее к чтению, разве что порой подсовывала совсем уж детские книжки, в основном Теодора Сьюза [6] . Только теперь осознала, что Кэти с удовольствием слушает и более серьезные истории. В ее возрасте Клэр просто обожала «Энн из Зеленых Крыш».

5

«Энн из Зеленых Крыш» – цикл книг, написанный канадской писательницей Люси Мод Монтгомери.

6

Теодор Сьюз (1904–1991) – американский детский писатель и мультипликатор.

Вот так они и провели с утра пару часиков – лежа в кровати дочери. Кэти склонила голову матери на плечо, а та читала вслух, пытаясь менять голос: Мэттью Катберт говорил в ее исполнении басом, Рейчел Линд – пронзительно, слегка повизгивая, и Кэти каждый раз хихикала.

Потом в течение всего дня Клэр помогала дочери с уроками. Пит оставался непреклонен: Кэти в следующем году должна пойти в школу вместе со всеми. Клэр сомневалась в реальности подобного плана, и все же согласилась попробовать. Так или иначе, ее возвращение к учебе следовало облегчить, для чего требовалось нагнать пропущенное.

Желание-то у девочки было. Она добросовестно трудилась над поступавшими от школьных учителей заданиями. Письменная речь не давалась – простейшие слова ложились на бумагу с великим трудом, а уж о предложениях речи вообще не шло. С цифрами складывалось получше, и потому Клэр уделяла математике больше внимания. Увы, с сосредоточенностью все обстояло не лучшим образом. Кэти могла работать пятнадцать минут, затем ее глаза начинали блуждать по комнате. Карандаш порой выпадал из безвольной руки. Иногда Кэти отвлекали громкие звуки, и успокоить ее удавалось не сразу; к тому времени она уже забывала, на чем остановилась.

И все же дело медленно шло на лад. У Клэр появлялось немного свободного времени, когда дочь мастерила всякие вещички для кукол. Каждый день кроила одежонку, делала грубую мебель и инструменты, а потом складывала их в коробку из-под обуви.

Сегодня Кэти сражалась с делением столбиком. До похищения никаких сложностей с арифметикой она не имела. В вычислениях разбиралась хорошо – видно, сказывались гены Клэр и Пита – и усваивала преподаваемый в школе материал куда быстрее, чем большинство ровесников. Теперь же продвигалась гораздо медленнее, чем раньше. Начинала решать под терпеливым руководством матери, затем останавливалась, поднимала глаза к потолку и озадаченно хмурилась. Клэр помогала чем могла, однако молчание дочери прогрессу не способствовало. Впрочем, Клэр обнаружила: если негромко проговаривать действия, которые Кэти следовало выполнить, то она потихоньку осиливала каждый пример сама. Было трудно, однако они работали сообща и оттого еще больше сблизились.

Скрипнули петли входной двери – вернулся Пит.

– Привет! – громко сказал он, улыбнулся и скинул пальто. – Что решаем?

Слишком громко… Клэр всякий раз дергалась, когда Пит открывал рот: муж не сознавал, насколько он громогласен, – а ведь Кэти стала такой чувствительной… Реагировала она плохо. Ее глаза начинали бегать по комнате, мышцы напрягались. Уютная тишина в доме рассеивалась, взамен же словно появлялось потрескивающее искорками разрядов электрическое поле.

Муж шагнул в комнату, и Клэр который раз пожелала: медленнее, тише… Кэти прижалась к материнскому боку: резкие движения вселили в ее душу тревогу.

Пит всегда был таким – энергичным, громким и быстрым. Клэр когда-то нравилась его яркость – он занимал все свободное пространство и привлекал к себе внимание. Прирожденный лидер! И Кэти в совсем еще недавнем прошлом отцовский стиль тоже внушал восхищение. Классный папка! Учил ее кататься на велике, играл в догонялки и громко ревел, изображая, как за ней идет страшное чудище…

Пару недель назад Пит снова попробовал сыграть в такую игру, однако невинная забава закончилась катастрофой.