Строптивая
Шрифт:
Через десять метров я нагнала их, а они молча развернулись и пошли за мной. Открыли дверцу большого внедорожника передо мной, и я юркнула на заднее сиденье, ожидая, что именно там будет сидеть отец. Собираю все силы в кулак и медленно поднимаю свой взгляд на него. Вздрогнула, сама не зная от чего. Отец.
Он постарел, в уголках глаз лучами пошли морщинки, но от него по-прежнему веяло какой-то силой, отчего я чувствовала себя маленькой девочкой Наташей, нашкодившей очередной раз. В салоне все пропахло его парфюмом. Я смотрела на отца и думала о том, как самый родной человек может быть
— Выйти всем, — гаркнул отец водителю и охраннику на переднем сидении, а я непроизвольно снова вздрогнула.
Как только двери хлопнули, оповещая нас, что лишних ушей и глаз больше в салоне нет, я собрала всю волю в кулак и сказала:
— Ну здравствуй, отец, — с насмешкой и упрёком, попытавшись вложить в свой голос все, что я чувствую при виде него.
— Привет, дочка, — ответил он мягко, продолжая сканировать мои черты лица.
— А где мама? — прищурилась я, — ах, да! Она же умерла, только проститься мне с ней нельзя было!
Я кипела. Я знаю, что отец любил мать, видела, как дёрнулась жилка на его виске, именно поэтому я хотела вывести его на эмоции. Прошло уже пять лет, а обида жива. Хоть я и пыталась простить его. А увидела и не смогла сдержаться.
— Ты могла мне позвонить, и я бы решил твой вопрос, — холодно ответил он.
Я слышала в его речи акцент, которого раньше не было. Как давно мы не виделись?
— О, нет, — покачала я головой, — ты хотел, чтобы я просила решить этот вопрос, умоляла.
— Гордость наше все, да, девочка?
Я усмехнулась, подавив в себе мысли о том, что характеры наши похожи. Нет, я не хотела быть похожей на него!
— Давай к делу, — сдалась я, — меня ждёт дочка.
— Могу я с ней познакомиться? — спросил папа.
Я молчала, раздумывая.
— Зачем ты приехал? — спрашиваю я вместо ответа.
— Мне нужны теперь твои подписи на нескольких документах. И ещё нужно съездить к нотариусу… — не слышала я злобы или разочарования в словах отца, что меня удивило.
— Зачем такая спешка? — спросила я, — сейчас новый год и никто не работает.
— За деньги работают все, — усмехнулся он.
— Хорошо. Скажи когда и куда мне нужно прийти, — согласилась я, решив, что тратить время на пререкания не буду.
— Нам нужно улететь в Швейцарию и там подписывать все, — сбросил на меня бомбу папа.
— Зачем? — устало спросила я.
— Для начала проведём официальный тест ДНК, подтверждающий твоё родство с дочкой. Затем нужно к нотариусу…
— Это все можно сделать здесь, — перебила я, начиная понимать, что нервничаю.
— Нет! — отчеканил он, — это не обсуждается. Теперь у тебя тоже есть обязательства.
— Моей Вике ещё рано летать, — запротестовала я, а потом добавила, — ты снял с меня запрет на въезд в страну?
Отец кивнул, а у меня брызнули слёзы из глаз. Не сдержалась.
— Я был не прав, — сказал отец твёрдо, понимая, что я думаю о маме.
Я подняла на него свой взор, раздумывая, можно ли считать эти слова, пусть жалким, но извинением? Наверное, он все прочитал на моем лице.
— Я надеялся, что любовь к матери сильнее ненависти ко мне, — добавил он, сжимая мою ладонь
в своей.Я перевела взгляд на наши руки и резко дёрнулась от обжигающего до боли прикосновения. Отец не шелохнулся.
— Зачем ты приехал? — прошептала я, заглядывая в его глаза, которые с возрастом посветлели, казалось, что они бесцветные.
— Я же сказал, что мне нужно…
— Нет! — рявкнула я так неожиданно, что дёрнулась даже сама, — ты мог прислать ко мне кого угодно! Неужели за столько нет не нашёл, как обойти это завещание? Я все подпишу, все отдам тебе, только оставь меня в покое. Нас оставь в покое.
Я говорила громко и четко.
— Неужели ты думаешь, что завещание составлял дед?! Да у него бы денег не хватило даже на грамотного юриста, если бы я их ему не дал! Это завещание потребовал я сам.
Я ошеломлённо смотрела на отца, не веря своим ушам.
— Зачем?
— Затем, Наташа, что я тебя люблю, потому что ты мой ребёнок, если даже ты так не считаешь. Так нужно было мне для бизнеса в тот момент и для того, чтобы когда-нибудь ты вернулась обратно к нам.
— У тебя было пять лет, чтобы мне это рассказать, но ты этого не сделал. Даже попытки увидеться не было с твоей стороны. Почему сейчас я должна тебе верить?
— Ты можешь не верить.
— И не верю.
— Но в Швейцарию полететь придется.
— Нет. Решай свой проблемы сам, — пожала я плечами.
— Неужели на могилу к матери сходить не хочешь?
В горле стоял ком, который я не смогла сглотнуть.
Хочу!
Манипулятор хренов! Ненавижу!
Глава 30
Алекс
…2 месяца спустя…
Невероятно злой я залетаю в офис. Замечаю, как вытягиваются лица у моих сотрудников. В их взглядах можно прочитать страх, недоумение и любопытство. Шиплю на всех вместо приветствия. Все быстро начинают делать вид, что работают, чем еще сильнее меня раздражают. Но как бы они меня не боялись, все равно кидают любопытные взгляды на мою руку, в которой я крепко держу детскую переноску, в которой сладко спит Ника.
Есть выражение «встать не с той ноги», а я, видимо, сегодня встал с обеих не тех ног. Вот именно сегодня на меня навалилось все разом. Сначала с утра написала Арина, сообщив, что заболела, а значит, приехать не сможет (на самом деле сделала она это вчера поздно вечером, но прочитал я только утром). Казалось бы, ничего страшного, ведь у Ники есть мама помимо няни, но…
Это было обычное утро, но я почему-то проснулся в пять утра вместо привычных шести.
Месяц назад я переехал в соседнюю спальню от Лизы. Эта женщина стала для меня не выносима на физическом уровне: раздражали ее жесты, взгляды, голос, даже запах. Я пытался ломать себя, но не смог.
Перед Новым годом я встретил Наташу, которая окончательно меня убедила, что я схожу с ума по одной женщине. Она показала, КАК можно желать женщину. Как хочется просто дышать ею. Быть рядом. И дело тут уже совсем не в сексе. Мне понадобилась неделя, чтобы окончательно признаться себе, что я ее люблю и мне нужно попытаться…
Нет, нужно сгрести ее в охапку и не отпускать. Взять, как в первый раз. Заставить и приручить, даже если она этого не хочет! Я и так настрадался без неё достаточно.