Страшно красивая в академии ветра

Но вместе с неприятными ощущениями пришло и странное возбуждение. Холод заставлял меня чувствовать себя живым, обостряя все чувства. Я ощущал каждую капельку воды, скользящую по телу, каждую мурашку, бегущую по коже. Этот контраст тепла и холода будоражил, не давая расслабиться.

А затем я переключил воду на горячую. Обжигающие струи окутали меня, словно мягкое уютное одеяло. Напряжение, сковывавшее мышцы после пробежки вокруг площадки, начало потихоньку отпускать, уступая место приятному расслаблению. Тепло проникало глубоко внутрь, согревая не только тело, но и душу.

Резкая боль в груди заставила согнуться пополам.

— Что? Уже?

Я приложил кулак к груди и чуть надавил на солнечное сплетение, пытаясь унять неприятное зудящее ощущение. Знакомое. И до жути раздражающее.

Дела мои обстояли скверно. Резерв заканчивался с каждым разом все быстрее и быстрее. В этот раз прошло чуть меньше месяца. А ведь раньше мне сил хватало чуть ли не на полгода.

Зарг!

Не сдержавшись, стукнул ладонью по тонкой прямоугольной плитке душевой.

Учебный год был в самом разгаре, и до выпуска было далековато. Но я обязан был дотянуть. У меня попросту не было другого выхода. Если все прознают про мой маленький секрет, то я вылечу из академии быстрее пушечного ядра, получив метку прокаженного и неудачника. И место в рядах почетных наездников для меня будет утеряно навсегда.

Этого я допустить не мог.

Поэтому мне требовался новый источник сил, помимо того, что я использовал. И у меня даже была идея, которую можно было осуществить. Не хватало лишь точной последовательности действий в создании накопителя.

Запретного, если быть точным.

Я уже давно осмысливал свой план, тайно надеясь, что прибегать к нему не придется. Однако, как это обычно бывает, наши желания редко сходятся с действительностью. Действовать нужно было незамедлительно.

Я потянулся к крючкам на стене, где весели чистые полотенца, оставленные гномами-помощниками и… Не нашел ни одного.

— Какого?

Я мог поклясться, что еще пару минут назад они здесь были. Должны были быть. Но нет. Мне даже пришлось протереть руками глаза, убирая лишние капли.

Крючки были пусты.

Пару минут я оглядывался по сторонам, будто полотенца магическим образом могли появиться в душевой, а затем в мою голову стали закрадываться догадки.

Элис.

Вот руку дам на отсечение. Это могла быть только она. Наш спор вывел ее из равновесия, и она явно была на меня зла.

Что же, я мог ее понять.

Мотнув головой, я направился к своему шкафчику. Вода стекала по телу, оставляя за мной следы из капель и влаги. Гномки будут весьма недовольны. А я, как на зло, не мог тратить силу на заклинание испарения.

Резерв необходимо было беречь. Даже такие его крупицы.

Распахнув металлическую дверцу, я потянулся за своей одеждой, но застыл, распахнув рот.

Новости было две. Одна прекраснее другой. Из одежды внутри осталась только рубашка. Штаны благополучно исчезли. Зато здесь нашлась гора полотенец, которыми я мог и вытереть воду с тела, и, видимо, по задумке Элис, прощеголять по направлению к корпусу общежития на виду всех студентов.

Я снова рассмеялся.

— Ох, Таккорт, юмор я оценил. Оценишь ли ты мой?

Глава 12

Элис

Вот так всегда, стоит мне пару минут поговорить с Кирианом, и все, я готова метать громы и молнии. И еще что-нибудь в придачу. Например, камни прямо промеж его глаз.

Ну вот как так вечно получается, что дело делает Арвинс, а страдаю потом я? Мистика. А ведь это не первый раз, когда так произошло. Случаи можно было исчислять десятками. Каждая наша стычка заканчивалась для парня благоприятно, а я, как и в этот раз, должна была отдуваться. Однако сегодня Арвинса хотя бы немного задело. Два дня в отстойнике — то еще приятное времяпрепровождение. Мне даже хотелось посмотреть на то, как вечно вылизанный, холеный Кириан будет брать лопату в руки и убирать драконьи… кхм… остатки жизнедеятельности в сжигательные короба.

Обычно с этой задачей прекрасно справлялись гномы, но в воспитательных целях ученики в отстойнике бывали довольно часто.

Я даже улыбнулась. Забавно было представлять красавчика в грязной одежде, с лицом, скривившимся от характерного запаха. Как он будет пересыпать золу в сито и шух-шух-шух… Искать кристаллическую пыль, такую необходимую академии для поддержания купола вокруг академии и у подножья горы Таартан.

Смех мой прервался знакомым громоподобным голосом тренера Октависа. Я как раз зашла за угол мужской раздевалки, направляясь к женской, чтобы снять, наконец, с себя тренировочный костюм и уйти в свою башню. Назадавали нам много, и хоть большую часть я сделаю быстро, по некоторым предметам вопросы возникали.

Попадаться мужчине на глаза сейчас не хотелось. Мало ли что ему взбредет в голову. Еще пара дней отработок в мои планы не входили. Поэтому, притаившись, я все же не сдержала любопытства и прислушалась. Хотя такой бас можно было услышать даже сквозь зажатые руками уши.

— Арвинса вычеркивай, Бут. Нечего ему делать в отстойнике.

Я аж чуть не поперхнулась. Это что за дела такие? Тренер только что отдал распоряжение гному-помощнику, который везде следовал за ним, исключить Кириана из списка должников.

Но это ведь… Нечестно!

Я еле сдержалась, чтобы не выскочить из-за угла и не кинуться на мужчину с упреками. Но здравый смысл подсказывал, что лучше сохранить спокойствие и не привлекать к себе лишнего внимания. Однако внутри меня клокотал гнев, который было все труднее сдерживать.

Почему Кириан снова избежал заслуженного наказания? Это что же получается, снова за все придется отдуваться мне?

И Гиенсу… Зарги его поглоти!

Это возмутительно! Арвинс ведь заслужил этот штраф, и я не понимала, почему тренер так легко его простил. Честно говоря, на моей памяти Октавис еще ни разу не менял своего решения. Он выглядел как ходячая скала, и порой казалось, что и его сердце состоит из непробиваемого гранита.

Сжав кулаки, я напряженно прислушивалась к разговору, надеясь, что услышу хоть какое-то объяснение этому несправедливому решению. Да только на этом разговор и закончился.

Послышались твердые удаляющиеся шаги и вторящие им быстрые легкие. Все стихло. Я осталась со своим чувством несправедливости один на один. Мне даже захотелось ударить стену здания, настолько внутри меня бурлили эмоции. И ударила. Ногой. Затем поморщилась и мотнула головой.

Что я вообще делаю?

То, что семья Арвинс была значима для Соединенного королевства, новостью не являлось. И Кириан, как член своего рода в академии выделялся. О нем говорили, с ним хотели дружить, им восхищались и иногда просто грелись в лучах его славы. Поэтому преподаватели часто не решались сильно давить на парня и многое спускали ему с рук.

Но про магистра Тома Октависа часто говорили, что он плевать хотел на любые заслуги рода своих учеников. Ему был важен результат здесь и сейчас. Все, что оставалось за пределами академии ветра — там и оставалось.

Он представлял студентов белой глиной, из которой он мог лепить лучших наездников.

Но, видимо, даже у него были свои слабости и исключения.

Ну и ладно! Это в который раз доказывало, что красивая внешность и громкое имя семьи решают многие проблемы. И что это верный путь в никуда. У такой беззаботности могли быть катастрофические последствия, которые я прочувствовала на собственной шкуре, если так можно выразиться.