Сущность Альфы

Рождение первенца было счастьем, хотя в последнем триместре беременность протекала тяжело, их малыш энергетически просто иссушал маму, порой подводя её к грани жизни и смерти, но Кушина не была бы Кушиной и уж тем более Узумаки, если бы не умела бороться и идти до конца. Именно супруга настояла на втором ребёнке, и через два с половиной года после Наруто родился Дейдара. Оба мальчика были похожи на него, светленькие и голубоглазые, истинные Намикадзе, и, кажется, Кушина даже немного расстроилась, потому что хотела багряноволосого омежку, но она никогда и ни в чем не упрекнула их сыновей, гордясь ими. Именно такой жизни хотел Минато, именно к этому он стремился, именно такой он видел свою семью, но их идиллия рухнула, рухнула восемь лет назад, и сейчас Минато корил себя за то, что в столь ответственный момент он растерялся, отрешившись от очевидного, что и повлекло за собой цепочку неумолимых событий.

Фактически, он потерял старшего сына. Нет, он его точно потерял бы, если бы вовремя не вмешались Джирайя и Яхико, забрав Наруто к себе на долгие пять лет. Какой из него отец и глава клана, если он не смог понять собственного сына и допустил разрастание смуты в их семье? Наруто не виноват в том, что родился таким и что, только пробудившись, не мог контролировать свою силу. А кто виноват? Судьба? Боги? Это неважно, потому что ему самому нужно было попытаться понять, вникнуть, разобраться, но он, вздохнув с облегчением, передал сына на попечение отца и брата, которые, оказывается, знали, как можно помочь Наруто, а, когда спохватился, было уже поздно что-то менять. Минато пытался, но вокруг Наруто была стена, он сознательно отгородился от них, чтобы не причинять боль и не ворошить прошлое, но его мальчик был в корне не прав в своих поступках. Да, это не было похоже на обычные семейные неурядицы, когда приходится следить за пробудившимися альфами, чтоб они не обесчестили какую-нибудь омегу, или же за омегами, чтобы они не принесли в подоле, но и катастрофой, причиной молчания и отведенных взглядов, бездействия, уклонения, перекладывания обязанностей это тоже не было. Да, Наруто правильно сделал, что уехал, Джирайя сделал для внука намного больше, чем они с Кушиной могли бы помочь сыну здесь, но у них не было права отгораживаться от сущности альфы, которая была заключена в их сыне, и которая им этого не простила.

Минато хотел видеть и чувствовать сына рядом, но тот, после приезда, был сам по себе, переехал, замкнулся, отказался приучаться к семейному делу, выбрав путь учителя и отшельника, но после Праздника Богов Наруто будто подменили. Он стал более открыт, чаще заглядывал к ним в гости, просто поболтать и узнать, как дела, все-таки решил работать по профессии и даже не возникал, когда он огласил свое решение видеть своим преемником на посту главы именно старшего сына, более того, альфа заметил, насколько потеплели отношения между его сыновьями. Конечно же, нынешняя связь между братьями и близко не походила на ту, что была раньше, на связь повязанных, но Минато знал, что они общаются, более того, пару раз он чувствовал в Дейдаре энергетику брата-альфы, да и сам Наруто словно ожил, пусть, бывало, и выглядел крайне усталым. Он предполагал, что его старший сын, наконец, встретил того, кто смог пробиться сквозь эту ментальную скорлупу к его сердцу, но даже помыслить не мог, что этим «кем-то» был Учиха Саске. Да, это для них с Кушиной оказалось неожиданностью, приятной, конечно же, и теперь они не боялись, в том числе и за омегу, веря в своего сына.

То же, что произошло несколько дней назад, окончательно выбило матерого альфу из колеи, более того, то, что он увидел из окна коридора, когда, несмотря ни на что, уже готов был спрыгнуть с пятого этажа и помешать Гааре убить его сына, поразило мужчину до глубины сущности, которая настойчиво шептала, что вот он – ещё один Древний клана Учиха, тот, кто без капли страха или сомнений приблизился к Наруто и усмирил зверя внутри него. Да, он подозревал, что что-то не так, что его сыновья что-то задумали, что Наруто собирается прибегнуть к своей силе, если того потребует ситуация, если Дейдара будет в опасности, и его догадки только подтвердились присутствием рядом Собаку. Он тоже хотел помочь, видел, в каком состоянии привезли Дея, чувствовал, что жизнь утекает из него вместе с энергетикой, но не знал – как. Понимал, что его сила и в подметки не годится силе Древнего или повязанных, хотя его собственная ментальная воля была мощна и незаурядна, и все равно остался, чтобы увидеть и больше не опасаться ни за одного из своих сыновей. Да, так и произошло. Его не бросило в панику от того, что два альфы смогли вернуть к жизни того, кого так жертвенно любили, не спугнула сила Наруто, не подавил его внутренний зверь, он любил сына даже таким – особенным. Но боги! Почему он не заметил Саске?! Неужели он так увлекся зрительным противостоянием с Собаку, что позабыл о безопасности омеги? Но, как бы там ни было, это был его промах, хотя, похоже, именно присутствие Саске помогло Наруто удержать нити контроля.

Минато был в недоумении. Понимал многое, предполагал ещё больше, даже Древний в Итачи не стал для него сокрушающей неожиданностью, но Наруто и Саске… Неужели этих двоих связывает что-то намного большее, нежели инстинкты, страсть и природная притягательность именно Наруто, как особенного альфы? Наверное, ему до сих пор не хватает жизненного опыта, чтобы сложить все звенья этой цепи воедино.

– Минато-сама, к вам Итачи-сан, - альфа даже слегка вздрогнул, когда его размышления в тишине прервал голос секретарши, прозвучавший из динамика телефона внутренней связи

– Да, пусть проходит, - Минато выпрямился в кресле, мелко тряхнул головой, сбрасывая с лица тень усталости, свернул свое биополе и выжидающе начал гипнотизировать дверь, беспокойно постукивая пальцами по столешнице. Учиха Итачи? К нему? Минато был уверен в том, что это не деловой визит, потому что зять взял отпуск, пока Дей и их сыновья не вернутся домой и не окажутся под его защитой. О чем же хочет поговорить с ним альфа? Об Ичиро и Йору? О том, что мальчики – особенные, и это нужно утаивать? Или же предметом разговора будет Саске? Точнее то, что Саске как омега теперь принадлежит Наруто.

– Здравствуйте, Минато-сама, - Итачи вошел в кабинет, в котором был уже много раз, но сегодня он пришел не как представитель компании «Учиха inc.», а как родственник, зять, как член семьи, как брат Саске, хотя при приветствии и использовал уважительное, официальное обращение

– Здравствуй, Итачи, - Минато приподнялся, чтобы пожать брюнету руку. – Присаживайся, - подумать только: ему, сильному, взрослому альфе было неуютно в обществе особи младше его в два раза! Хотя, наверное, он и должен себя так чувствовать, ведь перед ним сидел не просто альфа, а Древний, пусть сейчас он и не ощущал его силу, но взгляд Учихи был более чем красноречив, выражая решительность. Скорее всего, Итачи пришел за ответами, вот только сам Минато ещё не решил, имеет ли он право их давать, потому что у него уже не было сомнений относительно того, о чем, точнее, о ком пойдет разговор.

Учиха медленно обвел кабинет взглядом, словно «прощупывал» его с помощью легких ментальных витков, хотя за время его отсутствия здесь, естественно, ничего не изменилось. Светлые тона, жалюзи на окнах, рабочий стол, два низких кресла и диванчик для посетителей, несколько шкафов с папками, юридической литературой и сборниками нормативно-правовых актов, сертификаты и дипломы на всю боковую стену, - да, все, как обычно, вот только в кабинете ощущалась тяжелая, наполненная отголосками ментальных всплесков атмосфера, которая была не очень приятной для восприятия. Похоже, Минато Намикадзе тоже сейчас переживал сильные эмоции, которым недавно дал выход, полностью раскрыв и расслабив свое биополе. И это была ещё одна причина, чтобы поговорить – открыто и начистоту.

– Минато-сан, скажите, - Итачи решил, что более-менее непринужденная обстановка не помешает, хотя и до свободной беседы снисходить не собирался, все-таки он пришел поговорить с тестем об очень важных, можно даже сказать, судьбоносных вещах, - ваш сын, Наруто, оборотень?

========== Глава 35. Часть 2. ==========

Он ничего не почувствовал, а должен был, даже если ошибся в своих предположениях. Или не ошибся? Смотря Минато прямо в глаза и даже приоткрыв биополе, Итачи не мог ни прочесть ответ на свой вопрос во взгляде альфы, ни прочувствовать его через биополе, потому что мужчина смотрел на него словно невидяще, при этом будучи закрытым наглухо, а применять силу Древнего, чтобы принудить собеседника к откровенности, брюнет не собирался. Возможно, не стоило вот так вот, сразу, напирать и спрашивать в лоб, но почему-то Учиха был уверен в том, что, начни он издалека, Намикадзе ответил бы ему туманно. Не солгал бы, нет, просто так же, как и Дейдара, сказал бы, что это тайна Наруто, и только он имеет право ею распоряжаться. А он, Итачи, должен, обязан знать, обязан расставить все точки, отделить правду от вымысла, разделить, наконец, все эти звенья, и собрать их в логическую цепочку, даже несмотря на то, к каким последствиям это приведет.

Вот так, в тишине и молчании, они просидели несколько минут, но Итачи не торопил альфу, чувствуя, что Намикадзе необходимо время, но не для того, чтобы принять решение – отвечать на его вопрос или же нет – а для того, чтобы упорядочить свои мысли и подобрать слова-прелюдию, очевидно, нелегкого для него разговора. Впрочем, это же время нужно было и самому Учихе, который с каждой секундой все больше и больше убеждался в том, что он был близок к истине, что задал правильный, имеющий нужную подоплеку вопрос, но, тем не менее, что-то его настораживало, будто он и попал в цель, но не в десятку, а, значит, его победа была не целостной.

Минато поднялся, медленно, с легким выдохом, таки моргнув, чувствуя, как жжет под веками, а в уголках глаз выступают капельки слез, а после, развернувшись, подошел к окну, чтобы приоткрыть жалюзи и теперь уже смотреть на город, который застыл в предобеденной жаре, лениво гудя нескончаемым потоком машин. Альфа, и правда, думал, но не о том, что ответить и как начать разговор, а о том, что он никогда не обращал внимания на то, что город – это тоже живое существо. Нет, он не отмахнулся от вопроса, не проигнорировал зятя, не попытался увильнуть от ответа, просто вдруг ему пришло на ум, что там, за стенами офиса, жизнь проносится мимо него, что она не стоит на месте, бурлит, кипит, движется, не останавливается ни на миг, в то время как в его кабинете все словно замерло после того, как Итачи произнес несколько простых слов, сложив их в очень сложный, запутанный, граничащий с выдумкой вопрос. Наверное, боги все-таки услышали его молитвы и дали ему то, о чем он так долго просил – шанс, шанс рассказать то, что уже давно тяжестью тайны лежало у него на душе, шанс быть понятым, шанс хоть чем-то, хоть как-то помочь своему сыну.