Судебный дознаватель фараона

Она вскинула подбородок, посмотрела ему в глаза. Нет, страх из них не исчез. Но теперь они горели лихорадкой гордыни. Напускной. Она заставляла себя сопротивляться, хотя всем своим существом стремилась раскрыться перед ним и, возможно, даже попросить защиты.

— Думаешь, я тебя боюсь? Тебя и твоих смешных угроз?

— Думаю, вы боитесь не меня. И вы очень хотите мне рассказать, что вас действительно пугает, госпожа Хорит. Иначе мы не стояли бы тут, не так ли?

Он видел, что виски ее, изящный изгиб над верхней губой и ложбинка между ключицами, — все в мелких бисеринках пота. Она закрыла глаза, пытаясь совладать с чувствами. Прошептала еле слышно:

— Зачем ты только пришел сюда! Он убьет и тебя, и меня!

— Кто он?! — он сжал ее плечи, — Я не смогу защитить вас, если не буду знать от кого!

Она распахнула веки. Их взгляды встретились.

— Защитить? Ты, мальчик, думаешь, что сможешь противостоять ему?!

— Почему бы и нет?! — он пожал плечами, однако по ее потемневшему взгляду и дрогнувшим вниз уголкам губ тут же понял, что выглядит в ее глазах самонадеянным болваном. Но в самом деле, кто же тот, кого она так боится?

— Не здесь, — плечи ее поникли, словно она сдалась и уже готова к сотрудничеству, — Приходи ко мне завтра. Мы мило беседовали на приеме у Маху, так что твой визит покажется логичным.

— С чего бы мне вам верить? А вдруг вы сбежите?

— Куда? — ее губы тронула легкая усмешка.

Но он ей не поверил.

— Куда вы все исчезаете. Дочка ювелира, писец Менну, с десяток юных горожанок, — и это еще не полный список.

— Нет…– она отрицательно мотнула головой, — Если ты не наделаешь глупостей, я приму тебя завтра живой и невредимой…

Глаза ее лишь на мгновение расширились от испуга. Но Гормери уже понял, Хорит допустила ошибку. Она проговорилась.

— Они все мертвы? — он уперся в нее требовательным взглядом, которые многие даже из числа его коллег называли неприятным.

— Я этого не говорила!

— Нет, уважаемая Хорит, именно это вы и сказали. Так они убиты? Кто их убил?

Она прикрыла рот рукой, попыталась отвернуться. Но он схватил ее за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

— Пожалуйста, — прошептали ее губы.

— Кто убийца, Хорит?

— Не надо…

Свободной рукой он схватил ее за плечо и легонько тряхнул, сверля глазами:

— Я жду!

— Я… я не знаю…

Это была ложь. Она прекрасно знала, что убийства происходят, и знала, кто за ними стоит. Иначе ее не трясло бы сейчас как в лихорадке. И губы ее пухлые не дрожали бы, а глаза не наполнились бы слезами.

— Хорит, вы предстанете перед судом кебнета за покрывательство преступлений против храма и жизни человека. Или можете стать свидетелем по делу об убийстве. Вам выбирать.

— Но я ничего не сделала! — шепотом возмутилась она.

— Зачастую бездействие тоже преступление, — он дернул плечом, — Выбирайте, Хорит, прямо сейчас. Кто вы? Преступница или свидетель?

Обычно такой ход работал даже с самыми самоуверенными людьми. В деле о разграблении гробниц семь из десяти подозреваемых решили стать свидетелями. И это здорово помогло следствию.

— Ладно, — он уперся обеими руками в стену, отрезав ей путь к отступлению, — На самом деле, я приехал в Уадж вовсе не для того, чтобы раскрыть ваше тайное общество. Это получилось случайно. Я должен узнать о судьбе всего лишь одной девицы. Вы знаете, что стало с Неферет — дочерью ювелира Хепу? Если я найду ее, или смогу внятно объяснить ее исчезновение, я тут же покину Уадж.

Он, конечно, лукавил, но Хорит об этом знать было не обязательно.

— Я не понимаю, о ком ты…

Он не разорвал зрительный контакт. Прищурился, увидев, как увеличились ее зрачки, почти полностью затопив глаза чернотой — знак, что человек на гране срыва.

— Вы прекрасно знаете, о ком речь и сейчас же мне все расскажете. Или мы вместе пойдем к тем двоим в красных плащах. Вы ведь этого боитесь больше всего?

— Тебя убьют.

— Не смеши меня! Если я исчезну в Уадже, уже после Ренепет сюда прибудет 20 дознавателей храма из Ахетатона, и весь ваш городишко вывернут на изнанку. Вы же не дураки довести до такого. Нет, моя милая, опасность тут грозит лишь тебе. Если кто-то из твоих приятелей по тайному обществу узнает, что ты у меня на подозрении, тебя тут же уберут. И ты это знаешь, не так ли? Ну что? Будешь говорить? Куда пропала дочь ювелира?

— Господин Гормери… — губы ее искривились, а из густо подведенных глаз брызнули слезы. Ненастоящие. Женщины умеют притворяться, — Пожалейте меня…

— Я всего лишь хочу знать о судьбе Неферет. То, что она состояла в вашей тайной организации, я уже понял. Просто скажи, что с ней случилось?

— Она… она… вы не поймете…

Ее лицо вдруг замерло, словно окаменело, превратившись в посмертную маску. А воздух вокруг стремительно загустел, будто бы наполнясь речной влагой. Дышать стало тяжело.

— Что?! Хорит! — она обмякла в его руках. Походило на то, что Ба покинула ее тело.

Но как такое возможно? Как это только что живая женщина могла скакнуть за горизонт без видимых на то причин? Однако ее прекрасное тело в красном плаще безвольно повисло на его руках.

— Хорит! Эй! — он опустил ее на пол.

Ее широко распахнутые глаза смотрели в вечность. Гормери похлопал ее по посеревшим щекам, на которых розовые румяны теперь выглядели насмешкой. Как будто жрецы приукрасили мертвое тело. Рот безобразно исказился, из него вытекла розовая капелька слюны. Она еще дышала, но слишком слабо для живой. Грудь вздымалась еле-еле, и пугающе походило на то, что ее дыхание вот-вот замрет, поставив точку для этого тела в этом мире.

— Хорит! А ну прийди в себя! — он похлопал ее по щеке, потряс за плечи, подул в лицо.

Все бестолку, ее тело безвольно болталось из стороны в сторону. А тьма вокруг сгущалась как туман над Рекой.

— Ждал меня?

Гормери вздрогнул. Этот голос он узнал бы из многих. Самый нежеланный на свете. Скрипучий, шуршащий, как пустынный песок под колесом телеги.

— Ты не вовремя! — крикнул он, в надежде, что демон отступит. Но просчитался.

— Это мое второе имя, — по многочисленным колоннам, как вода стекли его смешки, — Обожаю появляться не вовремя.

— Что тебе нужно? — он почувствовал лопатками камень пола. Его опрокинула и придавила к земле незнакомая и страшная сила.

Где-то рядом чуть слышно стонала Хорит.

— Я же сказала, мне нужен ты. Сладкий, пряный, вкусный.

Губы его обожгло. Как будто он целовал огонь. Это было и больно, и волнительно, и ужасно.

— Оставь… меня… — он хотел крикнуть властно, приказать, но из обожженного горла вырвался лишь слабый хрип.

— Ни за что, — казалось, демон прошептал ему прямо в сердце.