Сулейман. Я выбрал тебя

– Тогда зачем она приходила? Еще и полуголая? – хлюпаю носом, утыкаясь в родную крепкую шею. – И глазами тебя пожирала, а ты в ответ ей улыбался.

– Просьбу Архипова выполнял. Ему тоже бухгалтер нужен, а он в этом городе никого не знает. Я их обоих к пяти ждал, а эта дурында на час раньше пришла, сказала, что время перепутала. И улыбался я ей, солнце мое, только чтобы твою реакцию почувствовать. Потому что фигня это – что только женщины ушами любят. Мужикам признания тоже нужны.

– Ну вот, получил признание? – отрываю голову от его плеча и в глаза заглядываю. Пусть видит некрасивой, зареванной, с потекшей тушью и красным носом. – И что теперь с этим делать?

– Жить, Машуль, просто жить, – стирает с моих щек мокрые дорожки. – И продолжать разговаривать друг с другом без утайки, чтобы вот такие ситуации на корню разбивать. Потому что мы вместе. И никуда я тебя не отпущу. Поняла? – рыкает на последней фразе.

Напугать хочет? Так я не боюсь.

Ловлю искорки в глубине карих глаз и таю.

– Угу, – прижимаюсь теснее и крепко-крепко обнимаю. – Не отпускай.

Глава 34

СУЛЕЙМАН

Предпоследний день года выпадает на субботу, потому в семь утра Маша сопит, как сурок, вновь доказывая, что она – не жаворонок. Я же тихонько, чтобы ее не разбудить, выбираюсь из постели и, приняв душ, ухожу в спортзал.

Разминка, скакалка, приседы, отжимания, силовые упражнения. Следом моя любимая груша. Затем душ и завтрак. В половине девятого накидываю на спортивный костюм куртку, беру ключи от машины и еду в гипермаркет, где уже ждет заранее оформленный и оплаченный заказ.

Мы еще неделю назад привезли от Марии небольшую полуметровую искусственную елку вместе с игрушками и поставили ее в спальне. В остальной части этой немаленькой трешки она бы однозначно потерялась. Но для новогоднего праздника ее одной как-то мало.

Потому я не придумываю ничего лучше, чем купить большую и живую сосну под два метра, а также специальный фиксатор для ствола, мишуру, гирлянду, шары и украшения. В общем всё то, что нужно и порадует мою девочку. Тем более, когда ходим по магазинам, выбирая подарки для друзей и родственников, подмечаю, с каким восторгом она смотрит в сторону настоящих пушистых красавиц.

Назад возвращаюсь в десять и безмерно радуюсь, что в доме есть грузовой лифт. Тащить двухметровое дерево, пусть и зашитое в сетку, на девятый этаж – сомнительная радость, все углы посшибаешь. Что я в принципе и доказываю, пока добираюсь до квартиры.

А моя соня так и спит. Лишь позу меняет. Перекатывается на середину кровати и сопит, уткнувшись носом в мою подушку. И тот факт, что мое прибытие сопровождается шумом, ее нисколько не тревожит.

Машуня спит, и пусть весь мир подождет!

Мир, в принципе, подождать может, а вот я уже жутко соскучился. Скидываю в прихожей верхнюю одежду, включаю чайник и отправляюсь будить свою спящую царевну.

– М-мм, ты холодный, – бормочет она, не открывая своих волшебных зеленых глаз, и переползает на меня. Утыкается носом в шею, смешно пыхтит, а через секунду замирает и всё-таки приподнимает свои пушистые реснички, – от тебя смолой пахнет. Вкусно.

Снова прижимается носом к коже за ухом, отчего мурашки по телу бегут и желание, естественное и крышесносное, на раз пробивает, отключая верхнюю голову и на всю катушку врубая нижнюю.

– Угу. Сюрприз тебе привез, – сиплю, облапывая мою прелесть.

Теплая, мягкая, нежная, доверчивая, такая родная, что дух захватывает. И в который раз кроет, что я мог ее упустить. Никогда ни с кем настолько не срастался, чтобы чувства на разрыв, эмоции, как искры, и каждый взгляд глаза в глаза, как прошивка высоковольтным напряжением.

– Сюрприз? – мурлычет, специально губами по коже ведет и горячим дыханием обжигает, ловя мой судорожный вздох.

– Да, маленькая, – хриплю, теснее прижимая к себе, – только или ты прямо сейчас выбираешься из постели и одеваешься, или я раздеваюсь и присоединяюсь к тебе.

Черт! Последняя идея мне нравится намного больше первой, и я мысленно уговариваю свою девочку выбрать именно ее. Внутри просыпается голодное животное, готовое вот-вот наброситься на желанную добычу, чтобы, действуя на одних инстинктах, подмять ее под собой, овладеть, показать, что моя.

Запрещаю. Не сегодня. Когда-нибудь потом мы попробуем и это. У нас будет еще много ночей и... дней.

Сейчас же хочу ее инициативы, чтобы сама подалась ко мне, потянулась, отозвалась.

– Оставайся, – выдыхает она и пальчиками под толстовку ныряет, ноготками по животу царапает, а я выть хочу, потому что еще чуть-чуть и наброшусь, как оголодавший маньяк.

Скидываю одежду за пару секунд, словно в армии опять, устраиваюсь в полусидящее положение и облокачиваюсь на подушки у изголовья кровати.

– Иди ко мне, – тяну ее ближе, стаскиваю футболку, которая сейчас жутко мешает, и сажаю сверху.

Чувствую, как мой каменный член упирается в ее горячее лоно, и зубами скриплю. Готов кончить прямо так, только от ощущений.

Нельзя. Не хочу ее пугать своим голодом, она и так еще стесняется, замирает, упирается мне ладошками в грудь, прикрывает лисьи глазки. Притягиваю ее ближе, целую плечи, белую шёлковую кожу, одновременно ласкаю грудь и прихожу в восторг, когда, ведомая желанием и моей лаской, она прогибается, вжимаясь сильнее.

Отзывчивая, честная, открытая, она моментально загорается, действует на инстинктах и просит еще.

– Хорошая моя, – шепчу ей на ушко, немного прикусывая мочку.

Веду ладонью по животу, поглаживаю, опускаю руку ниже, касаюсь горячих складочек, задеваю самую чувствительную точку. Потираю и пальцами врываюсь в лоно, чувствуя ее влажность и шелковистость.

Ерзает, поскуливает, пытается увернуться. Не позволяю, не выпускаю из своего плена. Хватаю за подбородок, целую вкусные губы. Маша медлит лишь секунду, а потом отзывается, впускает меня. И я срываюсь с цепи, подобно псу, которому разрешили все.

Целую, сплетая наши языки, и кайфую от того, как плывет ее взгляд. Пьяная моя девочка. Мной пьяная.

– Пожалуйста, – хнычет, виляя попой, а я балдею, как у нее ножки дрожат.

Дотягиваюсь губами до груди, целую, втягиваю соски в рот по очереди, заставляю их краснеть и превращаться в тугие камушки. Зарываюсь в волосы, сжимаю, тяну на себя, кусаю губы, глотая ее всхлипы, кайфую от того, как царапает мою грудь от нетерпения, как дрожит в моих руках, как ластится, как чувствует меня и мою жажду. Приподнимаю ее за бедра и в порыве резко насаживаю на себя.