Стрела Гильгамеша

За разговором они подошли к будке. Там сидел смуглый человек средних лет с ухоженной черной бородой, в которой пробивались серебряные нити.

– Добрый день, уважаемый! – обратился к сапожнику Кирилл Николаевич. – Я хочу передать записку Киру Мамаеву. Вы можете мне помочь?

– Друг Кир-баба – мой друг! – ответил сапожник, погладив бороду. – Передам записку, давай!

Венедиктов написал несколько слов на листке и протянул его сапожнику. Тот важно кивнул, спрятал бумажку в ящик со щетками и повернулся к Марии.

– Женщина, у тебя левая туфля сносилась, хочешь, починю? И денег не возьму, раз твой друг – друг Кир-баба!

– Как-нибудь в другой раз! – смутилась Мария. – Спасибо!

– Ну, как знаешь.

Троица пошла дальше, причем Мария заметила, что каблук у левой туфли и правда сносился.

– Что вы ему написали? – спросила Надежда, когда они отошли от будки.

– Что хочу встретиться. Что есть важный разговор.

– Ой, и когда еще он получит эту записку!

– Очень скоро получит! – Венедиктов показал своим спутницам на сапожника.

К тому подбежал кудрявый черноволосый мальчишка лет десяти, переговорил с мастеровым и тут же снова убежал.

– У них налажена очень хорошая система связи. В течение часа Мамаев с гарантией получит наше послание.

– В течение часа получит, – протянула Надежда, – потом ответит… в общем, сегодня мы с ним не встретимся.

– Может быть, и раньше… Смотрите-ка, я их недооценил!

Не успел Венедиктов договорить, как к нему подбежал смуглый мальчишка (не тот, что раньше) и, не говоря ни слова, протянул сложенную вчетверо бумажку.

– Надо же, как оперативно! – поразилась Надежда. – Ну, и что он вам пишет?

– Пишет, чтобы мы пошли в ближайшую аптеку и купили там… какой-то… я извиняюсь… ашурбанипалим, если я правильно произношу это слово.

– Это еще зачем? – удивленно спросила Надежда.

– Не знаю зачем и не знаю, что это такое, но раз Мамаев пишет – значит, так и нужно делать.

Венедиктов огляделся по сторонам и показал на вывеску аптеки на другой стороне улицы:

– Вот ближайшая…

– Какое-то у нее странное название, – Надежда пригляделась к вывеске, – «Гильгамед». Мед – понятно, медицина, а что значит первая половина?

– Не знаю, что оно значит, – ответил Венедиктов, – но само слово всего на одну букву отличается от имени древнего месопотамского героя и полубога Гильгамеша, которому посвящен древнейший эпос в истории человечества. Так что нам наверняка нужно именно в эту аптеку. – С этими словами он ринулся вперед.

«Ишь как разогнался, – подумала Надежда, – откуда что взялось?»

– То говорила, что он псих и зануда, а теперь недовольна, что человек делом занят, – вполголоса бросила Мария, обгоняя ее, чтобы успеть за Венедиктовым.

Надежда резко притормозила. Неужели Машка ее мысли читает? Нужно быть осторожнее…

Вся троица перешла через улицу и вошла в аптеку.

В помещении было пусто, только за стойкой стояла черноволосая женщина средних лет в белоснежном халате.

– Чем могу вам помочь? – обратилась она к посетителям.

– Можно у вас приобрести такое лекарство… ашурбаналол?

– Вы ничего не перепутали? Никогда не слышала о таком медикаменте.

– Ох, извините, кажется, я ошибся. – Венедиктов развернул бумажку и прочел: – Ашурбанипалим!

– А, это совсем другое дело! – Женщина обернулась и крикнула в глубину аптеки: – Анатолий!

Тут же из-за двери с надписью «Только для персонала» появился смуглый коренастый мужчина с черной бородой и длинными, как у гориллы, руками, густо покрытыми черными волосами.

– Анатолий, клиентам нужен ашурбанипалим, – сообщила ему женщина, – проводи их, пожалуйста, на склад.

Мужчина кивнул и лаконичным жестом предложил вошедшим следовать за собой.

Все трое прошли за ним в дверь и оказались в просторном помещении, заполненном белыми стеллажами, на которых стояли многочисленные коробки с латинскими названиями лекарств и медикаментов. По-прежнему ни слова не говоря, Анатолий подошел к одному из стеллажей, нажал на верхнюю полку.

Стеллаж плавно отъехал в сторону, как дверь купе, за ним оказался длинный полутемный коридор. Анатолий отступил в сторону и жестом показал посетителям на коридор, как бы приглашая их проследовать по нему.

– Спасибо! – Венедиктов вошел в коридор, женщины за ним.

Потайная дверь за ними тут же закрылась.

– Какой, однако, немногословный! – проговорила Мария, подойдя к двери в конце коридора.

– Анатолий – немой, – раздался в ответ незнакомый голос.

Мария удивленно завертела головой, пытаясь понять, кто это сказал. Голос доносился ниоткуда – и одновременно со всех сторон.

– Заходите, заходите! – произнес тот же голос.

Венедиктов толкнул дверь, и все трое вошли в большую комнату без окон, где имелся застекленный книжный шкаф, кожаный диван и письменный стол, за которым сидел худощавый смуглый мужчина с темными миндалевидными глазами и резкими чертами лица, словно высеченными на камне.

– Анатолий – немой, – повторил он, – притом очень надежный человек.

– Здравствуй, Кир! – приветствовал его Венедиктов.

– Здравствуй, Кирилл! – ответил тот. – Познакомишь меня со своими спутницами?

– Мария, Надежда… – представил их Венедиктов. – Надо же, какое у тебя жилище! – Он оглядел комнату. – Не душно тебе здесь?

– Кондиционер стоит. А ради безопасности можно немного и потерпеть.

– Тебе кто-то угрожает?

– Возможно. Но давай уже перейдем к делу. Ты написал, что хочешь срочно встретиться со мной, что дело срочное и важное и касается оно…

– Касается стрел, какими были убиты Вестингауз и Гилевич.

– Вот как! И в какой связи возникли эти стрелы?

– У нас есть фотография стрелы, – влезла в разговор Надежда, – которая должна быть очень похожа на те, старые. Мария, покажи ему…

Мария достала телефон и открыла папку с фотографиями.

– Они были похожи на эту стрелу?

Мамаев внимательно рассмотрел фото и вернул телефон Марии.

– Откуда у вас эта фотография? Это точно такая же стрела.

– Этой стрелой вчера был убит человек. Женщина, – ответила Надежда, отодвинув Венедиктова.

– Вы уверены?

– Конечно. Человек, который прислал ей это фото, не любит шутить, – она кивнула на Марию, которая пыталась отвернуться от Венедиктова.

Тот смотрел пристально и сурово.