Суда не будет

Женщина прошла мимо моей «копейки», лишь мимолётно задела взглядом мой ВАЗ-2101. Но я рассмотрел её хорошо. Подумал: «Пока не третий размер — уверенный второй. Но талия точно, как у балерины. Симпатичная женщина». Терентьева сместилась к краю тротуара, обошла скамейку и заполненную мусором урну. Она вошла в тень от кроны тополя, повернула во двор пятиэтажного дома. Я сообразил, откуда я помнил об улице Рыбная: в моей прошлой жизни о ней неоднократно упоминал Коля Синицын. Коля говорил, что его невеста жила в пятиэтажке на пересечении улицы Рыбная и Строительного переулка. Называл Коля и её точный адрес…

Я нахмурился. Потому что сообразил вдруг, что номер дома и номер квартиры, где проживала Яна Терентьева, начисто испарились из моей памяти. Дёрнул головой, хмыкнул. Без особого труда вспомнил имена и фамилии жертв очередного маньяка, память услужливо выдала и даты тех убийств. Но адрес бывшей (будущей?) невесты Синицына я не вспомнил. Подумал: «Как это? Что за ерунда?» Я снова бросил взгляд на часы. Мимо меня проехал автобус, выдохнул в лобовое стекло моей «копейки» струю тёмных выхлопных газов. Я даже в салоне уловил неприятный запах. Торопливо вручную поднял стёкла на окнах и тут же заглушил двигатель.

Пробормотал:

— Я точно знал её адрес. Коля мне его говорил. Даже не один раз…

Выбрался из машины.

Видел, как Яна подошла к первому подъезду пятиэтажки и распахнула дверь — услышал скрип пружин. Отметил, что лавки около подъезда не было, хотя следы от неё на земле увидел. Я бросил ключи от «копейки» в барсетку. Поспешил к двери, за которой только что исчезла Терентьева. Вспомнил, как рыдала Яна на Колиных похоронах. Тогда её успокаивал отец (пока ещё только будущий депутат городского Совета Нижнерыбинска). Тогда, на кладбище я перекинулся с Яной лишь парой слов. Виделся с ней на Колиных поминках в ресторане «Кавказ» — с тех пор не встречал её ни разу. Но слышал, что после Колиных похорон Яна Терентьева уехала в Казань.

Я буквально вбежал в подъезд — за пару секунд до того, как вверху (на третьем или на четвёртом этаже) захлопнули дверь. Я замер у лестничного пролёта, провёл взглядом по рядам почтовых ящиков. Память по-прежнему молчала: номер Яниной квартиры будто спрятался в слепую зону. Я медленно зашагал по ступеням, на ходу расстегнул барсетку и отыскал там Димкино поддельное удостоверение с надписью на красной корочке «Министерство внутренних дел СССР». Снова застегнул верхнюю пуговицу на рубашке. Пригладил волосы на голове. Взобрался на второй этаж и решительно вдавил кнопку дверного звонка четвёртой квартиры.

Дверь мне отрыл высокий худой мужчина. Он взглянул на меня сверху вниз, пригладил пальцем свои пышные усища.

Я поздоровался с ним и тут же открыл у него перед лицом удостоверение.

— Капитан Нестеров, оперуполномоченный, уголовный розыск, — представился я.

Щёлкнул корочками, убрал удостоверение в карман рубашки.

Строго посмотрел мужчине в глаза — тот втянул и без того едва заметный живот, перестал сутулиться.

Я заявил:

— Мне нужна гражданка Яна Терентьева. Она в этой квартире проживает?

— Эээ… — протянул мужчина.

— Позовите её, — потребовал я.

Мужчина затаил дыхание.

И вдруг он просиял, ответил:

— Янка? Так она не здеся живёт! Вы этажом ошиблись, товарищ капитан!

Он высунул руку из квартиры и пальцем указал в покрытый трещинами серый потолок.

С потолка в подъезде пугливо взлетела муха и заметалась в воздухе на лестничной площадке.

— Вам на четвёртый этаж надо, товарищ милиционер, — сказал мужчина. — У ней десятая квартира! Тама, наверху, на четвёртом этаже.

Усатый глуповато улыбнулся.

Я слегка нахмурился, кивнул.

Произнёс:

— Благодарю за подсказку, гражданин. Честь имею.

Тряхнул перед лицом мужчины барсеткой, щёлкнул каблуками немецких полуботинок и выполнил воображаемую команду «кругом». Чеканя шаги, зашагал к ступеням. Отметил, что усатый наблюдал за мной, высунувшись из квартиры. Я замер посреди лестничного пролёта. Взглянул на дверной проём четвёртой квартиры. Сощурился. Заметил, что усатый мужчина вновь вздрогнул и втянул голову в плечи. Он отпрянул за порог, торопливо прикрыл дверь. Я поднялся на площадку между третьим и четвёртым этажами, остановился около окна. Мысленно повторил: «Десятая квартира». Три минуты наблюдал за тем, как покачивал за окном ветвями тополь.

К десятой квартире я не пошёл — вышел из подъезда и направился к своей «копейке».

* * *

К дому Шумилина я вернулся уже затемно. Намеренно подошёл к нему со стороны улицы. Запрокинул голову и убедился, что в квартире Васи Малого горел свет. Отметил, что свет фонарей со стороны тротуара не дотягивался до подстриженного газона у дома. Газон и заасфальтированная дорожка (что находилась у самой стены) прятались в полумраке. Я прошёл мимо них (пошуршал ногами по траве), послушал голоса людей и звуки телевизоров, что доносились из приоткрытых окон.

Добрёл до угла дома, повернул голову. Ещё издали я заметил: скамейка около нужного мне подъезда пустовала. Не горел рядом со скамейкой и фонарь. Высаженный рядом с подъездом каштан и припаркованный около фонарного столба автомобиль сейчас походили на прятавшихся в темноте странных существ (они чуть заметно шевелились — это покачивались на дереве ветви). Я прошёл к подъезду, потянул на себя дверь. Она легко открылась, поприветствовала меня скрипом проржавевшей пружины.

Почувствовал на первом этаже запах табачного дыма. Словно только что здесь устраивала перекур большая компания граждан. Но голосов я не услышал. Подошёл к двери лифта и костяшкой пальца вдавил кнопку — в шахте лифта раздался тоскливый гул. Десять секунд спустя двери лифта с устрашающим грохотом распахнулись. Я снова ткнул пальцем в кнопку. Створки торопливо захлопнулись, пол подо мной задрожал. В щели между створками замелькал горевший на лестничных площадках свет.

На девятый этаж кабина лифта поднялась будто из последних сил. Финальные сантиметры она преодолевала с печальным скрежетом. Двери пусть и с двухсекундной задержкой, но всё же распахнулись. Я вышел на лестничную площадку — там в ту же секунду погас свет. Но я прикоснулся к кнопке выключателя. Свернул в направлении квартиры Васи Малого. Первым делом подошёл к двери Васиных соседей. Отлепил от своего запястья заранее приготовленный клочок лейкопластыря, заклеил им дверной глазок.

Лишь после этой махинации я всё же вернул на лестничную площадку свет. Шагнул к Васиной квартире и кулаком надавил на кнопку дверного звонка.

За дверью прозвучала канареечная трель.

Трель стихла. Я не шевелился, ждал. Пристально смотрел на яркую точку, что светилась за стеклом глазка.

Едва только она погасла, я раскрыл удостоверение и продемонстрировал его смотревшему на меня жильцу квартиры. Услышал приглушённые дверью ругательства. Звонко щёлкнул дверной замок.

Дверь приоткрылась — я увидел Малого.

* * *

В среду утром я вновь проснулся от дребезжания телефонного звонка.

Звонил мой младший брат.