Стража! Стража!

Он был в старой комнате для частных приемов. Патриций сидел в своем старом кресле, одна нога на другой, наблюдая за ним с мягким интересом.

— А-а, Обычный. — сказал он.

Обычный подпрыгнул, царапая пальцами отыскал дверную ручку, выскочил в коридор и бежал по нему до тех пор, пока не добрался до главной лестницы, поднявшись сквозь развалины центрального дворца как незадачливый штопор. Ступени — высота — выше земли — защита. Он поднимался, минуя по три ступеньки одновременно.

Все, что ему было нужно, несколько минут покоя. Тогда он им покажет.

На верхних этажах царил полный мрак. Чего там не хватало — внутренних конструкций. Столбы и стены были снесены драконом, когда тот строил свою пещеру. Комнаты зияли провалами и проломами. Болтающиеся обрывки гобеленов и ковров трепыхались на ветру из разбитых окон. Пол вздыбился и шатался под ногами как трамплин, когда Обычный бежал по нему. Он направился к ближайшей двери.

— Похвально быстро. — сказал Патриций.

Обычный с треском захлопнул дверь и выскочил одним прыжком в коридор.

Рассудок взял короткую передышку. Он замер около статуи. Не было слышно ни единого звука, ни звука бегущих ног, ни скрипа потайных дверей. Он с подозрительностью осмотрел статую и ткнул ее мечом.

Когда та не шевельнулась, то он открыл ближайшую дверь, захлопнул ее за собой, отыскал стул и заклинил им ручку.

Это была одна из тех комнат с роскошным убранством, ныне совершенно без мебели и отсутствующей четвертой стеной. На месте, где она должна была находиться, зиял вход в пещеру.

Из полумрака выступил Патриций.

— Вся ваша система полетела к черту… — сказал он.

Обычный обернулся и вытащил меч из ножен.

— Вы не существуете. — сказал он. — Вы — дух, или нечто несуществующее.

— Охотно верю, что это не так. — сказал Патриций.

— Вы не сможете меня остановить! У меня еще осталось немного волшебного зелья, у меня есть книга! — Обычный вытащил из кармана коричневую кожаную сумку. — Я принесу еще одну! Вы увидите!

— Я настаиваю на том, чтобы вы этого не делали. — мягко сказал лорд Ветинари.

— А, вы думаете, что вы такой умный, держите все в своей власти, такой непоколебимый, ибо у меня есть меч, а у вас его нет! Но у меня есть еще кое-что сверх этого, хочу , чтобы вы знали. — торжествующе сказал Обычный. — Да!

На моей стороне дворцовая стража! Они пойдут за мной, а не за вами! Знайте, никто вас не любит. Никто даже не испытывает к вам ни капли симпатии. — Он взмахнул мечом так, что его кончик оказался в футе от груди Патриция.

— Так что возвращайтесь в свою камеру. — сказал он. — И в этот раз я позабочусь, чтобы вы оставались там. Стража!

Стража!

Раздался грохот бегущих ног. Дверь задрожала от ударов, стул закачался. Ни миг все стихло, а затем дверь и стул разлетелись на кусочки.

— Заберите его отсюда! — визжал Обычный. — Принесите скорпионов! Бросьте его в… вы не…

— Опустите меч. — сказал Бодряк, пока за его спиной Морковка вытаскивал из ладони занозы, впившиеся после удара по двери.

— Да. — сказал Валет, выглядывая из-за капитана. — Лицом к стене и раздвиньте их, сосунок!

— А-а? Что он должен раздвинуть? — нетерпеливо прошептал сержант Двоеточие.

Валет пожал плечами. — Не знаю. — сказал он. — Все, как я полагаю. Самый безопасный способ.

Обычный, не веря своим глазам, разглядывал отряд стражников. — А, Бодряк. — сказал Патриций. — Вы можете…

— Заткнитесь. — холодно сказал Бодряк. — Младший констебль Морковка?

— Сэр!

— Прочитайте заключенному его права.

— Да, сэр. — Морковка достал свою записную книжку, облизал большой палец и перелистал страницы, ища нужную.

— Люпин Обычный. — сказал он. — также известный как Люпин Закорючка, секретарь, ПСО…

— Что? — сказал Обычный.

— ныне проживающий в месте, известном как Дворец, Анк-Морпорк, моей обязанностью является информировать вас, что вы арестованы и вам будет предъявлено обвинение… — Морковка с мукой во взоре поглядел на Бодряка. — в совершении преступлений, как-то убийство непосредственно с помощью инструмента, а именно, дракона, а также еще много различных правонарушений всеобщего подстрекательства, которые будут выяснены позднее. Вы имеете право сохранять молчание. Вы имеете право не быть брошенным в водоем с пираньями. Вы имеете право быть подвергнутым тяжелому испытанию.

Вы имеете…

— Это сумасшествие. — холодно сказал Патриций.

— Я думал, что приказал вам заткнуться! — прикрикнул Бодряк, повернувшись и покрутив пальцем перед носом Патриция.

— Скажите мне, сержант. — прошептал Валет. — как вы думаете, мы собираемся бросить его в яму со скорпионами?

— … ничего не говорить, но в случае, если вы ничего не скажете, то это будет записано здесь, в моей книжке, и может быть использовано в качестве улики…

Голос Морковки стих, затерявшись в тишине.

— Если эта пантомима доставляет вам удовольствие, Бодряк. — наконец согласился Патриций. — отведите его в темницу. Я разберусь с ним утром.

Обычный не подавал ни малейших признаков несогласия. Ни крика, ни плача. Он просто бросился к Патрицию, подняв меч.

Возможные последствия замаячили у Бодряка в голове.

Среди мелькавших мыслей окрепла главная — убеждение, что стоять в стороне было бы наилучшим планом, позволить Обычному совершить задуманное, после разоружить его, позволить городу самому очистить себя. Да. Чудесный план.

И потом для него явилось полным чудом, зачем он ринулся вперед, воздев меч в тщетной попытке блокировать удар…

Возможно это нечто из того, что написано в книге как поступать в таких случаях.

Раздалось звяканье, не очень громкое. Он уловил, как что-то блестящее и серебристое пролетело мимо уха и вонзилось в стену.

Обычный разинул рот. Он уронил обломки меча и попятился, сжимая «Вызывание».

— Вы будете жалеть. — прошипел он. — Вы будете все очень сожалеть!

Он шепотом бормотал, постепенно затихая.