Суд времени. Выпуски № 23-34

Морозов:Ну, подготовить сам по себе сороковой год, который был выделен, эти тринадцать месяцев на устранение недостатков, он сам по себебыл для вооружённых сил сложным. Поскольку в этом году осуществилось присоединение Прибалтики, в этом году осуществился освободительный поход в Молдавию. Вступив туда, войска должны были составлять планы в соответствии со своим новым оперативным построением, но вместо того, чтобы заниматься боевой подготовкой, они были вынуждены строить жилищный фонд, аэродромы, танковые парки, городки и т. д., и т. д. без чего, собственно, невозможно нормальное расквартирование вооружённых сил.

Млечин:То есть продвижение вперёд на самом деле так не особенно-то помогло вооружённым силам?

Морозов:Есть целый ряд позиций, в которых оно, безусловно, помогло, но конкретно ликвидировать те недостатки, которые обозначены этим актом, оно объективно помешало.

Сванидзе:Спасибо, спасибо. Сергей Ервандович, прошу Вас, Ваши вопросы оппонирующей стороне.

Кургинян:Скажите, пожалуйста, так Вы считаете, что передвижение границ решило ряд задач перед войной? Да?

Морозов:Безусловно.

Кургинян:Скажите, пожалуйста, ну, вот есть этот список замечательный недостатков в армии перед войной, выявленных после Финляндии. Проходит война. Тем не менее, политическую задачу мы решили, на нас никто там не напал, и отодвинули границу. Дальше руководство начинает беспощадно изучать недостатки. Да? Ну, наверное, и мы бы с Вами так сделали? Оно действует так, как действует система любая, правильно?

Морозов:Я готов ответить. Я готов ответить. В данном случае, в данном случае, конкретно речь идёт не о том, что уже с 40-го по 41-й мало что можно было исправить, речь идёт о том, что мы к этой войне готовились, по меньше мере, с военной тревоги 27-го года. По меньшей мере. И вот то, что с 27-го до 40-го года у нас руководство наркомата обороны почивало на лаврах и заваливало высшее руководство страны заявлениями о том, что Красная армия будет вести войну малой кровью на чужой территории, и это ему допускалось, эти доклады… В этом, наверное.

Кургинян:Наверное, но Вы говорите с 27 года, правильно? А теперь хотелось бы, что бы Вы как специалист подтвердили: людские потери СССР 6,8 млн. военнослужащих убитыми, и 4,4 попавшими в плен.

Морозов:Прошу прощения, не 6 и 8, а 8 и 6.

Кургинян:Нет, нет. 8 и 6. Да? Простите, пожалуйста, Я сразу же подтверждаю.

Общие демографические — 26.

Людские потери Германии — 4, ещё 910 после плена и людские потери стран союзниц Германии 860 тысяч. Но нет трёхкратного превосходства потерь наших над Германией? Нет его? Да?

Морозов:Нет. Но мы можем, и другие вещи также озвучить. Вот в рамках летне-осенней компании 41 года. Значит, по потерям противоборствующих сторон в начальной операции Западного особого военного округа соотношение потерь составляло 1:32.

Кургинян:Но это да, это понятно.

Морозов:Прибалтийского особого военного округа — 1:24.

Кургинян:Понятно.

Морозов:Начальный этап битвы за Москву — 1:12.

Кургинян:Да, понятно, но мне озвучить перед Вами пропорциональность потерь офицеров в компании во Франции, в Сербии и у нас за первые 40 дней?

Морозов:В данном случае я не думаю, что…

Кургинян:Нет, но вот Вы считаете, что фактор внезапности нападения, фактор превосходства армии не играет никакого значения?

Морозов:Играет, играет значение. Но я Вам не случайно остановился на 1:12 Московской битвы.

Кургинян:Скажите, пожалуйста, теперь… Вы согласны, что существует заявление официальных деятелей службы внешней разведки, согласно которой проблема с Зорге очень непроста, и что все заявления, которые существовали, разведки не были столь однозначны, что бы они нам дали возможность развёртываться.

Морозов:Не были столь однозначны. Я полностью с Вами согласен.

Кургинян:Спасибо вам за этот абсолютно профессиональный разговор.

Морозов:Благодарю.

Сванидзе:Сейчас короткий перерыв, после которого мы продолжим слушанья.

Сванидзе: В эфире «Суд времени».

Мы продолжаем слушанья. У меня есть вопросы.

У нас сегодня очень важная тема, тема очень острая, очень эмоциональная, тема, связанная с нашей национальной гордостью, с нашей огромной национальной трагедией. Здесь говорилось о том, что там пытаются отнять у нас нашу историю. Дело не в этом. На мой взгляд, речь идёт о том, чтобы говорить людям правду, потому что наш народ выиграл войну, были огромные потери. Троекратные они по отношению к германским потерям или двукратные, они были огромные. И речь идет на самом деле, не о том, что у нас пытаются отнять Сталина, или пытаются дать нам Сталина. Да Бог с ним со Сталиным, Сталин давно в могиле, а наша страна существует, наш народ существует. Там сложили головы многие миллионы людей. Вот если речь идёт о том, что были разведданные Зорге, помимо Зорге есть ещё и другие разведданные. В частности, известно, что когда заместитель Берии Меркулов, докладывал Сталину информацию об особом донесении агента под именем Старшина перед самой войной: «Все военные мероприятия Германии по началу войны против СССР полностью закончены…» — Сталин наложил на это донесение Меркулову резолюцию: «Можете послать свой источник к едрене матери». Там на самом деле ещё конкретней сказано. Подпись Иосиф Сталин. Значит, это говорит о том, как в принципе Сталин относился ко всем разведданным о начале войны. И когда Молотов принёс ему ноту, которую передал ему посол Германии Шуленбург, в которой чёрным по белому всё было написано, Сталин сказал: «А что это значит?» «Это значит — война», — ответил ему Молотов. Сталин не мог в это поверить.

Вот, у меня вопрос к Вам Юрий Александрович, такой, скажите, пожалуйста, вот все эти данные, я Вам могу ещё много привести… существует знаменитый звонок, о котором Конев рассказывал Симонову, знаменитый звонок Сталина, истерический, когда немцы подходили к войне… звонок Сталина Коневу, когда он говорил: «Сталин не виноват, Сталин не изменник Родины», — о себе в третьем лице, — «Сталин не предатель, это кавалеристы виноваты, Будённый с Ворошиловым». Вот всё это не свидетельствует, на Ваш взгляд, о полной растерянности власти?

Никифоров:22 июня, утром, когда ему сообщили о начале войны, необходимые распоряжения накануне были отданы. Директива ушла в войска. В начале июня.

Сванидзе:Какие распоряжения?

Никифоров:О приведении войск в боевую готовность. Директива № 1.

Голос из зала:Не было такого.

Никифоров:Не было Директивы № 1?

Кургинян:Была. Вам вот предъявить её? Вам вот предъявить сейчас документ?

Млечин:Нет, нет, тогда уточните, когда она была получена в войсках? Когда она была расшифрована в войсках непосредственно?

Исаев:В начале первого ночи.

Млечин:И что в директиве говорилось? А говорилось что?

Исаев:«Занять укреплённые районы…», — там говорилось.

Млечин:Отражать, не переходя границу и так далее…

Вы уж уточните, и когда она пришла в войска…

Кургинян:Зачем жеим переходить было границу?