Структура

–  Нет, - покачал головой я.
– А что?

–  Объявлена мобилизация, - пояснил он.

–  Из-за взрыва?
– Поинтересовался я, закрывая багажник.

–  Опасаемся восточного соседа, - покачал головой он, усмехнувшись.
– Возможно, у военнообязанных тоже будут сборы.

–  Понятно, - в свою очередь усмехнулся я. Мы оба понимали, что никакая мобилизация никого не спасет - если Россия решит, на всю Латвию будет достаточно одной Псковской дивизии и двух суток. Но парень всерьез считал эту угрозу реальной, ему каждый день СМИ об этом напоминали. Мне же было смешно - зачем России нужна одна из беднейших стран Европы, в которой кроме хуторов, моря, банков и нескольких десятков с трудом работающих предприятий больше ничего не было?

–  Счастливого пути, - козырнул он, передавая мне документы, когда рация сообщила, что все в порядке.

–  Спасибо, - ответил я, садясь в машину.

Вецаки - это небольшой поселок рядом с Ригой, расположившийся на берегу моря. Объехав Киш-озеро, я свернул направо и спустя пять минут уже подъезжал к Светкиному дому. Пока наша семья не распалась, мы пол-лета проводили в этом особняке. Света не могла долго находиться одна, и пока ее муж был в море, тащила к себе в гости всех, до кого могла дотянуться. Когда-то давно они с Ольгой учились в одном классе.

Выйдя из машины, я вдохнул воздух, состоящий из смеси запаха моря и сосен, и зашел в калитку. Обойдя стоявший во дворе икс-пятый, подхватил на руки бегущее ко мне чудо.

–  Папка!
– крикнула Даша, повиснув на мне. Потом так же быстро слезла и схватила меня за руку, потянув куда-то внутрь двора.
– Иди, чего я тебе покажу! Тетя Света кроликов завела!!!

–  Вот только кроликов ей и не хватает, - хмыкнул я, следуя за дочерью. Когда ушастые мохнатые комочки были рассмотрены и всячески исследованы, на крыльце показалась завернутая в шаль блондинка с короткой стрижкой. Света была красивой девушкой и всегда привлекала к себе взгляды мужчин. Когда она улыбалась, на щеках появлялись забавные ямочки, придававшие лицу очень милое и несколько застенчивое выражение.

–  Как тебе мое новое хобби?
– поинтересовалась она, широко улыбнувшись.
– Привет!

–  Привет. Что ты осенью с ними делать будешь?
– усмехнулся я, подходя к ней ближе.

–  Это пусть мужчина решает, - хмыкнула она, освобождая проход.
– Заходи, холодно стоять.

Запустив вперед себя Дарью, я шагнул следом. Ольга сидела в комнате, за большим стационарным компьютером и напряженно вглядывалась в экран. Рядом стояла почти пустая бутылка "Мартини" и два стакана.

–  В Даугавпилсе тоже взрыв, - моя бывшая, соизволила меня заметить.
– Прямо на вокзале взорвали поезд с дизельным топливом. Тут фотки и видео выложили... Жуть какая-то!

Ольгу нельзя было однозначно назвать красивой - несколько крупноватые черты лица, жесткие рыжие волосы и веснушки, покрывающие все ее тело, не подходили под общепринятые каноны красоты. Однако она была миленькой, и что немаловажно - очень сексуальной. Среднего роста, с неплохой фигурой, и красивыми ногами, эта женщина, если хотела, могла из любого мужика веревки вить. Но не из меня. За годы совместного проживания инъекции стервозности сформировали во мне неплохой иммунитет.

Я подошел ближе. Посмотрев через ее плечо, почувствовал до боли знакомый и, с некоторых пор, ненавистный аромат ее духов. Тем временем на экране демонстрировалось страшное видео, на котором пожарники пытались тушить огромную горящую лужу. Приглядевшись, в огне можно было рассмотреть скрюченные человеческие тела. На заднем фоне, сквозь клубы дыма виднелось здание вокзала.

Даугавпилс не был чужим для меня городом, я там родился, там же жили мои родители и младший брат с семьей. Поэтому, досмотрев видео до конца, достал телефон и, выбрав в "контактах" нужную строку, с некоторым напряжением стал вслушиваться в гудки. Потом в динамике что-то щелкнуло, и я облегченно вздохнул, услышав скрипучий голос отца. Но разговаривая с родными, я никак не мог избавиться от ощущения, что происходящие события являются лишь предвестником чего-то очень серьезного и страшного.

– Глава третья. Сборка.

Войдя в лабораторию, я остановился на пороге. Картина маслом! Три пары глаз уставились на меня: Дайга, Анцис и Данила сидели за большим столом. У каждого в руках была большая кружка, а посредине столешницы стояла огромное блюдо с горой булочек. Лица у ребят были невеселые, что, впрочем, вполне объяснимо. Еще в пятницу, в конце дня меня поймал директор и, отведя в сторону, вполголоса предупредил - скорее всего, расходы по проекту комиссия признает необоснованными. Зная, как новости распространяются по институту, я был уверен, что молодые докторанты уже в курсе.

–  Лабдиен, колэги, - поздоровался я, снимая куртку и вешая ее в шкаф. Потом отстегнул кобуру с пистолетом и запер ее в сейф. Еще неделю назад посыпались бы шуточки на тему моей паранойи, но сегодня все промолчали, что неудивительно. Два теракта в один день, шестьдесят семь трупов и почти сотня пострадавших поневоле заставляют позаботиться о собственной безопасности.
– Что такие мрачные?

–  Привет, - нестройно отозвались они.

–  Какое-то нереальное количество булочек сегодня, - заметил я, наливая из кофейника вязкую коричневую жидкость в персональную кружку с изображением кофейного зернышка на боку.

–  Стресс заедаем, - ответила Дайга, усевшись так, чтобы продемонстрировать мне свои ножки, которые почти целиком можно было рассмотреть в разрезе длинной юбки. Неплохие, да. Но до моего идеала им далеко.

–  Стресс надо не заедать, а отрабатывать, - глубокомысленно изрек я, усаживаясь во главе стола и протягивая руку к ватрушке.

–  А платить будут?
– Поинтересовался Данила Сотников по-русски, глядя, как я откусываю кусок. Для парня вопрос зарплаты был актуален как никогда, месяц назад у него родилась двойня. Девочки.

–  Значит так, - продолжил я, отхлебнув глоток кофе и внимательно оглядывая унылую компанию.
– Во многом сейчас наше будущее зависит от нас. Сможем собрать генератор - докажем, что мы были правы, будет проект и не один. Не сможем - значит, ошиблись. И тогда грош нам цена как физикам, поедем в Англию клубнику собирать.

Нельзя сказать, что я их приободрил, но то, что они внутренне подобрались, было видно. Этого и добивался.

–  Что у нас со сборкой?
– Продолжил я, прожевав еще один кусок.

–  Лазерный узел готов, - ответил Анцис Каулиньш, делая глоток кофе.
– Сегодня закреплю его на камеру D-матрицы.

–  Отлично, - кивнул я.
– Тогда можем начинать наладку.

–  Не можем, - покачал головой Данила.
– Федор не закончил корпус и систему радиационной защиты. У него там какие-то проблемы. Петь, ты бы зашел к нему, поговорил...

–  Знаю я его проблемы, - поморщился я. Федор Макаров был гениальным слесарем, от бога. Даже без чертежа, по одному наброску он четко улавливал идею и умудрялся реализовать ее так, что мы просто диву давались. С ним была одна беда - алкоголь. Федор пил, причем пил серьезно. Спусковым крючком запоя обычно служил разговор о политике. Слесарь был человеком старой школы, фанатом СССР и не мог простить Латвии независимости.
– Зайду сегодня. Когда ты с ним виделся?