Судьба принцессы

— Правда? — в багровых глазах мелькнул алый всполох. — И что же не устроило светлую эльфийку? Манера изложения или автор?

В недоумении Элиэн все же повернула книгу обложкой к себе и прочла название и имя автора. Теперь стала понятна реакция библиотекаря и Вадериона — этот толстый томик был написан последним. Похоже, в желании насолить темному она села в лужу.

— Вадерион, мне так жаль… Я не хотела тебя обидеть, — призналась Элиэн, глядя на увлекшегося документами супруга. Тот никак не отреагировал на ее покаяние. И зачем она это делает? — Я не читала книгу. Но прочту.

Темный продолжал игнорировать ее, всем своим видом показывая, что она лишняя. В его кабинете, в его жизни и в его Империи.

Развернувшись, Элиэн сделала шаг к двери, и в следующее мгновение сильные мужские руки обхватили ее, а сзади почувствовался жар чужого тела. Совсем как в ее первую брачную ночь…

— Вадерион, отпусти, — жалостливо попросила она, не в силах дать отпор: ее сковало от ужаса.

— Почему ты так напряглась? — обжег он ее своим дыханием.

От бессилия и безысходности хотелось плакать, но слезами этого холодного мужчину не разжалобить. А он с такой легкостью мучил ее, еще и задавал очевидные вопросы. Почему ей не хочется быть рядом с ним? Неужели ей надо вслух произносить это? Как объяснить, что она до сих пор помнит ту боль и беспомощность, когда он прижимал ее кровати, когда входил в нее, разрывая до крови?

— Я сейчас что-нибудь делаю? — вдруг спросил Вадерион. — Элиэн? — позвал он, потому что она не ответила.

— Нет.

— Тогда почему ты боишься? — Он говорил спокойно и размеренно, как с ребенком или больным.

— Я помню… — пролепетала она, не в силах продолжить.

— Ты помнишь плохое, — прошептал он, вновь обжигая горячим дыханием ее острое ушко, потом шею. — Может, стоит обрести более приятные воспоминания?

Его руки накрыли ее. Он погладил ее пальцы.

— Ты холодная.

— Мерзну, — все еще застыв, как статуя, ответила Элиэн, стараясь побороть панику.

— Так одевайся потеплее. — Теперь его губы были с другой стороны. Вадерион прав: он ничего не делает, ей не нужно бояться. Он не обидит ее. — Или приходи ко мне, я согрею тебя.

— Не-е н-над-до, — заикаясь, ответила Элиэн, и тут же почувствовала смешок на своей шее.

— Разве сейчас я тебя не грею?

Не в силах больше выносить этого непонятного состояния, она вывернулась из его объятий. Вадерион тут же отпустил ее, и это качнуло весы в сторону чаши не страха, а… удовольствия?

Голубые глаза встретились с багровыми. Сейчас Вадерион не был злым, не сочился презрением и насмешкой. Элиэн совершенно перестала его понимать: он то гладил, то бил. И все же жар его тела действительно согревал…

— Я приехала!!!

Элиэн вздрогнула, книга выпала из рук и по злой шутке Судьбы приземлилась на ногу своему автору.

— Чтоб за тобой лично Повелитель Глубин пришел!.. — это было самое приличное из сказанного Вадерионом. И единственное, что Элиэн смогла перевести, пока подбирала тяжеленный томик и наблюдала за тем, как корчиться от боли супруг. Стоящая в дверях леди Стефалия лишь пораженно открывала-закрывала глаза.

— Шэд, — не повышая голоса, но тем не менее властно позвал Вадерион. На пороге появился секретарь. — Приказы нужно исполнять. Это понятно?

— Я не успел остановить леди Вал’Акэш, — промямлил Шэд.

— Возможно, стоило поменьше есть и побольше работать? — процедил Вадерион, заставляя всех вокруг поежиться. Ну как всех? Элиэн и Стефали не в счет: первая вновь застыла ледяной статуей, а вторая от души веселилась, глядя на пострадавшего Императора.

— Я уже доел, — обиженно произнес Шэд. — Леди Вал’Акэш очень быстро прошла.

— О да, за мной еще ни один мужчина не угнался, — с гордостью подтвердила Стефалия. — Ну, кроме тебя, Вадерион, — и она игриво подмигнула ему. Тот ответил ухмылкой, но не привычно-злой.

Пользуясь затишьем, Шэд исчез из кабинета. Элиэн тоже обернулась к двери, попрощавшись:

— Темной ночи, леди Вал’Акэш, Вадерион.

— О, я вам помешала, я сейчас уйду…

— Не стоит, мне уже пора, — сдержанно ответила Элиэн, выходя из кабинета. Она уже не видела, как Вадерион накинулся на Стефали.

— Не могла зайти попозже? — процедил он.

— Судя по тому, что я здесь увидела, зайти мне следовало не раньше, чем через полчаса, — парировала Стефи. — Хотя… зная тебя, Вадерион, я бы предположила, что получаса тебе было бы мало…

— Ты приехала от самой Северной Границы, чтобы обсуждать мои постельные рекорды?

— Нет, я…

Дверь кабинета вновь отворилась без стука, и на пороге возник Ринер.

— Кочевники напали на войска Логры, которые вошли в разграбленные земли Ферании, — сообщил он.

— Война? — понимающе спросила Стефали.

— Война, — мрачно подтвердил Вадерион. — Садитесь. Тейнол.

Из теней возник их повелитель, опускаясь на жесткий стул, пока все остальные рассаживались по креслам.

— Логра и Ферания? — уточнил всезнающий Тейнол.

— Они, — подтвердил Ринер, пока Вадерион многозначительно смотрел на Стефи.

— Ты-то как так быстро узнала?

— Я просто приехала, — заверила мужчин темная эльфийка, пожимая плечами: мол, думайте, что хотите.

— К самому началу войны, — с иронией пробормотал свалг так тихо, чтобы это не сочли полноценной репликой, но достаточно громко, чтобы услышали все. — Еще вороны с первыми донесениями не успели приземлиться, а леди Вал’Акэш тут как тут.

— Вы мне льстите, своими подозрениями, Советник, — отрезала Стефалия, вспыхнув как сухая солома в пожар.

— Хватит, — одного слова Императора хватило, чтобы пресечь зарождавшуюся ссору на корню. — Ринер, неси сюда карты, зови Шэда с чернильницей и пергаментами и пошли воронов ко всем генералам. Завтра на рассвете мы выдвигаемся, пусть на юго-восточной границе будут готовы.

* * *

Весть о том, что Император с армией покидает столицу, разлетелась по замку быстрее ветра: об этом сплетничали на каждом углу. Приезд леди Стефалии также взбаламутил замковое болото. Но Элиэн было не до пустых обсуждений: Вадерион пожелал устроить для своей подруги праздничный ужин, и все хлопоты по его устройству легли на ее плечи. Алеса вдруг напомнила о своем существовании, и те два часа до трапезы, что Император провел в обсуждениях с приближенными, его супруга бегала в поисках повара, еды и вина. Ледзерского вдруг вновь не оказалось, и Элиэн пришлось самолично лезть за ним в погреб. Так что когда гостья и хозяева усели за стол, у одной светлой эльфийки замерзшие руки не могли удержать вилку. Ужин стал для Элиэн сущей пыткой, но не из-за мытарств перед ним, а, как это неприятно было признавать, из-за Вадериона и Стефалии. Мало того, что он усадил свою любовницу по правую руку и только с ней всю трапезу проговорил, так еще и беседа их была наполнена теплом и взаимопониманием. Так иногда Вадерион общался с самой Элиэн — но это были столь редкие моменты, что их можно было посчитать исключением. Со Стефалией же он был мил, любезен и весел. Никогда еще Элиэн не видела, чтобы Вадерион так старался ради кого-то. Он позабыл, наверное, обо всех нормах приличий, даже не обратился ни разу к собственной супруге, так и просидев весь ужин полуоборотом к Стефалии. Лишь однажды он повернулся — в сердце Элиэн зажглась надежда — и обратился к Ринеру. Такого пренебрежения она вынести не могла и просидела молча всю трапезу. Даже к вину не притронулась, зато Вадерион со своей любовницей пили за четверых. Единственный, наверное, кто разделял мрачное настроение Элиэн, был Ринер. Свалг бросал на веселящуюся Стефалию злые взгляды и вяло возил свой окровавленный стейк по тарелке — прямо как Элиэн лист салата.