Судьба артефактора

— Слаб ты ещё. Тебе бы у хорошего целителя понаблюдаться.

— Позже за границей, — отмахнулся Карлус, приподнимаясь с дивана, куда его переместила заботливая Батильда. Ведьма согласно кивнула:

— В Святого Мунго тебе не помогут. Там кроме Гиппи Сметвика целителей не осталось, одни колдомедики. Я даже с поцарапанной коленкой к ним не пойду. А Гиппи почти не практикует, он теперь там главный администратор.

— Бастард! — Карлуса прорвало. Как-то всё разом навалилось. — …!!!

— Не ругайся, — без осуждения одёрнула мисс Бэгшот. — Хотя ты прав — это просто ...!!! По-другому и не скажешь.

Посидели в тишине. Наконец, поёрзав на стуле, повздыхав, словно перед прыжком, Карлус решился:

— Батильда, выходи за меня замуж!

Мисс Бэгшот открыла рот, закрыла, снова открыла… и засмеялась.

— Беркут, я и так твоя с шестнадцати лет! Ты был моим первым мужчиной. Первым и единственным. Что изменит брачная церемония? Порадовать тебя наследниками уже не смогу — моё время ушло. Гордо сопровождать тебя на рауты? Я ещё не выжила из ума, таскаться на эти выставки мнимого благополучия. И позволь напомнить — ты числишься усопшим. Пусть это заблуждение сохранится подольше. Очень тебе советую.

Подумав, серьёзно добавила:

— А тебе нужно продолжить род. Хочешь, подберу подходящую сквибку на контракт вынашивания?

— Нет, я не рискну, — он устало покачал головой. — Есть большая вероятность, что от меня родится не человек.

— Что ты такое гово… — встрепенулась она, но Карлус перебил:

— Проклятый медальон! Я не знаю, что в меня влили. Сон, ничем не отличимый от смерти. Слишком быстрое восстановление, без высших зелий, специализированных лечебных чар… Фея, так не бывает! Я дамскими притираниями лечился! Эликсирами для блеска волос… …!!! И благодаря этому чУдному лечению я выгляжу сейчас даже немного моложе, чем был! Понимаешь?

— Понимаю, — задумчивым эхом откликнулась мисс Бэгшот, теребя краешек шали. — Вот знаешь, чувствуется тут интрига, даже заговор, но не про Поттеров. Извини, но твой род не настолько значителен, чтобы затевать подобную аферу. Это просто бессмысленно. Когда, говоришь, медальон попал в семью?

Карлус задумался, перелистывая в памяти ветхие страницы семейных летописей.

— Во времена Леона Певерелла, не позже.

Они ошарашенно переглянулись.

— Ну, конечно! Певереллы!

— Клавдий Певерелл надел на шею внука семейную реликвию, нарушив тем самым… от отца к сыну… Иоланта Певерелл была единственным ребёнком — у неё не было братьев. Перейдя в семью Поттер, она принесла в приданном много уникальных волшебных вещиц, — заворожённо пробормотал Карлус.

— На крупную рыбку была наживка! — довольная догадкой, Батильда отсалютовала гостю кружкой с чаем. — Небось, очередной заговор фэйри, которым всё неймётся. Хотели у вас что-нибудь ценное выманить, засранцы. Интриганов, поди, уж и живых-то давно нет. Хотя нелюди долго живут… Может, всё ещё сидит бедолага Ши, ждёт результат своей хитроумной задумки.

— Но легенда…

Батильда пренебрежительно фыркнула:

— Расскажи историку, как стряпают истории! А про фэйри говорят, что их благодарность мало отличается от проклятья. И ладно, правды-то теперь уже не узнать.

В наступившей тишине протяжно, с поскрипыванием пробили часы. Карлус ласково обнял подругу за плечи. Она пристроила голову ему на плечо:

— Знаешь, Беркут, я прожила хорошую жизнь. Написала много книг, интерес к которым переживёт меня. Жалею только об одном — я так и не решилась родить от тебя ребёнка. Боялась, что будут дразнить его ублюдком, а он не простит меня за это. Дура была! Есть много способов спрятать правду на самом виду. Простейший — крёстная мать для сиротки. Или приёмыш-воспитанник скучающей дамы. Какая же я дура!

Она посмотрела на Карлуса влажными глазами:

— Когда тебя похоронили, ко мне домой заявилась прабабка Констанс, убеждённая отшельница и сильная пророчица. До этого я и не видела её никогда. Она сказала: «Жди, девка, он к тебе вернётся. Долго-долго ждать, но он придёт». И я ждала. А потом увидела крохотного сына Джеймса…

У Гарри изумрудного цвета глаза. Все говорили — мамкины очи. Это они тебя не видели. У Лили были зелёные радужки с коричневыми крапинками, и оттенок совсем иной, как и разрез глаз. Малыш вообще твоя копия: лоб, губы, пальчики… Даже улыбка. Младенцы пахнут молоком и детской присыпкой, а от Гарри веяло тобой. Я подумала — это ты вернулся ко мне.

Потом, после случившегося, я пыталась его найти, металась, как клуша, потерявшая цыплёнка, нанимала сыскарей… Всё, что смогла выяснить: его прячут у магглов, у него нет доступа к деньгам и рядом с ним толкутся Предатели Крови.

— Что происходит, Фея? Мир сошёл с ума? — потерянно спросил он.

— Затянувшийся передел власти, — зябко поправила шаль Батильда. — Три группировки тянут одеяло на себя: традиционалисты, во главе с самозваным Тёмным Лордом; прогрессисты, во главе с Альбусом Дамблдором, той ещё тварью, и, наконец, вялое, как старый член, Министерство. Самое поганое, Беркут, — магглы зашевелились. Инквизиция, будь она неладна. Нет, я понимаю, что без надзора наше убогое колдовское сообщество оставлять нельзя, мы очень быстро наглеем и творим, что ни попадя. Но… мне страшно. Хуже всего то, что Гарри считают Избранным, якобы героем некоего пророчества. Он основной ингредиент в этом котле. Нужен всем и в тоже время никому. Его используют и уничтожат. Маггловоспитанный, он не получает в школе никакого специального обучения, хотя весь Магический Мир думает иначе. За этим следят приставленные к нему люди. Пасут плотно. Выводы делай сам.

Карлус долго молчал, глядя в огонь. Было горько осознавать, что единственный его живой потомок — дитя никчёмного маргинала и грязнокровки. У Поттеров не бывает бастардов. Не потому, что они высокоморальны и ничего не позволяют себе до свадьбы. Вовсе нет. Дело в специальных артефактах в виде цепочки на поясе, не допускающих зачатия. Надевает их отец на подросших сыновей, и снимают оберег накануне свадьбы.

Карлус тяжело вздохнул, поднимая взгляд на подругу:

— Я хочу на него посмотреть.

— Сам не лезь. Никто не должен знать, что ты жив, — Батильда порывисто его обняла. — Я всё устрою. Жди сову.

Глава 4

В ожидании вестей от подруги Карлус провёл осмотр казны. Если с деньгами всё обстояло весьма не плохо, то некоторых ценностей не оказалось на положенном месте. В том числе одного из Даров Смерти, испокон веков хранившегося в семье — мантии-невидимки. Жаль, если она сгорела в Адском пламени, но что-то подсказывало Поттеру — это не так. Печально, если семейная реликвия прилипла к чужим рукам. Украли? Нужно вернуть.

Помнится, на пятом курсе у него потерялся подарок бабушки — запонки с бирюзой. Он тогда тоже решил призвать свои потерянные вещи, но по неопытности недостаточно внятно сформулировал приказ. В результате его завалило разным хламом, вплоть до оброненных шпаргалок и старого нательного белья, из которого давно вырос. Запонки, кстати, нашлись в кармане парадных штанов, куда он сам их положил.

В ритуальном зале концентрированная магия пощипывала кожу. Сложная схема заняла четверть обширного помещения. Карлус решил посмотреть, что ещё умыкнули злодеи из гербовых вещей, и в глобальности задуманного себя не ограничивал. Если посыплется мебель с оттисками герба рода Поттер — его не завалит. И обязательно прицепить проклятие вдогонку позаковыристей. К сожалению, ничего серьёзного и тем более смертельного — направленность потоков не позволит. Так, наговор на бессонницу, от много раз пра- бабки Авы Бессердечной. Хорошая штука: чем больше вор стащил, тем ядрёней бессонница. И сильное снотворное помогает только поначалу. А там привыкание к зелью, расшатанные нервы, плохая память, галлюцинации… Нет, приспособиться, при большой удаче, можно: артефакт какой подобрать, зелье придумать или контрзаклятье сочинить для ослабления муки… А вот о тех, кто сумел полностью избавиться от своеобразной кары, Карлус не слышал. Всепрощением Поттеры никогда не отличались.