Струной натянутая нить, что крепче стали и легче звездной пыли

А может быть, все не так просто? Не в силах прекратить наблюдение, Хэнк видел, как угрюмо прищурился Ник, и как напрягся капитан, когда оба увидели рисунок косы, оставленный на стене кровью. Как внимательно приглядывался его напарник к следам, оставленным на телах. А еще, как близко встал Ник к капитану, когда давал предварительный отчет. Обычно только близкие люди чувствуют себя относительно спокойно, когда вторгаются в их зону комфорта. Ради интереса Хэнк попробовал подойти к капитану так же близко, как напарник, почти касающийся своим плечом плеча капитана, но Ренард отошел, вновь сдвигая личную зону в бОльшую сторону, однако при этом оставаясь рядом с Беркхардом.

Вернувшись в участок, напарники с головой закопались в виртуальные дебри, разыскивая хоть какой-то след. Но все, что удалось узнать – это название компании, на которую был зарегистрирован корабль и которой принадлежал злополучный контейнер. На этом их успехи закончились. Точнее – их прервало ФБР, забравшее дело под свою юрисдикцию. Ник, было, дернулся,предложить им свою помощь, даже оглянулся на капитана в поисках поддержки, но ему пришлось отступить. Агенты оказались из той породы, которые мнят, что помощь полиции им ни к чему, и вообще, только в ФБР работают профессионалы, а полиция – это так, люди второго сорта.

Сжав зубы так, что проступили желваки, Ник покорно склонил голову. Однако каждому в участке, кто был знаком с ним чуть ближе, чем просто по имени, было ясно – так просто это дело Беркхард не оставит. Ву только и оставалось переглянуться с Гриффином, а потом – оглянуться на невозмутимого капитана, когда, сдернув куртку со спинки своего стула, Беркхард буквально вылетел за дверь участка, не реагируя на оклик напарника.

К тому времени, как Хэнк выскочил на улицу, напарника и след простыл. Сплюнув с досады, Гриффин в сердцах решил предоставить Ника самому себе: напарник уже взрослый мальчик и если думает, что все будут за ним бегать и нянчиться – то он глубоко заблуждается.

Утром Ник был так же напряжен, как и вчера, но куда более сдержан в своих эмоциях. Даже извинился перед Хэнком за свой срыв. Гриффин попробовал узнать, в чем дело, однако наткнулся на приподнятые брови и ясный недоумевающий взгляд ребенка: «Ты о чем?» Тут уж не выдержали нервы самого Хэнка. Уже собираясь взять Беркхарда за шкирку и вытрясти из него подробности, он пропустил появление за своей спиной Ренарда.

Внимательно оглядев почти готовых к драке подчиненных, он выбрал тактику «разделить и остудить». Хэнка оставили в участке приводить в порядок документы, которых за время больничного Беркхарда у него скопилось слишком много, а самого Ника капитан отправил домой до завтра: вечером состоится прием, на котором обязаны быть все свободные от службы, а завтра у него переезд, если конечно, отгул ему все еще нужен.

Кинув долгий взгляд на Хэнка, Ник со свистом выдохнул и отрывисто кивнул головой, соглашаясь со словами капитана. Ни на кого не оглядываясь, Беркхард в относительной тишине, под внимательными взглядами сослуживцев прошагал к двери. А потом внимание полицейских переключилось на Ренарда, который все еще стоял возле стола напарников. Не обращая внимания на тихий шелест шепотков, тот постоял возле стола еще с минуту, задумчиво выбивая пальцами незнакомый мотив, а потом жестом позвал Гриффина в свой кабинет.

– Хэнк, что происходит? – сложив пальцы домиком, капитан внимательно смотрел на Гриффина.

– Капитан, вы про что? – попробовал увильнуть от ответа Хэнк.

– Что с Ником? Что с тобой? И что с вами обоими происходит? – уточнил вопрос капитан, откидываясь на спинку кресла и не отрывая пристального взгляда от детектива.

– Проклятье! – сорвался Гриффин, запуская обе руки в свою шевелюру. – Капитан, я понятия не имею, что с моим напарником! У него и до больницы появились какие-то странные дела, а теперь вообще – он стал будто другим человеком! Абсолютно чужим и незнакомым. Вот как так? Что такого могло с ним случиться в этот год такого, что это влияет на него, даже когда он потерял память? Я перестал его узнавать, понимать и… и я больше не могу ему доверять. Такому вот, как он сейчас. Вот что с нами происходит.

Выговорившись, Гриффин устало присел на комод с картотекой и опустил голову, уныло разглядывая свои ноги.

– Так. По порядку, - потер переносицу Ренард, прикрыв глаза. – Мы уже выяснили, что Ник что-то искал весь этот год. И нашел. А потом – забыл. Прими во внимание, что кома – это неизученная область, и еще не факт, что Беркхард избежал последствий. Возможно, у него сейчас какой-нибудь… я не знаю… может, гормональный дисбаланс? И вот на все это наложилась потеря памяти. Думается мне, что Ник просто делает хорошую мину при плохой игре. Насколько я помню его личное дело, он даже колледж выбрал с расчетом на работу полицейского, а после сразу поступив в Академию. И теперь вся его карьера висит на волоске, если наша комиссия решит отозвать его допуск. Естественно, что он будет психовать, срываться и нервничать. Теперь по поводу тебя и ваших взаимоотношений. Тебе придется принять своего напарника таким, какой он сейчас. Я верю в него, иначе бы не рисковал своей карьерой, сохраняя ему работу – пройдет совсем немного времени, и он придет в себя. Тут уже ничего не поделать. Если ты не можешь с ним работать, скажи мне это сразу и сейчас – я подберу вам других напарников.

На последнем предложении Хэнк уставился на капитана с таким изумлением, что тот даже плечами передернул.

– Мне нужен работоспособный коллектив. Если кто-то не может работать с кем-то, проще поменять исходные данные, чем исправлять итоги, - пожал Ренард плечами, внимательно глядя на своего детектива.

– Не надо, - выпрямился Гриффин. – Я попробую вправить Нику мозги, а если не получится, то просто подожду, как вы и говорите.

– Тогда сегодня и завтра предоставь его себе, пусть успокоится. Тем более, что сегодня тебе тоже надо быть на рауте, а завтра Беркхард переезжает.

– Спасибо, капитан, - уже собираясь выйти из кабинета, улыбнулся Хэнк, но его остановил жест Ренарда, показывающий задержаться.

– И Хэнк… для душеспасительных бесед у нас есть штатные психологи, которые получают за это деньги. А теперь можешь идти.

Гриффин вывалился за дверь, почти видя перед собой отсвет своих полыхающих от стыда ушей. Будто отчитала строгая гувернантка за то, что дергал за косички понравившуюся девочку в песочнице. Ник ему за это еще ответит…

***

Ник пришел один. В хорошем костюме, чисто выбритый, успокоившийся и оттого – улыбающийся, он притягивал к себе немало взглядов. Причем, не только женских.

Сидя за столиком вместе с Хэнком, тем самым Фальконе с его супругой и еще одним шапочно знакомым детективом из соседнего отдела, Ник похлопал речи комиссара, потом, намного искреннее – речи капитана. Весело пообщался с соседями по столу, затем технично исчез где-то в толпе, мелькая то тут, то там. И каждый раз возле него обнаруживалась новая девушка, которой он ослепительно улыбался. Успокоенный, Хэнк решил, что имеет право расслабиться, и предоставил напарника себе. Так что, когда через какое-то время он не смог обнаружить Ника, то только головой покачал и обратил внимание на брюнетку возле банкетного стола, которая уже несколько раз весьма многообещающе смотрела на него.

А то, что нигде нет капитана… Может, вышел?

***

Сидя напротив удивительно красивой при неярком свете в дорогом ресторане девушки, Монро влюблено смотрел на Розали и думал, что он никогда не посмеет… не сможет… она откажется… ну, а вдруг?

***

Опустив голову на сложенные на руле руки, Ренард пытался заставить себя принять человеческий облик, вновь завести машину и поехать домой. Ему нечего делать здесь, на тихой улочке, возле дома, в котором для него места нет. Как нет для него места рядом с тем, кто не задумываясь убьет его, и не столько за то, кто он есть, а за обман. И что надо преодолеть гордость и попросить помощи, чтобы уничтожить то безумие и сжигающий изнутри жар после злополучного поцелуя. Тот рисунок, те взгляды и прикосновения… они ничего не значат, это просто привычки Гримма и самого Ника.