Ступень Пятая

Но тут внезапно объявили о героических деяниях Мальцевых, Диана оживилась, особенно когда показали лицо Андрея, на котором появилось почти настоящее удивление, как будто собственное имя оказалось для Мальцева сюрпризом. И если прежний Мальцев актером был посредственным, то этот поражал своим мастерством. Даже странно, что близкие не заметили изменений личности. Или заметили, но списали на травму психики?

Серый заволновался и повернулся ко мне, но теперь я сделал вид, что не замечаю его. Толку-то от его волнений, если мы черт-те где находимся и ни в каком случае не успеем к разборкам, если те вдруг состоятся. Мальцев оказался на другом конце зала и теперь шел через расступающуюся толпу, одаряя улыбками всех на пути. И не подумаешь, что внутри сидит тварь с теми же принципами, что и Морус. На мгновение даже я засомневался, когда оператор поймал особенно удачный ракурс.

— Уверен, при толпе свидетелей он не рискнет, — сказал Серый, но в голосе его не было никакой уверенности.

— Ты о чем? — поинтересовалась Диана, не отвлекаясь от экрана.

— Про Александра, конечно, — выкрутился тот. — Не рискнет гадости в микрофон говорить про твоего брата.

— А что, говорил? — повернулась к нему Диана, и взгляд ее не судил при этом ничего хорошего цесаревичу.

Серый посмотрел на меня, взывая о помощи. Здесь ситуация такая, что что ни скажи — все будет использовано против тебя. Ляпни что-то не то — и Мальцев пойдет разбираться с Тумановыми. Старший Мальцев, разумеется, у которого ни малейшего пиетета к правящей семье не наблюдалось.

— Сергей с ним не общался. Но если ты считаешь, что Тумановы могли затаить что-то против вас после Новикова, то самое время отыграться, — решил я прийти на помощь Серому.

Диана недовольно кивнула и опять уставилась на экран. Сделала это она вовремя, потому что Андрей, хоть и не особо торопился, тем самым выражая недовольство, что его не пригласили раньше, и заставляя ждать уже Тумановых, все же подошел к ним достаточно близко, чтобы случилось то, что случилось.

Из тел обоих Тумановых вылетел яркие красные лучи и пронзили тело Мальцева, который заорал от боли и начал корчиться. Корчились и орали и Тумановы. В зале раздался дружный визг, и толпа отхлынула подальше от места трагедии. То, что это была именно трагедия, сомнения вызывало недолго: тела корчились считаные мгновения, после чего взорвались ошметками, разлетевшимися по всему залу. На этом трансляция прервалась, как будто кто-то дал указание сделать это немедленно.

Диана повернулась ко мне. Глаза ее были размером куда больше, чем обычно.

— Ярослав, это постановка или компьютерная графика? — почти спокойно спросила она, хотя было похоже, что вот-вот — и забьется в истерике. — Это что такое было?

— Возможно, замена трансляции на компьютерную графику? — предположил я, пытаясь выглядеть как можно спокойнее. — Я сейчас узнаю у Постникова, что случилось.

— Это ерунда какая-то, — тихим голосом сказала она в совершенно несвойственной ей манере, трясущимися руками вытащила телефон и начала кого-то вызванивать.

Я набрал Постникова.

— В курсе?

— Видел, — коротко ответил тот. — Похоже, у нас конкретные неприятности. Ведь у каждого из троих были твои артефакты.

— Об этом я даже не подумал. Но ты слишком завуалированно называешь полную жопу всего лишь неприятностями.

— Да с чего полная жопа? Опросят тебя с артефактом Истины, поймут, что отношения к этому не имеешь.

— Зато имею отношения много к чему другому, — выдохнул я. — Твою ж мать, Дань, это подстава из подстав.

— Но спрашивать за нее нужно с Дамиана. Это же их разработка сработала.

«Руна запрет Накреха в конкретном теле», — вспомнил я слова Сухова. Никому верить нельзя. Не удивлюсь, если он догадывался, что случится именно так. Но так-то, конечно, Дамиан не соврал: руна от вселения защитила. Он просто, как это бывает с императорами, немного недоговорил, каким именно способом защищает эта руна.

Глава 27

Разбираться с Дамианом я не стал. Смысл его радовать? А вот с Суховым связался.

— Вы наверняка предполагали такой исход? — прямо спросил я.

— Как один из, — подтвердил тот. — Тебе посчитал говорить об этом ненужным, потому что ты мог сообщить Тумановым, а так все прекрасно сложилось.

— Прекрасно?

— Не считая неразберихи с наследованием, которая тебе только на руку, все сложилось прекрасно. Для меня, тебя и твоего клана. А вот для Дамиана так себе, потому что меня больше ничего не сдерживает в его отношении.

Он так хищно улыбнулся, что меня передернуло. Сменив тело, Айлинг не поменял натуру и все так же никому и ничего не прощал. В том, что Дамиан перед смертью испытает множество неприятных ощущений, я не сомневался. Мне не было его жалко, но было обидно, что это сделаю не я. Хотя за это время моя ненависть к нему поостыла, если честно, и класть свою жизнь на алтарь мести ему я бы не стал. Куда важней мне казалась жизнь здесь и сейчас.

— Я оставил ему уже штук десять записок, — продолжал Сухов, — так что он уже должен быть морально готов к смерти. Знать, что каждый день может оказаться последним и настраиваться на это.

Такая одержимость местью была похожа на проблемы с головой Накреха, поэтому я осторожно напомнил:

— Вы хотели спокойной жизни, Александр Васильевич, а сами планируете нечто другое.

— Думаешь, сбрендил? — он рассмеялся, сразу поняв подоплеку моих слов. — Нет. Некоторые вещи не должны оставаться безнаказанными никогда и одна из них — убийство главы Совета магов. Нужно, чтобы у следующего императора и мысли не возникало в этом направлении, чтобы он был уверен, что даже после смерти маг придет и отомстит. Так что я, может, и не хочу мстить, но есть такое слово «надо». Тебе оно тоже знакомо. Иди уж, обо мне не переживай, у тебя своих проблем хватает.

Вышел я из снохождения чуть раньше, чем Диана закончила разговор с дедом. Разговор затянулся, но наверняка только потому, что глава клана до ее звонка был не в курсе происшедшего — не такой человек Мальцев, чтобы тешить свое самолюбие созерцая трансляции, а доложить ему могли не успеть.

— Дед говорит возвращаться. Я улетаю на ближайшем рейсе.

Диана сказала это голосом твердым, но абсолютно неживым. Попыток разреветься не делала, уже хорошо, но, кажется, все ее силы уходили только на то, чтобы «держать лицо».

— Телепортом вернемся все вместе, — предложил я. — От нас потом на машине уедешь.

— Спасибо, — Диана даже сделала попытку улыбнуться. — Сейчас возможно?

Отставив тупые вопросы о том, не надо ли ей собираться, я просто кивнул и вопросительно посмотрел на Серого.

— Я готов к отбытию, — сразу правильно понял меня он.

А я так вообще все самое важное всегда носил при себе в пространственном кармане, поэтому тянуть не стал, использовал артефакт сразу. Перешли мы в мою комнату, которая за тот срок, что я ею не пользовался, стала казаться нежилой. Нет, пыли не было — артефакты отрабатывали на все сто, напротив, комната была слишком стерильной.

— Что Игнат Мефодьевич сказал? — спросил я, уже открывая дверь.

Губы Мальцевой дрогнули, но она опять с собой справилась.

— Что ничего не понятно, но лучше мне быть под родовой защитой. Возможно, мне даже у вас лучше будет остаться, а не ездить сейчас по дорогам.

— Точно нет. На Тумановых должны были быть мои артефакты, — ответил я. — И выяснять, почему они не купировали угрозу, начнут сразу. Как и на Андрее, кстати.

— На Андрее не должен был быть, — неожиданно ответила Диана. — Он после падения самолета неожиданно увлекся идеей, что ходить нужно только в артефактах собственных и не зависеть от чужих, которые изготовитель может взломать по своему желанию.