Судебный дознаватель фараона

К сожалению, на этот раз ожидание не разошлось с реальностью. Все что могло поплыть, либо уже отчалило от берега со счастливыми пассажирами на бортах, либо было зафрахтовано. И никакие попытки перекупить лодку тут не работали.

— Извини, приятель, — развел руками крупный детина — капитан прогулочного судна на десять персон, стоя на красивом мостике с резными перилами, — Но у нас за этим строго следят. Если на меня пожалуется тот, кого мы обдурим, мне до конца праздников запретят работать. А это мой доход на целый сезон вперед.

«Как же!» — Зло подумал Гормери. Это в многомесячный-то разлив, когда за каждую лодку платят как за торговое судно, чтобы просто доплыть до ближайшего храма. Но спорить и уговаривать не стал. Не его город и правила не его.

Дело осложнялось еще и тем, что храмовая ладья, на которую он с самого начала рассчитывал, увезла главного жреца в предместье на заседание местного кебнета. Там у них случилось нечто из ряда вон, вскрыли гробницу знатного вельможи трехсотлетней давности, и надо было решить, что с этим делать. Бекет-Атон звал столичного дознавателя составить ему компанию, и, кажется, остался не слишком высокого мнения о его профессиональных качествах, когда он решительно отказался. Ведь как представлялось жрецу, проникновение в гробницу к покойнику трёхсотлетней выдержки — это весьма интригующее дело. Но Гормери его рвения не разделял. Он-то по опыту знал, как это выглядит на самом деле. Гробницу вскрыли, вынесли все ценное если не охранники, то рабочие кладбища. Но доказать это невозможно. Все примутся упираться и рассказывать, что ничего подозрительного не видели. А потому расследование превратится во многочасовой треп серов кебнета, которые в силу высокого положения и преклонного возраста пустятся в долгие воспоминания, как хорошо было раньше, не забывая вздыхать о том, к какому безобразию мы пришли теперь. Как будто в блистательные времена их молодости никто гробниц не расхищал.

Кебнет — так назывался суд в Древнем Египте, писцы которого вели и расследование преступлений. Главный чиновник в кебнете был Писец циновки. И под его началом работало много помощников писца циновки. Которые по должности так же считались писцами, то есть чиновниками.

Серы — это суди в кебнете. Как правило выбирались из почетных жителей города, наделенных властью и полномочиями (например, Верховных жрец храма, Начальник маджоев, Визирь города и т.п.) Как правило все эти люди были далеко не молоды.

Так что храмовая лодка укатила вместе с главным жрецом. И теперь Гормери встал перед выбором: понадеяться на чудо и ждать, что с неба к его ногам упадет сверкающая ладья настолько прекрасная, что Неферет сразу же поймет силу его чувств или искать альтернативное предложение. Но чем заняться в Уадже, если не кататься на лодках, он понятия не имел. Прогулка по реке легка и приятна, она в самый раз для первого свидания. Что может с ней сравниться?

— Что, лодку ищешь?

Он вздрогнул от неожиданности, а уже в следующее мгновение, сердце его залилось стыдом и сожалением. И что это на него нашло, он не мог внятно объяснить. Перед ним стояла Тамит и хлопала глазами, в которых плясали шальные искры. Девчонка улыбалась. Сегодня она забрала густые волосы в высокий хвост почти на затылке на манер… да кто вообще так делает! Разве что какие-нибудь дикари. Но теперь открылась взорам ее нежная, тонкая шея. И Гормери захотелось перевязать ее платком, чтобы другие мужчины на нее не пялились. Он тут же мысленно отхлестал себя по рукам, а еще по щекам на всякий случай. В конце концов, он влюблен в Неферет. А к Тамит у него скорее братское чувство. Да, ему нравится о ней заботиться, нравится, что у них одно расследование на двоих… было… но все равно, она для него кто-то вроде младшей сестры, о которой он всегда мечтал. О такой вот егозе, которую нужно опекать и непременно журить время от времени в целях профилактики преступлений.

Сейчас он склонил голову набок, разглядывая ее. Дождался, пока она занервничает. Потом спросил:

— С чего это ты взяла?

— Ну, как! Ошиваешься тут на причале уже почти час, лодку же ищешь. Только зря, все до последнего плотика занято до конца Ренепет.

Он не смог подавить разочарованный вздох. Потом спохватился:

— Ты следила за мной?

— Вот еще! — она тут же надулась, как лягушка, заявила с достоинством, — Ты же запретил приходить к тебе в дом. Вот я и ждала в кустиках. Думала, выйдешь на пробежку, тут я тебя и поймаю. Но ты так быстро прошел, что я не успела тебя даже окликнуть.

— Или не захотела, — он хмыкнул, не переставая сверлить ее взглядом.

— А что такого-то! — вскинулась девчонка, — Может ты по делам шел. Я просто не стала беспокоить. Решила, что, окликну позже, когда пойму, что ты свободен.

— Значит теперь я для тебя достаточно свободен?

— Более чем. Что делать будешь с пещерами и теткой той неприятной? Ну, которая тебя до ожога зацеловала?

Гормери снова почувствовал угол раскаяния в самое сердце. Надо было отблагодарить Тамит еще вчера. Ведь она столько хетов его на себе тащила, да еще и ночью. А он даже не удосужился выяснить, как она сама до дома добралась.

— Тамит, — он приложил руку к груди, — Спасибо тебе большое за то, что спасла меня прошлой ночью. И прости, что не поблагодарил сразу.

Он склонился на одну восьмую в почти церемониальном поклоне.

— Да ладно! — когда он распрямился, уперлась глазами в его губы.

И Гормери нервно сглотнул, вспомнив, как затуманился ее взор, когда он притянул ее к себе тогда в кустах возле развалин храма.

— Было, наверное, очень темно, но мне показалось, что от твоего рта остались одни головешки, — озадаченно пробормотала девчонка. И писцу кебнета в который раз за это утро стало очень стыдно. Он-то навоображал невесть чего, забыв, что Тамит в первую очередь маджой. Ну, по духу, конечно. До настоящего звания она может и не добраться, как не пытается. И все же как следователь она демонстрировала потрясающие навыки. Лучше, чем у него.

— Чудодейственная мазь моей кухарки, — он потрогал пальцами нижнюю губу, и, ощутив здоровую мягкость, улыбнулся, — В качестве извинения и признательности испрошу у нее баночку для тебя!

Он тут же подумал, что хорошо бы баночку для мази приобрети в лавке, в которой продают всякие милые и дорогие безделушки. Как раз для подарков. Из тонкого камня, оплетенного золотой нитью, к примеру. Интересно, можно найти в этом городе нечто подобное? Это бы стало хорошим знаком признательности, а еще прощальным подарком. Ведь теперь их дороги расходятся.

— Пф, — она презрительно фыркнула, — Себе оставь. Я с демонами не целуюсь.

— Что? — он невольно улыбнулся.

Что у нее в сердце? Вот к чему приводит поклонение каждому кусту. Теперь еще и демоны! Богов им мало!

— Неужели ты до сих пор веришь в настолько горячие поцелуи? Тебе ведь уже давно не пять лет.

Она покачала головой и смерила его таким взглядом… Честное слово, при всей благодарности, ему очень захотелось наградить ее оплеухой. Как можно с таким пренебрежением смотреть на людей! На него в особенности. Он же ее начальник!

Хотя, с другой стороны, возразить ему было нечего. Он и правда давно не ребенок, и в чудеса ему верить не положено. Но тогда что же с ним произошло? Как простая женщина Хорит смогла проделать с ним такое. Он вспомнил наставления мудрого писца кебнета Нежмет-Атона, по которым учился в классе дознавателей при храмовой школе писцов: «Очевидное, как правило, всегда и есть настоящее». Там дальше в свитке шел длинный список исключений, но они к делу не относились. Поэтому уверенно заявил:

— Она же жрица. Скорее всего, умеет вводить людей в транс. А с безвольным телом можно творить, что угодно.

Но Тамит такой объяснение не устроило. Она мотнула головой:

— Только вот я вас видела в обнимку, в страстном поцелуе, висящими в двух локтях от пола. А когда вы упали, ее рот был обожжен ничуть не меньше твоего. Вот уж кому стоило подарить мазь твоей кухарки.

Он озадаченно почесал макушку. Дело ему представлялось крайне запутанным. Если Тамит не врет, чтобы посмеяться над его реакцией. Он с надеждой покосился на нее, но она выглядела очень серьезной.

— Только не говори, что ты даже не послал узнать, как она? — Брови ее поползли вверх, — Ты серьезно?! Ну ты вообще! Она ж на тебя покушалась! А ты даже не хочешь знать почему? Не говоря уже о том, что призыв демона из Дуата это как раз и есть твоя работа!