Судьба Убийцы

– Что это? – спросил я, допив до дна.

– Каррим. Валериана. Ивовая кора. Немного других трав, которые принес целитель Неттл.

– Лишь бы не травы, которые усыпляют перед смертью. Я не желаю этого, совсем не желаю. Я должен бодрствовать и полностью осознавать все, когда уйду в волка. Как Верити, – я покачал головой. – Не позволяйте никому подмешивать мне обезболивающее, из-за которого пропадает чувствительность. Держите меня в сознании.

Я посмотрел на свою младшую дочь. Рядом с ней стоял Пер. Он никогда не станет Толлестманом, но он будет крепок и широк в плечах – топор ему подойдет. Время подумать о таких вещах, пока могу. Камень уже звал меня, тяжело было удерживать внимание на окружающих меня людях. Я сделал глубокий вдох и расправил плечи. Нужно покончить с этим, пока я в силах. Я посмотрел на Неттл.

– У меня есть несколько распоряжений, касающихся моей младшей дочери Пчелки. Я назначаю тебя, Неттл, и тебя, Шут, и тебя, моя дорогая королева Кеттрикен, ответственными за их выполнение, – я сказал что-то неправильное – это было написано на лице Неттл. Слишком поздно. Никогда не умел произносить речи, а эта даже не была запланирована. – Я бы попросил моего старого друга Риддла, но он мудрее меня и остался со своей дочерью, чтобы охранять ее.

Я заставил себя встретиться глазами с Неттл.

– Хотел бы я поступить так же, не только в первый раз, но и во второй. Тогда я считал, что не мог выбирать, но сейчас я принимаю на себя всю ответственность за это. Дочери мои, я сожалею. Мне следовало остаться с вами обеими.

Клинок моего чувства вины был всё еще остёр. Сколько я ни вкладывал его в каменного волка, мысль о постигшем меня провале продолжала ранить. Шут пристально смотрел на меня. Он разделял эту вину, и тут я ничего не мог поделать.

Я сосредоточил внимание на текущей задаче.

– Пер, выйди вперед.

Мальчик подошел с широко раскрытыми глазами и встал подле меня. Нет, не мальчик - я отнял это у него. Из мальчишки-конюшего я слепил из него мужчину, который мог убивать и уже убивал ради меня и Пчелки. Ему можно было доверять.

– Я желаю, чтобы ты оставался рядом с Пчелкой и служил ей до конца своих дней, или пока один из вас - или оба - не пожелает выйти из этой связки. Желаю, чтобы до того момента вас двоих никто не разлучал. И еще желаю, чтобы ты получал образование наравне с ней. По всем дисциплинам. Язык. История. И она пусть изучит владение мечом и другими видами оружия вместе с тобой. Я не имею ничего, что мог бы дать тебе в качестве награды за службу. Все ценные вещи, которыми владел, я потерял в пути. Кроме… подожди-ка.

Я пощупал порванный воротник. Она была там, как и всегда. Пришлось немного повозиться, чтобы отстегнуть ее. И вот с ладони на меня сверкающими глазами смотрела миниатюрная лисичка. Я взглянул на Кеттрикен:

– Не могла бы ты передать ее мальчику? Как когда-то дала ее мне.

– После всех этих лет, ты все еще… - она запнулась на этих словах и протянула руку. Я положил лисичку на ее ладонь. Она посмотрела на Пера: - Юноша, как твое полное имя?

– Моя госпожа, я Персиверанс из Ивового Леса, сын Толлермана, внук Толмена, – интуиция заставила его встать на колени. Он склонил голову, обнажая свою шею перед ней.

– Подойди ближе, – повелела она, и он послушался. Теперь я видел, что пальцы ее стали по-старчески узловатыми, но она не жаловалась, аккуратно прикалывая маленькую серебряную лисичку к его куртке баккского синего цвета.

– Служи ей достойно, и пусть ничто, кроме смерти, не помешает тебе выполнять свой долг.

– Клянусь.

Повисла тишина. Я нарушил ее.

– Моя дорогая Неттл, пожалуйста, попроси Риддла проследить за тренировками Пера. Он прекрасно знает, чему его необходимо обучить.

– Обязательно, – тихо сказала она.

– Мне нечего дать тебе. Ничего нет ни для тебя, ни для Пчелки. В изножье моей кровати в сундуке лежат кое-какие вещи вашей матери - поделите их между собой. О, и меч Верити – вот он есть. Но, уверен, его захочет взять Дьютифул. Однажды мы решили поменяться мечами наших отцов, но через несколько лет поменялись обратно. Теперь у него будут оба. По одному для каждого из его сыновей.

Я взглянул на Ланта и Спарк и попытался улыбнуться.

– Вдруг понял, какой я бедняк. Абсолютно нечего кому-либо оставить. Я даже не осмеливаюсь пожать вам руки на прощанье.

– Ты написал письмо моему отцу. Чего еще я мог от тебя желать? – тихо сказал Лант.

Я посмотрел на Неттл.

– Ты позаботишься о Спарк?

Она взглянула прямо на девушку.

– Ее способность следовать приказам оставляет желать лучшего, – сказала она сухо.
– Не знаю, насколько ей можно доверять.

– С иглами и спицами она знакома? – внезапно спросила Кеттрикен.

Спарк выглядела огорченной, но тихо ответила:

– Вышивка и вязание крючком. Да, моя госпожа.

– Помню, как славно Лейси служила Пейшенс. Я старею. Пожалуй, я могу взять молодую девушку к себе на службу. В Оленьем замке и в Горах. Не желаешь сопровождать меня в Горное королевство?

Взгляд Спарк метнулся к Ланту. Он опустил глаза и ничего не сказал.

– Я слышала о Лейси на службе у леди Пейшенс. Да, моя госпожа. Уверена, что могу служить вам в той же роли.

Была в этом какая-то грусть. Я должен был помнить, с чем это связано. Но зудящая, жгучая боль внутри и незаконченный волк тянули и тревожили мои мысли. Было так сложно сосредоточиться. Но необходимо сделать кое-что еще.

В завещании остался последний пункт.

– Пчелка, в любом деле и куда успешнее, чем это получилось у меня, Шут будет выполнять роль твоего отца. Это приемлемо?

– Так ведь Риддл… – начала было Неттл, но Пчелка перебила ее.

– У Риддла уже есть дочь. Как и у тебя, сестра моя. Предпочитаю, чтобы вы с Риддлом были мне старшими сестрой и братом, а не родителями, – она улыбнулась, почти искренне. – И не забудь, что за мной может также приглядывать мой брат Нед Гладхарт, – Она снова взглянула на меня и серьезно сказала. – И на счет отца тоже всё ясно. Ты был моим отцом, и теперь придется мне жить без отца. Не переживай за меня, пап. По-своему ты хорошо обо мне позаботился.

– По-своему, – согласился я. Боль. Горькое разочарование в себе. Еще кое-что, что можно вложить моего волка.

Мы закончили? – спросил я у волка.

Я думаю, да. Но они, возможно, не закончили с нами.

Так и было. Я вернулся к волку, продолжая наговаривать свою историю, в то время как Пчелка, сидя рядом, все за мной записывала. Иногда я видел, что она использовала не слова, а рисунки или чернильные наброски. Никаких вопросов она не задавала, просто принимала мою историю как есть. Я заметил, что ее голова склоняется все ниже над книгой. В очередной раз взглянув на нее, я обнаружил, что Пчелка лежит на боку, свернувшись калачиком над своей книгой. Перо выпало из руки, баночка чернил не закупорена. Но в это время я вкладывал в волка наш с Молли пикник и никак не мог прерваться.