Суини Тодд: демон-парикмахер с Флит-стрит

– Эй, шлюха! У тебя, что клиент?!
– крикнул Тодд, тут из окна высунулась хозяйка дома, это была женщина лет шестидесяти, она ответила мужчине:

– Проваливай отсюда! Уехала она, твоя тронутая!
– на этот Суини возмутился:

– Не может этого быть!

– Я сказала, она уехала, закрой рот!
– крикнула женщина и закрыла окно.

– "Закрой рот", я уже пятнадцать лет с закрытым ртом, когда судья добивается твоей жены!
– последний раз крикнул мужчина и пошел дальше на Флит-стрит.

Когда Тодд пришел, он, не заходя в пекарню, поднялся к себе в цирюльню. Нелли слышала, что он пришел, но решила не трогать его этим вечером. Суини поднялся к себе. В цирюльне было темно, когда Тодд зажег свечку, он обнаружил, что в кресле сидит Мэри.

– Что ты тут делаешь?
– спросил Тодд, Мэри, растрепанная, мокрая Мэри, посмотрела на него и ответила:

– Я хочу жить с тобой.
– Суини снял пиджак и ходил по комнате зажигая лампы:

– Предполагаю у нас будет хороший союз, я буду лежать дома в ванне и ждать тебя, а ты работать на улице.
– Мэри встала с кресла, но замолчала.

– Что молчишь? Язык проглотила? Обычно он у тебя хорошо подвешен.
– продолжал Тодд, а Мэри молчала. Суини подошел к ней:

– Посмотри ка на меня.
– попросил он и продолжил:

– Намазалась, встала на каблуки, вырядилась в одежды матери, шлюху изображаешь! Что ты сделала сегодня вечером, это отвратительно.
– сам не замечая, Тодд произнес "в одежды матери" и вряд ли сам понял, что он сказал. Мэри же это услышала, но не вдумалась в слова. Затем Суини усадил девушку в кресло, а сам сел на стул напротив. Мэри подняла на него голову.

– Зачем ты это сделала?
– снова спросил Тодд, а девушка все так же смотрела на него. Затем Суини встал налил раствор для того, чтобы смыть косметику, взял тряпку и снова сел напротив Мэри. После цирюльник стал вытирать этим раствором косметику с лица девушки, а после этого распустил ей волосы.

– Вот так. Художник не создает красоту, он лишь убирает, то что мешает её разглядеть.
– после Суини встал и разжег свою печку:

– Сейчас станет тепло.
– сказал Тодд, а затем промолвил:

– Что-то я устал.
– после Суини пошел к маленькой кровати в углу, лег на неё и отвернулся к стенке, а Мэри, тем временем, встала с кресла, сняла с себя платье и то что было под ним, подошла к Тодду, развернула его на спину и... легла на него. Он с непонимающим видом посмотрел на девушку. Мэри посмотрела прямо в его глаза и спросила:

– Ты мог бы меня полюбить?
– Суини так же посмотрел в её глаза и ответил:

– Наверное..

– Люби меня.
– неожиданно попросила Мэри, а Тодд посмотрел на неё как то ласково и вдруг представил свою дочь:

– Я уже тебя люблю.
– тут на глаза Мэри навернулись слезы, она тоже в этот момент подумала о своем отце, она подумала, что Суини примерно того же возраста в котором должен быть её отец. Девушка положила голову на грудь Тодда и в раздумьях уснула. Суини встал с кровати и накрыв Мэри большой теплой кофтой ушел вниз, в пекарню. Глава 6

Суини прошел мимо Ловетт, устремившись в ванную.

– Мистер Ти, ты куда?
– спросила женщина делая очередную порцию пирожков с мясом.

– В ванную.
– в привычном тоне ответил Тодд даже не посмотрев на Нелли.

Мужчина зашел в ванную комнату и стал перед зеркалом, он с отвращением посмотрел на себя. В его глазах читалась ненависть и обида на весь мир.

– Любить? Я? Больше никогда.
– тихо сказал себе Суини и вспомнил один момент, пятнадцать лет назад, ещё до того как он был судим этим Терпином, прямо перед той злосчастной прогулкой у него и у Люси был разговор.

"Люси ходила из угла в угол, а Бенджамин Баркер сидел в кресле, он узнал, что судья Эдвин Терпин добивается его жены:

– Я не хотела, чтобы ты знал и волновался. Я боюсь одного, он же судья и может сделать все, что угодно.
– на глаза у Люси навернулись слезы, Бенджамин посмотрел на жену:

– Сколько он уже ходит за тобой?
– спросил он.

– Уже шесть месяцев. Раньше я просто не замечала, что где бы мы не появлялись, судья тоже там, но потом он начал приходить к цирюльне и объясняться мне в любви. Я говорила ему, что я люблю только тебя, но Терпин все равно приходит. Он говорит, чтобы я бросила тебя и вышла за него, даже, чтобы я взяла дочь с собой, но лишь бы жила у него. О, Бенджамин, что мне делать?
– Люси расплакалась, Бенджамин подошел к ней и обнял, а потом посмотрел в глаза и сказал:

– Люси, он скоро отстанет от тебя, поймет, что это бесполезно верь мне, а еcли он попытается причинить вред тебе или Мэри, то обещаю тебе, Люси, он заплатит с полна. Я никогда не брошу вас, ты веришь мне?
– женщина посмотрела на него и ответила:

– Верю.
– Бенджамин улыбнулся и продолжил:

– А сейчас, одевай Мэри, мы идем гулять, сегодня мы отправимся в очень красивое место, это выставка цветов.
– Люси улыбнулась, одела Мэри и они отправились на эту выставку. И вот, молодая пара с ребенком прогуливалась по Лондонской выставке цветов, понимая друг друга без слов. Потом они остановились, Люси взяла дочь на руки, а Бенджамин сначала играл с ней с куклой, а потом сорвал цветочек и покрутил перед маленькой Мэри, Люси на это только улыбалась. Но тут из ниоткуда появились полисмены, они схватили Баркера и поволокли прочь из выставки, Мэри расплакалась, а растерявшаяся Люси, только и смогла прижать малышку к себе. Это был последний раз, когда Бенджамин видел свою Люси и Мэри."

После этих воспоминаний Суини Тодд только и смог промолвить:

– Люси..
– тут зашла Ловетт, она подошла к Тодду и обняла его со спины:

– Мистер Ти, ну не стоит так убиваться.
– Суини повернулся к ней:

– Я.. Там в подвале для тебя мясо готово, идите, миссис Ловетт.
– Нелли ушла в подвал, а Тодд опять повернулся к зеркалу.

Тем временем, Мэри проснулась, она спала всего сорок минут, сейчас часы оповещали восемь вечера, на улице уже стемнело, Мэри надела ту кофту и под низ платье, она решила осмотреть цирюльню, ведь это её дом, бывший дом. Она подошла к тумбочке, она стояла за креслом Тодда, над тумбочкой висело зеркало. Мэри открыла ящик, там она нашла коробку бритв, что-то они ей напомнили, но она решила положить их назад, затем она наткнулась на конверт:

– "Люси Баркер, Лондон, Флит-стрит, дом 186." -прочитала девушка. Без сомнений это было адресовано её матери, Мэри поспешила вскрыть конверт и достать письма, писем было три, но они были адресованы в разное время, должно быть кто-то, возможно сама Люси, сложила их в один конверт. Девушка начала читать про себя:

"9 декабря 1867 года

Люси,

Уже прошло долгих три года, я пишу при свете свечи. Три года назад, с тобой, я был счастлив, а здесь время остановилось.