Сумерки грядущего

Холодов украдкой покосился на часы. Если этот суперагент закончит через десять минут, то можно ещё сбегать в университетский буфет перекусить.

— И я стал следить за Игнатьевым, — всё с большим и большим энтузиазмом продолжал оперативник, забыв об остывшем кофе. — Бурлаков подставил «Антарес» под удар, это и коню понятно. А, значит, лишился ремортального агрегата, который ему очень нужен. И поэтому со дня на день отправит Игнатьева в потенциариум за новым агретатом!

Подытожив, Кудрявцев скрестил руки на груди и с видом победителя уставился на собеседника, ожидая одобрительной реакции.

— А я тут причём? — отреагировал тот недовольно.

— Ты рассказал о Воздвиженском. Это лишь подтвердило мою догадку.

«Учат их специально, что ли, говорить канцеляритом?» — подумал Виктор, а вслух задал вопрос:

— Слушай, Женя, а на кой тебе всё это нужно?

— Что «на кой»? — удивился оперативник.

— Ну, выследил ты Игнатьева. Ну, понял, что Бурлаков — мутный тип. Он и в студенчестве был мутным… Тебе-то что с того?

Прошлый раз Кудрявцев показался Виктору флегматичным разгильдяем, ленивым и равнодушным. Сейчас же перед ним сидел борец с несправедливостью, кипящий от возмущения и горящий праведным гневом.

— Я хочу вывести на чистую воду всю эту шайку-лейку, — просто ответил оперативник.

— Зачем? Медальку захотелось? Или место Бурлакова занять хочешь? Только не рассказывай мне байки о долге и чести и прочее бла-бла, не люблю…

Кудрявцев некоторое время размышлял над вопросом, а потом сказал:

— Думай, что хочешь. Скажу, что Бурлаков у меня девку отбил, и я ему мщу. Так понятнее будет?

— Не хочешь говорить, твоё дело. — Виктор приподнялся и демонстративно посмотрел на часы. — У тебя всё ко мне?

— Ещё пара минут. Поможешь мне в одном деле?

Холодов медленно опустился на стул. Нет покоя от этих силовиков! То Бурлакову помоги, теперь этому праведному борцу с нечистыми на руку коллегами!

— Что на этот раз? — спросил он недовольно.

— Игнатьев отправляется в потенциариум. Я хочу, чтобы ты помог мне отправиться туда же.

Вскинувшись, Виктор снова приподнялся.

— Ничего себе заявочки! Как я тебе помогу? Я не умею в будущее отправлять щелчком пальцев!

— Ты через университет можешь выбить разрешение на посещение потенциариума.

— Ну ты даёшь! По-моему, через твою контору это сделать проще.

— Я светиться не хочу, — логично возразил оперативник и нетерпеливо переспросил:

— Так поможешь или нет?

— Какой мне смысл тебе помогать? — не очень уверенно произнёс Виктор, привлечённый соблазном поглядеть на загадочный потенциариум. — У меня так-то дел по горло… Нужно дождаться Воздвиженского и вытащить Алевтину. Да и работа у меня есть какая-никакая…

Спроси Виктора через пару дней, почему он поддался и согласился на сомнительную авантюру, он бы не смог объяснить. Кто знает, может в Мемконтроле владеют особыми методиками воздействия на собеседника. Очень кстати вернувшийся из альтернариума профессор Воздвиженский подсобил Холодову в получении допуска на посещение потенциариума. На спецпропуске была пометка «плюс 1 (один) подчинённый», сделанная специально для Кудрявцева, что ему и требовалось.

Дальше события завертелись ещё стремительнее. Через день после получения пропуска Холодов и Кудрявцев стояли в кабинете инструктажа, который размещался на втором этаже скромного здания с неговорящей вывеской «Специальный отдел Мемконтроля». Инструктор — вертлявый и болтливый очкарик по имени Андрей Юшечкин (фамилия будто придумана дураками-мемсценаристами!) — больше часа рассказывал утомлённым напарникам о правилах поведения в потенциариуме. Он, явно помешанный на науке, часто сбивался с официально-инструктажного тона и начинал выдавать философско-потенциалистические доктрины.

Наконец Кудрявцеву надоело выслушивать разную заумь:

— Долго ещё? — бесцеремонно перебил он рассказчика.

— А вы куда-то торопитесь? — обиделся Юшечкин.

Он был по возрасту средним арифметическим между Холодовым и Кудрявцевым. Фанатики науки в таком возрасте в наше время встречаются редко. Виктор, конечно, не в счёт.

— Вы ведь не на прогулку отправляетесь! — продолжал воспитывать оперативника очкарик. — Это в вашем мемориуме можно навешать на себя разную магию и ходить, посвистывая. Даже динозавры не страшны. Как в стереокино.

— А у вас не так что ли? — фыркнул Кудрявцев, совершенно не поняв теоретической части инструктажа.

Бедного Юшечкина покорёжило от такого кощунства:

— Боже мой, о чём я толкую с вами битый час!

— О хрени какой-то толкуешь! — Флегматичный оперативник тоже начал немного заводиться. — Действительность, возможность, вероятность… Актуализация-шмактуализация. Сдалось оно мне всё! У нас в отделе своей галиматьи хватает.

— Коллеги! — вмешался Виктор. — Давайте прекратим спор. А то так до второго пришествия будем препираться.

— Всё равно установка ещё не готова, — мстительно произнёс Юшечкин. — Через час примерно всё настроят и наладят.

Кудрявцев вздохнул, понимая, что ему ещё час придётся выслушивать этого зануду.

— И не надо вздыхать! — заметил очкарик. — У нас нет вашей мемористической магии. Перемещаться будем в физическом теле. В потенциариуме всё по правде, по настоящему… Поэтому к перемещению нужно относиться серьёзно, а не шаляй-валяй.

— То есть будущее существует физически? — спросил Виктор, чтобы поддержать разговор.

— Точнее, можествует, то бишь существует лишь в потенциале, — сумничал Юшечкин. — Чтобы оно начало существовать, нужна актуализация будущего в настоящем. А пока оно только возможно. Поначалу это сбивает с толку, но потом привыкаешь. У нас, в настоящем, каждый объект существует в одной ипостаси, а там — в нескольких вариантах. Иногда их может быть и сто, и двести, и миллион. И который из вариантов актуализируется, зависит от целого ряда условий.

Кудрявцев закатил глаза и отошёл к окну.

— Возьмём, к примеру, вашего коллегу! — увлёкся объяснениями очкарик. — Он может отойти к окну, а может отправиться вниз, в курилку. Два варианта. В настоящем он выберет только один вариант, а в будущем он может выбрать сразу оба варианта.

— Раздвоиться? — уточнил меморист. — Что-то вроде элементарной частицы?

— Вроде того, — улыбнулся Юшечкин, почувствовав собеседника, равного по образованию и интеллекту. — Очень приблизительно. Можно так сказать, что в будущем у каждого есть множественный выбор.