Супергерой для Золушки

Какие к черту слова? Он вел меня по коридору, ближе и ближе к заветной двери, и я послушно семенила следом, даже не озираясь и не оглядываясь. Два взрослых человека собирались заняться сексом и имели на это полное право. Тем более после такого представления перед всей честной компанией.

Я протянула карточку, глядя лишь на его дрожащие в нетерпении руки. Готова была погрузиться в глубину эмоций, как в чистое озеро, нырнуть и почувствовать, как вокруг меня танцуют пузырьки. Но стоило двери закрыться, окружив нас тьмой, как мы оба поняли — между нами не озеро, а целый водопад. Мощная стихия, потоком сметающая все на пути, выбивающая остатки сознания из тела крохотными брызгами, ласкающая и одновременно ударяющая больнее хлыста.

Страсть.

Равной по силе которой не было во всем белом свете.

Я целовалась, забыв о приличиях и прежних комплексах. Прижатая к холодной стене его сильными руками, отдавала всю себя и не боялась, что буду не принята. Как будто никогда не чувствовала боли, не видела предательства и ничего не боялась. Не было больше никаких «не должна» или «нельзя», между нами было чистое желание, не подразумевавшее никакого сомнения или неловкости.

В полной тишине, слыша только звуки собственных сердец, мы обвивали друг друга руками, исследовали, терзали и пытались скорее избавиться от одежды. Мое платье соскользнуло первым. Спустилось до талии и там неловко застряло. Его руки молниеносно пришли на помощь: дернули замок, потянули вниз и стряхнули дорогущий красный атлас на пол, как кусок ненужной, совершенно лишней обертки. Теперь я была абсолютно обнажена, но это казалось мне недостаточным. Слишком много одежды оставалось на нем.

Мы едва не падали, натыкаясь на какие-то предметы мебели в попытке дойти до кровати. Наконец, запнувшись обо что-то, повалились на нее и чудом не отбили себе все, что только можно. Кажется, я буквально рвала на нем одежду. Устав бороться с пуговицами на рубашке, просто дернула ее в разные стороны и оголила грудь. Рельефную, мощную, с едва заметными наощупь мягкими волосками. Прижалась к ней, чувствуя теперь на себе его губы: на лице, на шее, на сосках.

Мы сплелись, как стебли цветов, которые обхватывают друг друга, чтобы вместе выбраться из зарослей травы к солнцу. Превратились в водопад из мыслей, слов, чувств и желания. Бросились в какую-то неведомую гонку, где не бывает победителей, где в итоге всех ждет оглушающее блаженство и дикое опьянение.

Пробежала пальцами по его плечам. Мне ужасно хотелось ощутить его кожу на своей, сорвать эту проклятую рубашку, держащуюся на теле благодаря одним лишь манжетам на рукавах. Остановила ладони на твердой горячей груди. У Артема было роскошное тело. Прекраснее любых фантазий. Под его рубашкой таилась настоящая сталь из мышц и мускулов.

— Вот черт! — Задыхаясь, произнес он и оторвался от моей шеи.

Покопавшись, расстегнул пуговицы на манжетах, отбросил на пол рубашку, быстро стащил брюки, наклонился и снова припал к моим губам. Теперь его руки, словно истосковавшись за эти несколько секунд, вновь исследовали мое тело. Они были везде: на груди, на талии, на бедрах. Скользили по спине, нетерпеливо приподнимая, чтобы стянуть трусики. Избавив меня от них, Артем швырнул их подальше и снова опустился ко мне.

Нетерпеливо прошлась по его спине подушечками пальцев, нащупав на ней что-то шероховатое и загрубевшее, похожее на шрамы, нарисовала дорожку от поясницы к упругой, твердой заднице, потянула за край резинки и спустила вниз его нижнее белье. Меня колотило. Не от страха, от предвкушения. Наши рты снова соприкоснулись, теперь уже нежнее, словно ощупывая и дразня.

Все внезапно исчезло: номер отеля, скомканная постель, одежда на полу, любые посторонние звуки за окном.

Остались лишь мы, две живые стихии, готовые стать морскими волнами, поднимающимися, накатывающими, ударяющимися и разбивающимися о берег. Волнами, готовыми слиться воедино, смешаться с окружающей средой и тихо качаться на ветру, чтобы позже, собрав всю силу, превратиться в настоящий шторм и обрушиться друг на друга беспощадной бурей.

Попыталась найти в темноте его глаза. Он смотрел на меня, обхватив крепко рукой за бедро и прижав к себе. Смотрел прямо в глаза и дышал все чаще. От его горячего дыхания на своей шее, почувствовала головокружение и издала умоляющий стон.

«Пожалуйста. Не тяни. Только не сейчас, когда мое тело поет в твоих руках, словно гитара. Надрывно, судорожно, звонко. Не тяни. Я жду»

И тогда он буквально ворвался в меня, резко притянув к себе и заполнив до конца. Твердая грудь коснулась дрожащей моей, заставив выгнуть спину и застонать. Артем двигался неторопливо, нежно и ускорился лишь, когда мои ладони требовательно коснулись его ягодиц.

Почти зарычал, когда начала двигаться в такт с ним, прерывисто дыша и откинувшись на простыни. Посмотрел в глаза, когда начала содрогаться от накатывающих волн удовольствия, проваливаться в бездну ощущений и позволила жару, поднявшемуся от низа живота, захватить меня всю и дать выход невыносимым, почти болезненным спазмам, ставшим в один миг сладкой судорогой.

Артем. Он был моим. Только моим. Хотя бы здесь. И хотя бы только сейчас. Но мы были вместе. Я и Он.

Мне хотелось, чтобы эти минуты длились вечность. Видеть его глаза, слышать ритм сердца, вдыхать аромат, дышать одним воздухом.

Чувствовать его в себе.

Мои бедра поднимались ему навстречу все быстрее, пальцы сжимали сильные плечи, скользили по капелькам пота на руках и, наконец, сорвавшись вниз, стиснули простыни. Огонь настиг меня первой. Забился конвульсиями в низу живота и разлился теплом по конечностям. Лишил на мгновение зрения, осязания, любых чувств — просто вырвал из реальности, расползаясь ожогами страсти по всему телу.

Несколько секунд спустя Артем издал короткий хриплый стон, обрушился на меня и прикусил мою верхнюю губу. Выдохнул. Коснулся губами мочки уха:

— Варя…

Запустил руку во взмокшие волосы, поцеловал в щеку, обжег прерывистым частым дыханием вспотевшую шею. Перевалился на бок и переплел наши пальцы вместе. Повернулась к нему и заглянула в глаза. Два черных огонька, загадочных и блестящих. Манящие, добрые, и потрясающе ласковые. Блуждающая на губах улыбка, торчащие вверх, взлохмаченные волосы. Мне не хотелось думать о том, что будет завтра. Мне хотелось впитать это мгновение, продлить его. Мне хотелось…

Он не позволил мне окунуться в раздумья. Притянул к себе, прижал к своей груди и принялся осыпать поцелуями. Горячими, настойчивыми, заставившими огонь разгореться вновь почти моментально.

— Ш… К… Ой… — Подскочила на постели, будто от удара. — Пф…

Не помню, как уснула, не поняла сразу, где я. Что-то будто резко щелкнуло и… Ох… Не так уж много было выпито вчера, чтобы так тяжело было приходить потом в сознание. Осторожно повернула голову. В глаза ударил яркий свет из окна. Подушка рядом со мной была пуста. Прикрыла голую грудь одеялом и села.

Вздохнула, оглядываясь. За окном сиял рассвет. Будто гигантский хамелеон, играл красками, меняя десятки оттенков. Прорывался острыми лучами солнца из-за лиловой линии горизонта, прогонял последние прозрачные отсветы бледной луны. Море, вторя ему, нежно отталкивалось от пустынного пляжа и мурлыкало, словно довольный котенок. Опустила взгляд на комнату. Вокруг моего кокона из смятого постельного белья на полу валялась лишь моя же собственная одежда.

Ни следа от Артема.

Хотя нет. Подушка с его стороны постели еще оставалась примятой. Наклонилась и медленно вдохнула запах. Терпкий, мужской, с почти неуловимым оттенком цитруса.

Не приснился.

Да и все тело отзывалось в каждом движении такой сладкой истомой, таким жаром, такой болью, что в памяти моментально всплывали детали ночного марафона. Кто кого сильнее поцелует, крепче прижмет, громче будет стонать и просить быть грубее, жестче, нежнее, смелее, сильнее, дольше…