Сумасшедшие двадцатые

Марселем, но отпивая из бокала она не верит в это. Да, и сейчас она мало чего помнит из вчерашнего разговора.

Закат сменился рассветом, но Ребекки Майклсон страшно, ей не стало легче, а время тянется. Словно секунды обратились в года.

Блондинка потянулась, но очередная вспышка головной боли не позволила ей встать так быстро, как того желала Ребекка, ведь она желала бежать к сестре или ехать в госпиталь, чтобы, узнать последние новости и принять любой исход. Любой. Даже смерть своего возлюбленного и набраться смелости отправиться вслед за ним. Женщина лишь положила голову на подушку.

— Не бойся, наконец-то вы очнулись! – Стефан, стоящий у окна среагировал на ее пробуждение, подбежал к кровати, быстро перебирая ногами, взял с прикроватной тумбочки стакан с водой и протянула его Ребекки.

— Что-то произошло? Стефан, мне нужно узнать новости и вода мне не поможет!- пытается выкрикнуть, эта головная боль так давит на слух, что она только сморщила свое лицо.

Ребекка протяжно простонала что-то невнятное, но её глаза тут же расширились, стоило женщине вновь попытаться встать.

— Где Фрея? – спрашивает она, прячет свой взгляд.

— Она не возвращалась, - говорит правду Сальваторе. — Тебе лучше остаться в постели, в таком состоянии у тебя вряд ли получится встать и Марселю, ты не чем не сможешь помочь сейчас, я буду рядом. Я рядом с тобой Ребекка. Я не оставлю тебя и наравне с Элайджей встану на вашу защиту с Марелем, перед Клаусом. Вы не виноваты в том, что любите друг друга. Я буду рядом с тобой, когда сообщат любые новости, я буду рядом с тобой до конца. Не бойся и забудь про грусть, ее нет, так же как и боли. Забудь и не мешало бы тебе позавтракать. Выглядишь хуже тени.

— Было бы неплохо, - улыбается блондинка уголками губ и откидывается на подушку, чуть прикрыв глаза, но она видит ответную улыбку Стефана.

— Я принесу завтрак сюда, позавтракаем здесь, - говорит, когда закрывает за собой дверь, покидает комнату, чтобы принести завтрак.

— Стефан, я верю в то, что ты будешь счастлив с женщиной, которая полюбит тебя, я верю в то, что ты достоен быть любимым, - закрывает за собой дверь, но слова Ребекки заставляют его улыбнуться, ведь если Ребекка верит в это, то и он будет верить.

Закат сменяется Рассветом.

Прошло около десяти минут, после того, как Джошуа приехал в особняк Майклсонов, потому что Никлаус Майклсон нетерпелив и приказал своим людям доставить Джошуа к нему, и не важно живым или мертвый, так что юного друга Марселя буквально вытащили с постели и доставили в особняк. Поднимается вверх по лестницы, пытается в пешке застегнуть пуговицы на мятой рубашке испачканной его же кровью, ведь люди Клауса Майклсона не из дружелюбных, осматривается заостряет свое внимание на крепких мужчин, которые следуют за ним, но больше он ужасается видя Керолайн спящую у дверей комнаты Майклсона. Опускается на колени перед ней, обращает внимание на порванный рукав и полол ее длинного платья, при свете солнца он бы еще смог разглядеть и синяки. Слегка касается ее плеча, от чего Керолайн просыпается, хлопает длинными ресницами, пытаясь рассмотреть лицо мужчины, который склонился над ней. В мужчине с разбитой губой она узнает Джоша, прижимается к стене, а тот крепко держит ее за руку, помогает подняться и заставляет ее посмотреть ему в глаза, а та запуталась в своих мыслях и отыскать путь из мира грез. Мира, в котором она будет счастлива с тем, кого любит. Но после вчерашнего она нашла путь из этого самого мира грез и столкнулась с реальностью. Суровой и жестокой реальностью. Реальностью в которой ты испытываешь боль и можешь причинить боль тому, кого ты любишь.

— Мисс Форбс, не бойтесь, с вами все хорошо? – говорит встревоженный Джош, пытаясь удержать ослабленную Керолайн и не позволить ей упасть. — Что произошло? Вас ударили?

— Нет, я сама оступилась о ковер, когда заносила ужин Мистеру Майклсону, он был зол и прогнал меня, - дрожит, пытаясь сдержать слезы. — Я так испугалась за него. Никогда прежде не видела его таким.

— Руки! – возмущается один их охранников Майклсона, отталкивая Джоша от Керолайн. — Мистер Майклсон ждет вас, думаю, не стоит заставлять его ждать.

— Все будет хорошо, - пытается улыбнуться блондинка, обнимает себя руками.

Смотрит на силуэт Джошуа, который скрывается за дверью в комнате Майклсона. Сейчас он тоже жертва, такая же жертва, как и она сама. Почему она осталась вчера? Керолайн не боялась того, что могло с ней произойти. Она осталась, потому что любила, но тьма одержала победу над светом. Она верила в свет, а в этот раз все пошло не так, ведь тьма одержала победу. Во что она верит? В то, что любовь сможет изменить такого, как Никлауса Майклона? Она верила и может в этом ее глупость? Она не боялась даже умереть за свою любовь, но стоит ли это того? Стоит ли сражаться за человека, который не желает быть спасенным. Грустно, то она проиграла эту схватку. На глазах появляются слезы. Слезы –это прежде всего боль.

Ее боль, которая нашла выход через реку слез. Ее боль провралась наружу и больше Керолайн не станет ее скрывать. Боль и слезы. Нога словно онемела, любое движение отражается лишь болью. Невыносимой, жгучей болью, которая распространяется по всему телу. Керолайн сильная, и поэтому медленно шагает в сторону комнаты для слуг. Керолайн Форбс нашла в себе силы сделать несколько шагов и повернуть дверную ручку. Она нашла в себе силы сделать эти несколько шагов, но она не нашла в себе силы сдержать слезы. Сил больше нет и в этом она призналась самой себе, и это главное. Нашла в себе силы признать, что солнце погасло.

Увидев Керолайн в таком состоянии Ева буквально впадает в оцепенения и ужас, роняет на пол свежевыстиранные простыни. Спешит прийти на помощь Керолайн и усадить ее на постель.

Прошло еще около пяти минут, прежде чем Керолайн до конца осознала весь тот ужас, что произошел с ней. Осознала и поняла, что если она и есть солнца Никлауса Майклсона, то сейчас это солнце скрылось за тьмой. Тьмой, которая не знает конца. Но ведь даже в бескромешной тьме если надежда, которую дарует луч солнца. Порой один единственный луч солнца указывает верный путь и помогает справиться с тьмой.

— Керолайн, все хорошо? Я принесу бинты и йод, - быстро проговаривает Ева. — Это последствия вашего вчерашнего разговора с Мистером Майклсоном, как я понимаю.

— Я оступилась и зацепилась каблуком о ковер, - тихо отвечает Форбс.

— Ты можешь врать кому угодно Керолайн, но солгать себе ты не сможешь, - убеждает ее чернокожая девушка, которая опустилась перед ней на колена, слегка коснулась ее руки. — Клаус Майклсон самый настоящий монстр, порождение тьмы и ты сама знаешь это. Знаешь и видишь, но отказываешься принимать.

— Я верю в свет, а принять тьму куда тяжелее, - твердо проговаривает Форбс, сжимая руки в кулаки.

— Я принесу чай с мелиссой и йод, - вздыхает Ева поднимаясь с пола, отряхивает ткань платья, поправляет повязанный поверх передник и спешит покинуть комнату оставив Керолайн в одиночестве.

В одиночестве думается легче. Встает, хромает на праву ногу и стискивает зубы, чтобы незастонать от боли. Быть сильно и всегда терпеть боль – именно этому учила мать Керолайн, когда однажды малышка забралась на дерево и упала с него. Тогда у нее были разбиты коленки и она плакала. Плакала чувствуя боль и понимая, что это боль физическая, ведь на колени остался шрам. Но как быть с душевной болью? Как быть если изранено сердце? Элизабет Форбс учила дочь бороться и с этой болью. Элизабет учила дочь улыбаться и сдерживать все внутри себя. Но сейчас в ее руках приглашение на свадьбу.