Стратегия обмана. Политические хроники

Епископ устало вздохнул, видимо решив, что имеет дело с непроходимой дурой:

— Организуйте покушение, но не для того чтобы убить, а…

— Припугнуть.

— Правильно, — улыбнулся он, но на сей раз в этой улыбке не было того обаяния, что пролилось на Алекс в самом начале встречи. Перед ней сидел немолодой лысоватый мужчина с холодным блеском в глазах и предлагал устроить провокацию против папы римского. А еще епископ Ортинский…

— Какие-нибудь еще пожелания? — изобразив любезность, спросила Алекс.

— Да, если дело пойдёт не очень гладко и появится вероятность разоблачения, я не хочу, чтобы следствие вышло на меня.

— Никто этого не хочет, Пол, — заверила его Алекс.

Епископ порылся в кармане и достал оттуда фотографию, после чего протянул её Алекс. На ней был запечатлен темноволосый священник лет тридцати — тридцати пяти, крайне мрачный и неприветливый на вид:

— Вот это взгляд, — только и прошептала она и, перевернув фотографию, прочла «Матео Мурсиа, конг. по делам духовенства, тел. [phone]». — И что мне с этим делать?

— С Мурсиа можете делать всё, что вам заблагорассудится, только будьте осторожны. Не всем под силу преодолеть силу его взгляда.

— Он что, гипнотизер? — скептически просила она.

— Может быть. Просто имейте в виду, что сегодня вы говорили не со мной, а с ним. Нет, скажу иначе, будет желательно, чтобы заинтересованные инстанции вроде корпуса карабинеров узнали, что Мурсиа говорил с вами, и что это он заказчик покушения.

Алекс в задумчивости посмотрела на епископа, потом на фотографию и снова на епископа:

— Хотите ни за что подставить человека?

— Он фанатик, — и глазом не моргнув, ответил епископ, — он вращается в кругах аристократии, которая в свою очередь, присягает на верность таким экстремистам от Церкви, как архиепископ Лефевр. Я не удивлюсь, что Мурсиа, если и не желает смерти папе, то наверняка его ненавидит. Он крайне опасный человек, сделавший много зла другим, и ещё большего ему просто не дал сделать другой папа. Многие в курии вздохнут с облегчением, когда на Мурсиа наденут наручники и уведут из Ватикана навсегда.

— Однако, — заметила Алекс, — совершить покушение на папу предлагаете мне вы.

— Я же не предлагаю вам его убить. Чувствуете разницу?

Алекс чувствовала. Епископ Ортинский подбивал её на такое изощренное коварство, что своим умом она до него никогда бы не додумалась:

— Но вы же не для того задумали покушение, чтобы подставить этого Мурсиа, так ведь?

— За это не волнуйтесь, — заверил её епископ, — всю информационную поддержку внутри Ватикана я беру на себя. Ваше дело создать повод.

— Повод для чего?

— Для перемен к лучшему.

— Для вас лично или для папы? — съехидничала Алекс.

— Для всей Церкви, — туманно ответил епископ. — Ею, знаете ли, невозможно управлять посредством одной лишь «Аве Мариа».

— Ладно, — произнесла она, собираясь встать с места, — как вижу у вас в Ватикане какие-то свои трения, и я даже не рискую в них вникать.

— И правильно делаете, Алекс. Такой женщине, как вы, ни к чему лишняя грязь. Просто знайте, сымитировав покушение на папу, вы сделаете доброе дело.

Алекс не удержалась от смешка:

— Вот уж никогда не думала, что на своей работе мне доведется сделать что-то доброе. Пол, вы просто спасли мою душу своим заказом.

— Так вы готовы выполнить его в полной мере? — пропустив колкость мимо ушей, спросил он.

— Я отвечаю только за технические детали. Политику и прочие сопутствующие мероприятия будут прорабатывать другие люди.

— Не плохо, если бы и вы помогли.

— Насколько смогу.

— Возьмите фотографию, — напомнил епископ, протягивая карточку Алекс.

— Не стоит, я его запомнила. — Немного помявшись, она все же спросила. — Этот Мурсиа действительно такое исчадие ада, как вы о нём говорите?

— А вы не верите мне?

— Я верю фотографии. Мне просто интересно, как такие люди как он попадают в Ватикан.

— Пути Господни неисповедимы, — пожал плечами епископ.

На этом они и расстались. Чувства от встречи с епископом Ортинским остались смешанными. В первую очередь, после пьяных приставаний Родерика, Алекс как женщине была несказанно приятна обходительность и внимание пусть даже и служителя церкви, что по идее давал обет безбрачия. Но они ведь всего лишь мило беседовали и ничего больше. С другой стороны этот его заказ не просто на покушение, а имитацию покушения, тем более на самого папу римского — это уже за гранью добра и зла. Что такого папа сделал епископу, Алекс не знала, видимо оказался сделать его кардиналом. Наверное, после несостоявшегося убийства и чудесного спасения, епископ напоёт папе нечто такое, во что в добром здравии бы тот никогда не поверил. И жизнь епископа Ортинского сразу же наладится.

Что за конфликт случился у епископа с Мурсиа, Алекс тоже не знала. Действительно ли он так ужасен, как говорит о нём епископ? Правда ли Ватикан вздохнет с облегчением, когда Мурсиа посадят по ложному обвинению?

Подставлять посторонних людей за собственные преступления для Алекс было не впервой. За взрывы в Гилфорде полиция упекла за решетку четырех человек, которых Алекс никогда даже близко не видела, и уж тем более они никогда не видели её. За похищение нефтяных министров и убийство двух людей за неё уже то ли сидит, то ли готовится пойти под суд террористка Габи Крёхер. Так что, волноваться за какого-то Матео Мурсиа Алекс не очень-то и хотелось. Тем более вид у него абсолютно демонический, особенно для священника, тем более ватиканского. Хотя кто его знает, может это только маска от недоброжелателей вроде епископа и в душе Мурсиа добрейший человек и любящий сын, брат и дядя, если у него, конечно, есть семья.

Поглощённая этими раздумьями, Алекс всё же заметила, что кто-то идёт за ней по пятам. Вроде бы это молодой мужчина лет тридцати, вроде бы он довольно элегантно и строго одет, и вроде бы он идёт за ней от самого ресторана. Приблизившись к скверу, Алекс пошла по дорожке. Резким движением повернувшись к скамье и сев на неё, она поймала взглядом своего преследователя, который не сумел сориентироваться и скрыться из виду. Алекс больше не спускала с него глаз, давая понять, кто бы он ни был, она его раскусила и не боится. Выглядел он и вправду изысканно — дорогой костюм, тщательно уложенные волосы. Если епископ был плейбоем престарелым, то этот тоже плейбой, но в самом рассвете сил. Он даже не смутился под её пристальным и не самым доброжелательным взглядом, и вместо того чтобы стушеваться и пройти дальше, напротив приблизился к Алекс и сел рядом с ней. Искоса поглядывая на него, Алекс ожидала, что же будет дальше. А дальше он сказал ей что-то по-итальянски, и она по-английски произнесла:

— Я вас не понимаю.

— О, простите, — тут же перешел он на английский, — если честно, я думал, что придёт другой… человек.

— Мужчина, вы хотели сказать? — всё так же неприветливо отозвалась Алекс.

— Прошу, не обижайтесь, синьорина. Мое имя Франческо.

— Алекс, — буркнула она в ответ. — И кто ты такой, Франческо?

— Тоже самое я хотел бы спросить и у вас, Алекс.

— А я не отвечаю на вопросы незнакомых мужчин.

— Тогда может, познакомимся за чашечкой кофе?