Сумеречные Врата
Шрифт:
– Так-так. Придется, значит, прочитать.
– Нет.
– Почему?
– Можешь считать, что этого не позволяют мои понятия о морали. А может, я просто не люблю, когда мне выкручивают руки. Сразу пропадает охота совершать добрые дела.
– Ну и глупо. Останешься голодным!
– Кто бы говорил! Не тебе ли только вчера Шишка приказала скрыться с глаз, а ты ослушался и обзывал ее всякими словами, за что и остался без обеда и без завтрака. Зачем ты это сделал?
– А мне нравится ее бесить.
– Зеленушка на минуту задумался.- И еще - она не заставит меня ее слушаться.
– Ну
– А может, это пустая болтовня? Может, Высокочтимый не читает, потому как не умеет?
– Вернее, не желает.
– Но ты правда это можешь?
– Читать? Научился еще ребенком, гораздо младше, чем ты теперь.
– Я-то не ребенок. Никогда не был ребенком!
– Может быть, это еще придет со временем.
– Хм… - Зеленушка подошел поближе и присел.- Хотел бы я выучиться читать!
– Достойное желание. И вполне выполнимое.
– Мне нечем платить учителю.
– Не все учителя требуют платы.
– Перед глазами Ренилла на мгновенье предстало лицо Зилура и снова исчезло.
– Ни один учитель не потерпит, чтобы хоть тень Безымянного коснулась кончика его туфли.
– Я знаю по крайней мере одного, который не стал бы возражать. К тому же это авескийская точка зрения. Вонарцы обходятся без таких предрассудков.
– Что верно, то верно, зато вонарцы презирают нас всех скопом.
– Не все вонарцы - снобы.
– Пускай Высокочтимый попробует это доказать!
– с вызовом бросил мальчишка.
– Как я тебе докажу?
– Научи меня читать!
– Я?
– Ренилл опешил. Должно быть, голод и слабость притупили его способность соображать, раз он не увидел, к чему клонит парнишка.
– Если ты правду сказал, тогда научи меня. Сегодня. Сейчас.
– Это не так просто…
– Ага! Вот и попался.
– Послушай, Зеленушка. За один день читать не выучишься. Тут нужна не одна неделя, а у меня нет столько времени. По правде сказать, я намерен убраться отсюда, как только встану на ноги. А то и раньше, если сумею уговорить кого-нибудь отнести в вонарскую резиденцию записку с просьбой о помощи…
– Ну, поучи, сколько успеешь, пока ты здесь.
–Я…
– Учи меня, а я принесу тебе хлеба, когда вокруг никого не будет. Можешь мне поверить, я сумею. Видал?
– Зеленушка вытащил из кармана огрызок лепешки.
– И еще раздобуду, правда!
– Где ты…- Ренилл осекся и предостерегающе махнул рукой. Зеленушка мгновенно упрятал корку обратно в карман. Едва он управился, как перед ними оказалась Шишка со своим унылым супругом.
– Ну, что ты тут затеваешь?
– ласково вопросила она.
– Я затеваю?
– поразился Зеленушка, состроив совершенно невинную мину.
– Убирайся отсюда, негодник, - беззлобно посоветовала Шишка.
– Нам с Высокочтимым надо поговорить о деле, а ты тут мешаешься.
– О каком деле?
– Не твоя забота.
– Высокочтимый мне как брат. Он меня не гонит!
– Вон!
Шишка шагнула к мальчишке, и сорванец предусмотрительно отскочил на несколько шагов, однако остался в пределах слышимости. Женщина больше не обращала на него внимания. Повернувшись к мужу, она
приказала:– Покажи ему!
Зуда живо повиновался, вытащив на свет три запечатанных конверта.
– Новые письма, - без нужды пояснила Шишка.
– Только что получены. Высокочтимый прочтет их вслух.
– Кажется, вчера вечером мы уже обсудили этот вопрос, - возразил Ренилл.
– А, то было прошлым вечером.
– Она не утратила показного добродушия.
– Без сомнения, с тех пор Высокочтимый успел поразмыслить. Без сомнения, он передумал. Его сердце смягчилось.
– Стало еще тверже, - заверил ее Ренилл.
– Сердце - понятно. Ну а желудок? Не пустовато ли там?
Ренилл промолчал.
– Нет, конечно, если голод со временем проходит. Но я, честно говоря, опасаюсь, что дело обстоит иначе.
– Шишка сочувственно покачала головой.
– Или нет, я ошиблась, еды здесь в достатке. Если Высокочтимый, чью неблагодарную жизнь я спасла, чувствует голод, он может удовлетворить его мясом вивуры.- Она кивком указала на гнилой комок плоти ящерицы.
Ренилл не изменился в лице.
– Не будет ли немного слишком?
– попытался вмешаться Зуда.
– Не лезь, - оборвала его Шишка, даже не повернув головы, и супруг тут же стушевался.
– Не глупи, - попробовал увещевать ее Ренилл.
– Отнеси записку моим соотечественникам…
– Тьфу, ты что думаешь, стража у ворот пропустит Безымянную? Да и чего ради? Чтобы получить в награду пару цинну? Ты задолжал нам куда больше!
– Не обещай! Побереги глотку, пока она не пересохла.
– Ее осенила новая мысль. Женщина заглянула в кувшин с водой и радостно оскалилась.
– Эгей, вода-то застоялась, пить уже нельзя.- Она опрокинула кувшин и остатки воды выплеснулись на землю.
– Вот так, - добавила Шишка ухмыльнувшись.
– Как только Высокочтимый прочитает письма, мы принесем ему хорошей, свежей воды.
– Воистину, ты забываешь об осторожности, - упрекнул Зуда.
– Хватит!
– она хлестнула голосом, как кнутом, супруг поморщился.
– Я ни о чем не забываю! Это ты забываешь о собственном сыне. Слизняшка должен получить имя!
– Но…
– Он получит имя! Любой ценой! Мы добьемся этого для него. Слушай, муж мой, и не противоречь! Мы выполним свой долг.
Глаза хищницы обратились на Ренилла.
– И ты, неблагодарный… ты поможешь нам, или никогда больше не узнаешь вкуса воды. Подумай хорошенько. Она отвернулась и решительно зашагала прочь. Зуда, с мученическим вздохом, поплелся за ней. И что теперь делать?
– Она тебя поймала, верно? Подцепила на крючок, не сорвешься.
– Зеленушка вернулся и, не ожидая ответа, продолжил: - Гордый Высокочтимый скорее помрет от жажды, чем поступится своей честью.
– Честно говоря, едва ли.
– Но ему не придется ни помирать, ни сдаваться. Я раздобуду ему хлеба, я принесу воды. Если, конечно… - Зеленушке не пришлось оглашать условия.
Ренилл покосился на торжествующего мальчишку.
– Ты знаешь буквы?
– испросил он.