Стража! Стража!
Шрифт:
— Надеюсь, что Двоеточие поторопится. — Бодряк замер.
Он должен узнать. — Как? — сказал он. — Что можно сделать с облаком?
— Князь постановил, что оно будет побито камнями до смерти. — сказал Морковка. — По-видимому тридцать один человек был убит. — Он вытащил свою записную книжку и посмотрел на дракона.
— Как вы думаете, он может нас слышать? — сказал он.
— Полагаю, что так.
— Ну, тогда. — Морковка прочистил глотку и повернулся к ошеломленной рептилии. — Моей обязанностью является предупредить вас, что вы задержаны по обвинению по некоторым или всем последующим пунктам, а именно:
Бодряку хотелось бы знать, как долго груда обломков сможет удерживать под собой чудовище. Возможно потребуются долгие недели, если длина списка преступлений будет нескончаемой.
Толпа замолчала. Даже леди Рэмкин замерла в удивлении.
— Что такое? — сказал Бодряк повернутым лицам. — Вы что никогда раньше не видели арестованного дракона?
— Шестнадцать (Три) ii, в ночь 24-го Грюна, вы сожгли или были причиной сожжения следующих помещений, известных как Старый Дом Дозора, Анк-Морпорк, оцениваемый в двести долларов; И ЧТО, Шестнадцать (Три) iii, в ночь 24-го Грюна, будучи арестованным офицером Дозора при исполнении обязанностей…
— Думаю, что нам нужно поспешить… — прошептал Бодряк.
— Он становится беспокойным. Неужели все это необходимо?
— Думаю, что можно подытожить. — сказал Морковка. — В исключительных обстоятельствах, согласно Правил Брегга для…
— Возможно это будет сюрпризом, но нынешние обстоятельства являются исключительными, Морковка. — сказал Бодряк.
— И они собираются стать обалденно исключительными, если сержант Двоеточие не поспешит с веревкой.
Развалины зашевелились, когда дракон напрягся, пытаясь встать. Раздался грохот, как-будто били тяжелым бревном.
Толпа начала разбегаться.
В этот момент Эррол возвращался на бреющем полете над крышами, оставляя за собой след из колец дыма и серии небольших взрывов. Спустившись ниже, он загудел на толпу и заставил передние ряды отшатнуться.
Он трубил как наутофон.
Бодряк схватил Морковку и стащил его вниз, когда дракон начал отчаянно скрестись, чтобы освободиться.
— Он вернулся, чтобы убивать! — кричал он. — Возможно ему потребуется бездна времени, чтобы затормозить!
Эррол взобрался на поверженного дракона и верещал достаточно громко, чтобы разбить бутылки.
Большой дракон поднял голову, в каскаде из битой штукатурки. Он открыл пасть, но вместо того, чтобы извергнуть язык белого пламени, как ожидал Бодряк, издал звук, как хныкающий котенок. Правда котенок, мяукающий в железной ванне на дне пещеры, но по-прежнему котенок.
Сломанные рангоуты упали сбоку, когда огромное чудовище встало, пошатываясь, на ноги. Огромные крылья раскрылись, осыпав прилегающие улицы дождем из пыли и соломы. Летящие камешки со звоном ударялись о шлем сержанта Двоеточие, стекая ручейком по спине, оставив черную полоску на руке.
— Вы позволили ему встать! — кричал Бодряк, толкая сержанта в укрытие. — Вы не предполагали дать ему встать, Эррол! Не позволяйте ему встать!
Леди
Рэмкин нахмурилась. — Это неправильно. — сказала она. — Они никогда обычно так не сражаются. Победитель как правило убивает проигравшего.— Правильно! — кричал Валет.
— А затем спустя некоторое время, в любом случае, он взрывается от волнения.
— Послушай, это я! — кричал Бодряк, когда на сцене нерешительно появился Эррол. — Я купил тебе пушистый мячик!
Мячик со звонком внутри! Ты не должен так поступать с нами!
— Нет, подождите минутку. — сказала леди Рэмкин, кладя руку ему на плечо. — Я не уверена, что нам стоит держаться за ошибки и предубеждения…
Большой дракон взлетел в воздух, опустив свои громадные крылья вниз, снеся при этом несколько зданий. Громадная голова вращалась на шее, осоловелые глаза пытались удержать в поле зрения Бодряка.
Казалось какая-то мысль продолжала неустанно вращаться внутри.
Эррол дугой пролетел по небу и реял перед капитаном, глядя на чудовище внизу. На миг показалось, что он может превратиться в маленький летающий бисквит из древесного угля, а затем дракон недоуменно опустил взгляд и начал подниматься.
Он взбирался по широкой спирали, набирая скорость так, как он делал это прежде. Эррол двигался, описывая круговую орбиту вокруг чудовища, как буксир вокруг лайнера.
— Это… это все равно как-будто он играется с драконом. — сказал Бодряк.
— Добавь ублюдку! — с энтузиазмом кричал Валет.
— До полного уничтожения. — сказал Двоеточие. — Ты имеешь в виду «вдребезги».
Бодряк почувствовал пристальный взгляд леди Рэмкин, упиравшийся ему в спину. Он поглядел на выражение ее лица.
Понимание снизошло на него. — А-а. — сказал он.
Леди Рэмкин кивнула.
— Правда? — сказал Бодряк.
— Да. — сказала она. — Я должна была об этом подумать прежде. Разумеется, это было слишком горячее пламя. И они всегда более воинственны в отношении территории, чем самцы.
— Почему ты не сражаешься, ублюдок! — кричал Валет утомленным драконам.
— Сука, Валет. — тихо сказал Бодряк. — Не ублюдок. Сука.
— Почему ты не… что?
— Это представительница женского рода. — пояснила леди Рэмкин.
— Что?
— Мы подумали, что если бы ты испробовал свой знаменитый удар, Валет, то ничего бы не вышло. — сказал Бодряк.
— Это девушка. — перевела леди Рэмкин.
— Но она огромная до безобразия!
Бодряк настойчиво кашлянул. Мышиные глазки Валета покосились на леди Рэмкин, которая зарделась как заря.
— Я имел в виду, чудесная фигура для драконихи. — быстро поправился он.
— Э-э. Широкие бедра, подходящие для вынашивания яиц. озабоченно сказал сержант Двоеточие.
— Скульптурная фигура. — горячо добавил Морковка.
— Заткнитесь. — сказал Бодряк. Он стряхнул пыль с остатков униформы, поправил нагрудник и шлем. Он твердой рукой проделал все необходимое. Не здесь все кончалось, он знал об этом. Здесь все только начиналось.
— Вы, мужчины, пойдете со мной. Пошли, быстрее! Пока все остальные наблюдают за ними. — добавил он.
— Но как насчет короля? — сказал Морковка. — Или королевы? Или кто там она сейчас?
Бодряк посмотрел на быстро исчезающие силуэты. — Я правда не знаю. — сказал он. — Полагаю, что дело за Эрролом.