Судьба самозванки
Шрифт:
Я бросаюсь на другую сторону помещения, где висят сетчатые занавески. Раздвигаю их, и мое сердце обрывается, когда я смотрю на пустую стену. Никакого внутреннего дворика. Окна нет. Просто стена за шторами. Это, определенно, сделано намеренно.
– Все в порядке, мисс?
– Имело бы это значение, если бы это было не так?
– я ловлю ее взгляд через плечо, и Фея слегка улыбается, потому что мы обе знаем ответ, так какой смысл произносить это вслух?
– Если вы хотите спать, то спите, когда блеск станет темно-синим. А когда вы увидите коралловый, это то, что вы бы
Наши взгляды встречаются, и мой прищуривается. Итак, узнала ли она ту же историю о «потерянной Одаренной девочке», так, кажется, говориться в Министерстве?
– Все знают, что я выросла в мире людей?
– Вы возненавидели комнату еще до того, как вошли в нее, но с каждым мгновением она остается неизменной, - говорит женщина.
– Одаренные, выросшие в Рате, слишком избалованы для этого.
У меня вырывается тихий смешок, и я, клянусь, женщина отворачивается, чтобы скрыть улыбку.
– В шкафу есть полный гардероб, и расписание мероприятий проявится само собой, если вы встанете перед дверями. Следующий этап - завтрак в Саду Гномов. Ваша встреча один на один с лордом Деверо будет вашей последней задачей перед тем, как все начнется сначала.
– Один на один?
– желудок скручивает, и когда я прижимаю к нему ладонь, меня встречает гладкий атлас. Посмотрев вниз, я обнаруживаю, что на мне больше не сексуальное платье, в которое меня одел Ледженд, а чистая белая пижама, мешковатая и закрывающая каждый дюйм кожи от шеи до лодыжек.
Вздыхая, я откидываю голову назад, зажмуривая глаза, но когда я открываю их, у меня перехватывает дыхание.
Потолок сдвинулся, небо показалось над головой, но губы приоткрылись не из-за этого.
Это он.
Друг-дракон Кайи парит в вышине, его гигантские крылья хлопают, удерживая на месте, посылая порыв ветра в лицо и сдувая волосы на глаза. Я пытаюсь заправить выбившиеся пряди за ухо, чтобы снова посмотреть на великолепное чудовище… Но оно исчезло, а на его месте - вихрь белых гребаных облаков.
– Вы, ребята, понимаете, что устраиваете сватовство будущего Короля Темной Магии, верно? Стигийца, а не Аргента?
– Конечно, миледи, - она стягивает постельное белье, а затем заносит руку к прикроватному столику. Внезапно от маленькой чайной чашки поднимается пар. Ее взгляд встречается с моим через плечо, и она неуверенно улыбается.
– Однако комнаты заворожены кровью. Вашей кровью. То, что вы видите, - это то, кем вас считает Министерство.
– В этом нет никакого смысла.
– Мы не получаем ответов из таких вещей, как здравый смысл. Это человеческая практика. Это… - она указывает на комнату, - результат вашей человечности. Она поглощает вас.
Люди обладают лучшими качествами, чем большинство тех, кого я встречала в Рате до сих пор, но я не говорю этого женщине, которая, вероятно, никогда не покидала эти земли. Я придерживаюсь фактов.
– Я не Аргент. Во мне течет стигийская кровь. Я имею в виду дерьмо, мой п… - я оборвала себя.
– Я имею в виду, если я должна быть супругой будущего короля, я должна быть довольно темной, верно?
– Не говорите о нем в этих стенах, - шипит она шепотом, быстро приближаясь ко мне и оглядывая комнату. Ее глаза сияют ярко-зеленым, и они удерживают мои, когда она говорит, то тихо.
– Крепость Фейлиф - это безопасное место и убежище для всех видов.
– Так, я слышала.
– Вы слышали, зачем это было создано?
Напряжение прокатывается по мне, и хотя я чувствую, что могу высказать обоснованное предположение, на данный момент, я хочу услышать это из уст девушки. Я отрицательно качаю головой.
– Оно для тех, на кого, как полагают, охотился сами знаете кто, и для семей, которые остались после случившегося.
Она имеет в виду Одаренных, которых пощадил мой отец после убийства некоторых членов их семьи.
Дева, моя дева, продолжает.
– Мы продолжаем защищать гражданских лиц Магии по сей день, поэтому ухаживание проводится здесь. Йемон не может пробить эти стены; они были построены из костей первой Феи, когда-либо ступившей на эти земли. Здесь вы в безопасности от того, что находится за их пределами.
Но не то, что лежит внутри них…
Она этого не говорит, но то, как она приподнимает подбородок, говорит само за себя.
Я вздрагиваю, когда женщина хватает меня за руки, но в ней есть мягкость, которая заставляет меня позволить ее ладони встретиться с моей.
Она бормочет так тихо, что я почти пропускаю это мимо ушей, и когда ее брови приподнимаются, я произношу эти слова с ней в унисон.
– Использование языка - не самый простой способ, когда большинство может просто подумать или щелкнуть пальцами, и воплотить то, что они хотят, но это самый быстрый способ научиться и требует мало энергии, - она отпускает меня и отступает назад, хмуро глядя на мою грудь.
– Не то, чего я ожидала, - ее глаза находят мои.
– До следующего раза, миледи.
Женщина кланяется, а затем все ее существо сжимается, пока она не оказывается не выше моего колена. Она исчезает за крошечной дверью в углу, и только когда я подхожу и кладу руки на бедра, я понимаю, что произошло.
Исчезла белая атласная пижама, которая, вероятно, есть у каждой матери из пригорода в человеческом мире, а на ее месте… выцветшая хоккейная футболка штата Дараган.
Сдавленный всхлип вырывается из меня, и я падаю на колени там, где стою, сжимая футболку в кулаках. Слезы текут из глаз, и я не утруждаю себя попытками бороться с ними.
Я падаю обратно на уродливый ковер и закрываю глаза, сжимая старый хлопок и желая, чтобы это была рука моего лучшего друга, а не его старая тренировочная футболка, которая, вероятно, даже ненастоящая.
Когда я смотрю на это еще немного, что-то в груди шевелится, перед глазами все затуманивается, а энергия утекает сквозь пальцы.
Зрение проясняется, и внезапно на мне оказывается не старая футболка Бена, а большая майка, только эта не из штата Дараган. Это Университета Рата, а на обороте, когда я оглядываюсь через плечо, напечатана фамилия Деверо.