Стужа

«Хотя существую ли еще такие в природе?»

Фролов с недавних пор пришел к парадоксальному выводу — Под землей они могут выжить, но остаться цивилизацией вряд ли. Люди как тип Хомо выросли на поверхности, там же сформировались, как разумные личности, и сумели объединиться в организованные стаи. На станции же наблюдалось стремительное расслоение на касты и более мелкие ячейки. Сплошная деградация социума.

Странно, не правда ли? Чем кучнее живут люди, тем сильнее отторгают друг друга? И к чему это в итоге приведет, непонятно. Иногда в душу закрадывалась страшная мысль: а захотят ли наши потомки вылезти наружу? Затем он успокаивал себя. Люди все-таки до того разные, что какая-то группа захочет это сделать. Хотя бы «Внешние» и службы, работающие с Куполом. А может кто из Нижних захочет изменить свою судьбу. Но без помощи спасательных станций в первые годы, а то и десятилетия никак не обойтись.

И что не менее ужасно: захотят ли выходцы с различных станций помогать друг другу? Захотят ли предоставить чужакам хранимые ресурсы? Ведь ни одна команда самостоятельно не вернет Землю к жизни.

От тяжких размышлений Василия отвлекли окрестные виды. СС 24 расположилась в конце скалистой гряды, что подходила к реке. От этого и случались проблемы в её привходовой части. Пусть в последние годы зимние ветра не походили на то ураганное сумасшествие, что устроил климат во время Катастрофы, но их мощи все равно хватало, чтобы сооружать плотные снежные переметы и передвигать глыбы льда. Весенние перепады температур делали ледяные пласты подвижными. Те иногда срывались со скал вниз, закупоривая выходы со станции.

Двадцать четвертую засыпало и в этот раз. Из-за эпидемии местные не смогли её зачистить. А у спасательной команды с СС 25 не было с собой тяжелой техники. Обычно её не вывозили далеко от станции. Для доставки «тяжелых» сюда потребуются грузовые буксиры и много, много энергии. И разрешения Директоров. Дьявол бы их побрал! Еще не так давно хватило бы визы Соболева. Ведь вся техника принадлежит отделу по внешним связям.

Правда, оставался еще один вариант. Если станция не обесточена, то через шлюз можно достать наружу обогреватели. Затем отогреть ворота, попытаться открыть запасной вход и оттуда попасть в гараж. Но это в том случае, если там нет мертвых и заразы.

«Хм, а ведь как-то тот грузовик выбрался наружу?»

— Кто-нибудь помнит, есть на двадцать четвертой отдельный грузовой пандус?

Через некоторое время откликнулся их новичок Илья Валов. Шустрый малый, он успел, оказывается, оказией побывать в прошлом году и здесь.

— Грузовой дальше по склону находится, кэп.

Эльдар тут же прокомментировал:

— Тогда скорее засыпан лавиной.

Илья тут же парировал «ходока»:

— Откуда тогда грузовик на реке взялся? Там они как-то выход хитро устроили, что внутрь не заметает, и можно чем-то тяжелым проломить даже толстенную закупорку, выходя изнутри. А вездеходы и по завалам дальше пройдут.

— Эльдар, слышал? Дуйте сразу туда и найдите следы трассы.

— Понял, кэп. Уже рвем когти!

— Держите второй край.

Фролов остановил мотосани около коммуникационного узла. Поставленная там палатка за ночь выстыла и не успевала нагреваться из-за сильного мороза. Здесь наверху поддувало, температура была ближе к семидесяти. Это уже ощущалось даже в костюмах. Нет ничего хуже весенней непредсказуемости.

— Подожди, кэп! Тут скалу пробивать придется для застежек.

Илья имел инженерное образование и перед переходом в СпаС работал в подкупольном отряде. Так что решение множества задач на привходовой площадке для него было не внове. Этот парень, вообще, нравился Фролову. Третий и покамест последний призыв прошел для отряда неплохо. Парни подобрались один к одному. Правильно он тогда сделал, что не послушал Соболева. Пусть людей в спасателях хватало, но многие из стариков находились на грани. Здоровье — штука недолговечная. Они вскоре не смогут ходить на поверхность, а опыт передавать нужно. Так что в скором времени третий набор работал в полную силу.

— Последняя стяжка!

— Компрессор!

— Готово!

Еще полчаса и внутри будет тепло так, что можно снять маску и наружные перчатки. Со стороны лагеря тарахтел газовый генератор, подзаряжая скаут и второй вездеход. Заглянувший внутрь временного купола Эльдар деловито огляделся и заметил:

— А что у вас там красным горит?

— Дьявол, дери, это же вызов!

Кто-то, наконец, внутри станции обнаружил присутствие посторонних и желает выйти с ними связь. Все замерли в ожидании, когда Илья подключит и настроит небольшой выносной экран. Наконец, тот загорелся, и они заметили человека, терпеливо сидящего возле пульта.

— Звук!

— Есть!

Динамик тихо прошуршал:

— Группа снаружи, отзовитесь.

— Это Фролов, команда спасателей с двадцать пятой.

Худощавый сотрудник реакторного, а судя по бирке на комбинезоне, это был именно он, чуть не подпрыгнул на вращающемся стуле:

— Наконец-то! Ждите!

Реакторщик исчез с экрана, где-то через минуту на нем показалось круглое и отлично знакомое им лицо.

— Михалыч! Я так и знал, что ты выживешь!

— Привет, Василий. Ты даже не представляешь, как я рад тебя слышать! Мы ждали вас лишь через пару недель. Снаружи еще холодно. Но хотя что тебя остановит?

— Рассказывай, что у вас произошло.

Лицо инженера Подкупольного хозяйства Поздеева потемнело:

— Лучше меня об этом расскажет наш док. Она одна из немногих, кто спасся с медицинского блока.

— Так, подожди с рассказом, — Василий усиленно размышлял. — Мы видели ваших людей на реке. Они умерли в грузовом траке и явно не от мороза. С какого шлюза они могли выйти, Михалыч?

— Ты хочешь его вскрыть?

— Нам надо попасть внутрь, а также отремонтировать антенну ретранслятора. Сколько ваших выжило?

Поздеев вздохнул:

— Всего около тысячи. Но порядка двухсот человек пока лежит в карантине. У них нет доступа к медицинской помощи, а впустить внутрь реакторного отсека я их не могу. Так что у нас каждый день продолжают умирать люди. И не все от вируса. Была паника, многие получили травмы. А вот те, кого ты встретил на реке, скорее всего, метеорологи. Спасатели работали внизу, когда началась всеобщая паника. Мы никого из них живыми здесь не встретили.

— Понятно, — Фролов продолжил беседовать уверенным тоном. Это давно стало его привычкой. Командир никогда не должен выглядеть растерянным. — Тогда слушай сюда, Михалыч. Мы тебе сейчас скинем снимок грузовика, а ты определи его возможный выход. Те бедолаги внутри были заражены, поэтому мы сначала продезинфицируем шлюз, для этого нам понадобится вода. Герметичные костюмы у нас с собой есть. Так что скидывай нашему связисту все планы и схем отсека и коммуникаций.

— Считаешь, что нас можно вытащить?

— Потребуется большая экспедиция. Как починим ретранслятор, сообщу на двадцать пятую, чтобы там уже начали готовиться. Вы выяснили инкубационный период заразы?

— Об этом с доктором переговорите.

— Но новые зараженные за последние дни появились?

Поздеев покачал головой:

— Нет, хвала небесным богам. Мы вовремя отсекли наш сектор, а потом всех пропускали внутрь через карантин. Вспышка произошла в биолаборатории, что находилась в середине «кокона». Отсюда такие ужасающие людские потери. Зараза шла во все стороны жилых уровней.