Суди меня по кодексу любви (стихи и поэма)

"Не лучший я из тысячи других...". Перевод Я. Козловского

Не лучший я из тысячи других, Но ты, когда-то встретившись со мною, Вообразила, будто под луною Из тысячи я лучше остальных. Не худший я из тысячи, поверь, Но ты моей ослеплена виною, И потому из тысячи теперь Кажусь тебе я худшим под луною.

"Свечу задуть я не берусь...". Перевод Я. Козловского

Свечу задуть я не берусь Ту, что не гаснет, как ни думать. И о тебе боюсь я думать, И забывать тебя боюсь. И снова сам себе перечу, Как будто сам с собой борюсь, Боюсь, что я тебя не встречу, И встретиться с тобой боюсь. Тобой протянутую руку Боюсь в ладонях задержать. Боюсь, испытывая муку, И слишком быстро отпускать. И вновь домой из странствий дальних К тебе, единственной, стремлюсь, Боюсь я глаз твоих печальных, Но и веселых глаз боюсь. Боюсь, когда сидишь весь вечер Ты одинешенька-одна, Боюсь, с другим тебя замечу, Подумаю, что неверна. Боюсь, не все во мне ты видишь, Боюсь, все видишь без труда. Боюсь, что скоро замуж выйдешь, Боюсь, не выйдешь никогда. Боюсь я, слишком осторожный, Тебя по имени назвать, И боязно, что остаешься Ты безымянною опять. А вдруг, как многие когда-то, С тобой прославимся, любя. И за тебя мне страшновато, И боязно мне за себя.

Могущество Хафиза. Перевод Я. Козловского

В голубом мерцающем тумане Прошептали женские уста: – Принято гадать у нас в Иране На стихах Хафиза неспроста. И тебе дана въездная виза, Чтоб воочыо убедился ты, Каково могущество Хафиза В слове незакатной высоты. Замерев, гадавшие внимали Черной вязи белого листа, Потому что правду мне сказали В этот вечер женские уста. Где стоит между ветвей зеленых На мечеть похожий кипарис, Тайной властью тысячи влюбленных Сделал приближенными Хафиз. Как велит обычай, в знак привета Прикоснувшись к сердцу и ко лбу, Я, склонясь над книгою поэта, Стал загадывать судьбу. – Отвечай, спросил я у газели Голосом беззвучным, как во сне, В этот час тоскует обо мне ли Дорогая в отчей стороне? О себе гадал, и о любимой, И о том, что связывает нас. И давал ответ Хафиз правдивый На любой вопрос мой всякий раз. И тогда спросил я в изумленье: – Как, Хафиз, все знаешь ты про нас, Если от Шираза в отдаленье Славится не розами Кавказ? Лунный свет лила ночная чаша, И сказал задумчиво Хафиз: – Знай, любовь существовала ваша С той поры, как звезды смотрят вниз.

"В горах ручьев и речек изобилье...". Перевод Н. Гребнева

В горах ручьев и речек изобилье, В ручьях и речках чистая вода. Из ручейков и речек воду пили Отары туч и облаков стада. Я ждал тебя, прислушивался, ты ЛИ Идешь к ручьям, где чистая вода. Но ты не шла к ручьям. К ручьям сдешили Отары туч и облаков стада.

"С туч свинцовых белой стаей...". Перевод Н. Гребнева

С туч свинцовых белой стаей Снег летит апрельским днем, Но, увидев землю, тает, Прилетает к ней дождем. Я к тебе крутой тропою Шел - сердитый человек, И растаял пред тобою, Как в апреле тает снег.

Я тебя не забуду. Перевод Р. Рождественского

По планете немало постранствовал я, Уходил в никуда, приходил ниоткуда... Ты - мой посох в судьбе, ты - дорога моя. Я тебя никогда и нигде не забуду. Все, кого я встречал, оставались в душе. Кто - на несколько лет, кто - всего на минуту... Ты была в моем сердце с рожденья уже. Я тебя никогда и нигде не забуду. Много раз улыбались красавицы мне, Были эти улыбки похожи на чудо... Но в глазах твоих я утонул по весне. Я тебя никогда и нигде не забуду. Спел я множество песен в кругу земляков, Слышал песни, подобные древнему гуду... Только ты - будто лучшая песня веков. Я тебя никогда и нигде не забуду.

Брови. Перевод Р. Рождественского

Лба твоего просторная поляна, А чуть пониже, около нее, Два озера, как будто два Севана. Два озера - томление мое. На берегах прекраснейших озер Мне каждое из них отдельно снится Лежат всю жизнь две черные лисицы, Как будто яростный живой узор. Хитрее нет их никого на свете. Таких лисиц попробуй обмани. Вот погляди: охотника заметив, Убитыми прикинулись они. Меня они игрой своей не тронут Не зря озера страсть в себе таят! Услышав музыку, лисицы вздрогнут, Притворщицы не смогут устоять. О, как они взмывают откровенно, Лукавинкой зазывною дразня! И как они изогнуты надменно, Когда рассердишься ты на меня. О, как они на ласку намекают, Вздувая пламя у меня в груди! А как порою предостерегают, Безмолвно говоря: не подходи! Я слышал много раз, что хитрость лисья Известна миру с самых давних пор. Но эти лисы - убедился лично Хитрее всех своих живых сестер. Завидуют им все. И даже птицы Небесные от зависти дрожат... Две черные пушистые лисицы Возле озер просторно возлежат. Желанья их я выполняю мигом, Слежу за ними, указаний жду. Прикажут - и сражусь я с целым миром! Прикажут - бездыханным упаду!.. Спасибо вам, лисицы, от меня За то, что бережете вы озера. За то, что вы не дремлете, храня Их чистую незамутненность взора. Спасибо вам за то, что в час, когда К озерам тем я приходил напиться, Вы тут же притворялись без труда, Что вам прекрасно в это время спится.

Патимат. Перевод Р. Рождественского

Ты малюсенькой крошкой пришла В мир, который огромней громад. Мать кормила тебя, берегла: Патимат, Патимат, Патимат. Над твоею кроваткою - сны. В них ручьи молодые шумят. И дрожит отраженье луны: Патимат, Патимат, Патимат. Мчатся годы своим чередом, Две косички бедой мне грозят. Я шепчу под знакомым окном: "Патимат, Патимат, Патимат..." Мне объездить весь мир довелось, Тот, который и нищ, и богат, И за мною, как эхо, неслось: Патимат, Патимат, Патимат... Наши дочки чисты, как родник. На тебя восхищенно глядят. Словно доброе солнце для них Патимат, Патимат, Патимат. Красоте твоей радуюсь я И твержу похвалы невпопад. Ты судьба и молитва моя: Патимат, Патимат, Патимат.

Бунт. Перевод Ю. Мориц

Ты с утра не сказала ни слова! Говори - что я сделал такого? Обокрал я кого-то, убил Или хуже того - оскорбил? О, за что я так строго наказан?! Хватит, женщина, мучить беднягу, Человека, который ни разу Даже камня не бросил в дворнягу. Извини, но сегодня мне кажется, Что совсем не такой Грешный я и плохой, Как сегодня тебе это кажется. У меня недостатков навалом! Но тебе я всю правду открою: Их ведь меньше, чем ты называла, Вдвое меньше, чем ты называла, Вдвое меньше, а может, и втрое! А теперь посмотри беспристрастно Ты не так, дорогая, прекрасна, Как - сегодня и вечно!
– мне кажется. И совсем не такой Грешный я и плохой, Как сегодня тебе это кажется. Так и знай - не со мною совсем, А с другими, с другими как раз Ты воюешь сейчас! А меж тем Невидимки есть в каждом из нас, И они - не такие вредители, И у них были тоже родители, Мамы были у них дорогие Да, не хуже твоей и моей. Стань, о женщина, сердцем добрей! В каждом вечно таятся другие, И для них мы ведь тоже - другие, И они - не такие ужасные, Не такие, как нам это кажется, И ведь мы - не такие прекрасные, Не такие, как им это кажется. Говори - что я сделал такого? Если я совершил преступленье, Пусть меня покарают сурово, Пусть назначат за грех искупленье! Где же судьи и где прокуроры? Я согласен их сам привести, Лучше смертные их приговоры, Чем твои молчаливые ссоры, Эти взоры и эти укоры, Лучше мне головы не снести! Я не скрытен, не злобен, И я не способен Мысли, страсти держать взаперти! Нет, тебе я всю правду открою: Ты - как я, ты прекрасна порою И, конечно, порою ужасна!.. А теперь посмотри беспристрастно Ты не так, дорогая, прекрасна, Как - сегодня и вечно!
– мпе кажется. И совсем не такой Грешный я и плохой, Как сегодня тебе это кажется. Суди меня по кодексу любви

Сонеты. Перевод Н. Гребнева

"Стихотворение - стихов творенье..."

Стихотворения - стихов творенье. Такого ремесла на свете нет. А что же есть? Есть горы в отдаленье, Дожди и снегопады, тьма и свет. На свете есть покой и есть движенье, Есть смех и слезы - память давних лет, Есть умиранье и возникновенье, Есть истина и суета сует, Есть жизни человеческой мгновенье И остающийся надолго след. И для кого весь мир, все ощущенья Поэзия - тот истинный поэт. Но как же пишутся стихотворенья? На сей вопрос я сам ищу ответ.

"Мне кажется порою, что и строчки..."

Мне кажется порою, что и строчки Не о любви не напишу я впредь. Я все свои стихи другие в клочья Порву и брошу в печь, чтоб им сгореть. Давно бежит с горы моя дорога, Кто знает, сколько мне осталось дней. Жизнь лишь одна, но было б жизней много, На все хватило бы любви моей. И где б я ни был, что б со мной ни сталось, Пусть лишь любовь живет в моих стихах. Не так уж много впереди осталось, Чтобы писать о всяких пустяках. Спеши наполнить, горец, закрома, Уходит осень - впереди зима.

"Шептал я белой ночью в Ленинграде..."

Шептал я белой ночью в Ленинграде В тот час, когда едины тьма и свет: О, почему, скажите бога ради, У нас в горах такого чуда нет? Так я шептал, и вдруг передо мною Восстало время давнее из мглы, Когда мы молодые шли с тобою И были ночи вешние белы. И белый свет моих воспоминаний Лег на весенний Ботлих и Хунзах. В снегах вершины, склоны гор в садах, Кругом бело, и мы с тобой в тумане. Есть ночи белые и в Дагестане. Не потому ль они в моих глазах?